– Это с добром все просто и ясно, у зла много путей, – снова философски изрекла Пенелопа.

Вся компания переместилась в кухню.

– Но кто-то же ее убил! – сказала Саша, – не сама же она себя задушила. Если у мужа алиби, а Серафину убийцей вы не считаете, кто остается?

– Разгадка где-то рядом. Мы живем в двух крошечных деревнях, где все друг друга знают, это маленький мирок, куда не попадет посторонний. Значит, убийца здесь, и мы найдем его!

– Но ведь вас больше не подозревают! Вам не о чем беспокоиться.

– Я не брошу Серафину в беде. Никто в деревне и пальцем не пошевелит, чтобы ей помочь, а как проблема, так бегут к ней.

– Ты права, но как мы найдем убийцу?

Саша не знала, что и предложить, весь ее опыт оказался бесполезен в этом волшебном мире, затерянном среди гор.

– Надо искать того, кому Лана перешла дорогу. Надо узнать у карабинеров, почему они арестовали Серафину.

– И надо наконец поближе познакомиться с мужем Ланы, – задумчиво сказала Николетта.

– И как это сделать?

Николетта посмотрела сначала на Пенелопу, потом на Сашу:

– Ты же русская? А что делают русские в Италии?

– Приезжают в отпуск.

– Не те русские, – отмахнулась Николетта, – другие. Они покупают здесь дома.

Похоже, Пенелопа сходу поняла идею приятельницы.

– У меня очень хороший дом, настоящая вилла. Я могу попросить Мартино его оценить. Потому что появилась покупательница. Из России.

– Я похожа на олигарха?

– Ну… не Абрамович, это точно. Будешь его секретаршей.

– Абрамовича? – испугано спросила Саша.

– Олигарха. Фамилию сама придумаешь, я в ваших богатеях не разбираюсь.

Пенелопа достала доску для пасты, старую и огромную, занимающую весь кухонный стол. Вынула из холодильника тесто, быстро его вымесила и раскатала в тонкую длинную змейку.

Николетта и Саша восторженно смотрели за выверенными движениями старой учительницы. Та разрезала тесто на кусочки и растянула маленькие кубики с помощью ножа, надевая потом каждый кубик на большой палец и придавая им нужную форму.

Саша впервые увидела, как рождаются знаменитые ушки- орекьетте. Ни одного неточного движения, словно автомат, Пенелопа моментально создала целую гору ушек, оставила отлежаться, пока кипит вода в огромной кастрюле.

– Посоли, – скомандовала она Николетте…

Та испуганно отшатнулась.

– Я… я ж не могу… я испорчу…

– Тьфу, забыла с кем связалась! – Подсолила воду и оставила ушки кипеть, булькать и создавать на поверхность огромные пузыри. – Помешать-то способна?

Разогрев в сковороде с высокими бортами оливковое масло, Пенелопа мелко порезала чеснок, зелень, бросив восхищенной Саше:

– Репа. Это зелень репы.

Добавила несколько филе анчоусов, крохотный перчик чили и, потушив все вместе пару минут, слила воду из кастрюли, и опрокинула туда прямо на пасту, свою сковороду.

Размешала, выключила огонь, и вскоре ароматы из тарелок лишили ее гостей силы воли.

Это было просто, но до чего же вкусно! Саша, с испугом следившая за анчоусами, боялась ненавистного рыбного вкуса, это ж как есть макароны с селедкой! Но никакой рыбы не ощущалось, паста была свежайшей, соус вкуснейшим, и вскоре все тарелки блестели, вымазанные кусочками хлеба.

– В Лукании не надо магии, чтобы зачаровать человека и лишить силы воли, – засмеялась Саша. – Достаточно вдохнуть ароматов еды!

– Теперь все отдыхать, и в 6 вечера на похороны.

– Что это они так поздно, кто же хоронит в это время?

– Лана не католичка, месса не нужна. Тело выдали только сегодня, и муж решил не ждать до утра, договорился на местном кладбище.

– Ты-то откуда это знаешь?

– Пока вы ахали на террасе, мне позвонила Виталина.

– Не может быть! Твоя вечная врагиня позвонила?

– Ей было интересно узнать в подробностях, как арестовали Серафину. А кто может рассказать, как не мы? Взамен она поделилась информацией о похоронах.

***

– Поди-ка сюда! – хозяйка локанды словно специально поджидала постоялицу. – Посмотри на меня!

Саша уже и забыла, как испугалась отравленного чая, но послушно пошла к Сирене.

Та взяла в ладони Сашину голову и пристально посмотрела в глаза.

– Отдыхай! Ты не только не зачарована, ты словно проснулась. Вся хандра прошла, жизненные силы вернулись. Ведь была хандра?

– Была, – призналась Саша и пошла отдыхать. И действительно, куда делась апатия, мучившая весь год? Луканские деревни отличались от всего, что она видела в Италии до сих пор, в этом мире она ощущала себя слепым котенком, и лишь двигалась по инерции, направляемая своими новыми компаньонками. Но это было так интересно, так ново, так здорово, что Саша действительно ожила и воспряла от депрессии. Она не успевала не только сокрушаться о своей жизни, но даже просто надолго задумываться. Размеренная деревенская жизнь на деле оказалась калейдоскопом разноцветных картинок, ярких событий.

Ох, вспомнила она черную фигуру у монастыря, такое только в кино увидишь! И уснула.

Похороны оказались унылыми. Хотя проводить Лану в последний путь пришли почти все жители обеих деревень, никаких трогательных речей не говорилось. Священник, дон Фабрицио, чувствуя своим долгом проститься с женщиной, хотя и не бывшей его прихожанкой, тихонько стоял в стороне, это был редкий случай, когда он не играл никакой роли в церемонии.

И то не выдержал, словно невзначай, но так громко, что услышали не только на кладбище, а на другом конце деревни, посетовал, что ходили бы на мессу, глядишь, и похорон меньше бы стало.

Одну бабушку привели под руки, знакомые удивлялись, что старая синьора дошла до кладбища.

– Похороны я ни за что не пропущу! – ответствовала дряхлая дама. – Свадьбы, крестины – баловство это все. А вот похороны, тем более по такому случаю! Не могла пропустить.

Саша тихо хихикнула.

– А может, надо было найти православного священника? – спросил кто-то в толпе.

– Говорят, она была не крещеной, в Бога не верила.

– А родственники? Неужели никто не приехал?

– Их нет, а если есть, то дальние, они не общались, вы же знаете, что Лана, как сюда приехала 20 лет назад, так никогда и не ездила в Россию.

– Ну, в самом начале ездила.

–Только в самом начале.

Перешептывания смолкли, когда гроб опустили в землю, вслед полетели несколько цветов и горсть земли, брошенная вдовцом, на этом все было закончено. Мартино Чибилло высокомерно оглядел собравшихся и объявил, что никакого поминального ужина не будет, можно расходиться.

Саша одной из последних подошла к свежей могиле. С фотографии на нее смотрела красивая блондинка лет 50ти, Лана действительно была исключительно хороша. Она наконец узнала фамилию,