25 лет я возглавляю клан Боевое Братство. Это клан военных людей, боевых товарищей и ветеранов. Мы специализировались на войнах. На любых войнах клановых и не клановых, не имело значения. У нас на случай не клановых войн была своя армия из обычных магов, Алантов и воителей. Да мы были наёмниками, но нанять нас мог не каждый. И не потому, что у нас были высокие цены, а потому, что у нас до сих пор есть определённые принципы и мораль.

Мы жили войной и всегда побеждали. Мы не брались за задание вроде того, что нужно там освободить какой-нибудь форт или удержать какую-то территорию, нас нанимали только тогда, когда нужно было победить в войне. В тихой войне или в явной, но в войне. Перед нами не ставились мелкие задачи. Как побеждать на войне мы решали сами. Ставилась другая задача, например, уничтожить клан, или заставить противника признать поражение и выплатить контрибуцию и всё в таком духе.

Порядка двенадцати лет назад нас попыталась нанять Сятая Инквизиция для уничтожения одного из небольших, но очень влиятельных кланов. Как это обычно происходит, мы сначала решили всё разузнать о конфликте. И разузнали… Мы нашли такой компромат на Святую Инквизицию и узнали о ней столько грязи, что хватило бы для того, чтобы развязать межклановую войну. Причём большинство кланов отвернулись бы от Святой Инквизиции.

Мы отказались от их предложения, а через неделю нам поступило предложение от тех, против кого нас пытались нанять инквизиторы. И в этот раз мы это предложение приняли. Цену, конечно, заломили огромную, но нам сразу всё выплатили.

Однако численность этого клана была невелика, но наши навыки давали им шанс на победу. Вот только Святая Инквизиция умела не просто подкупать, а ещё и запугивать так, что противиться ей никто не решался. В результате нас предали наши союзники, и все те, на кого мы рассчитывали, отказались нам помогать.

Разумеется, мы нанесли огромный урон, как самому клану инквизиторов, так и их репутации, вот только это нас не спасло. Клан, на который мы работали, был уничтожен полностью, вырезан до единого человека. Наши войска семьи и даже те, при помощи кого мы воевали в обычных не клановых войнах, все погибли. Более того им удалось пленить меня, когда я попытался прикрыть своим доспехом жену своего друга и своего заместителя. Но не успел и её не закрыл, и меня оглушили. Если бы я не был столь крепок и силён меня бы, наверное, убили. Хотя после боя с тобой я вообще не уверен, что я хоть что-то из себя представляю.

Десять лет они меня продержали в своих застенках. Меня пытали, желая разузнать секреты клана, но это было бесполезно, я прекрасно умею терпеть боль. Я не сказал им ничего из того, что они хотели от меня услышать, но несколько дней назад ко мне подошли с предложением умереть в бою. Они знали, что для воина это честь, а с учетом того, что погибли все те, кто мне был дорог, мне по большому счету, было все равно от чьей руки умирать. Однако я хотел уничтожить как можно больше инквизиторов после того, как убежусь, что меня точно смогут убить.

Но твои слова заставили меня задуматься. Ведь если я умру никакого наследия от Боевого Братства я не оставлю. И получается, что я, не наказав тех, кто повинен в смерти тех, кто мне дорог, умру младенцам, у которого отобрали леденец. Поэтому я передумал умирать. Теперь ты расскажешь мне, как я могу выжить?

— Для того, чтобы выжить, тебе нужно распустить клан и присоединиться к моему роду.

— К роду⁈ Да тебе просто объявят войну родов, и на этом все закончится! Кланы не смогут тебе помочь, они не могут вмешиваться в войну родов.

— Скажи мне я, произвожу впечатление идиота?

— Нет, на идиота ты точно не похож.

— Если мне объявят войну родов, и тем более, если это сделает Бертрам Вагнер. Это будет означать смерть их рода. Но Бертрам слишком умен, и поэтому не станет этого делать. Сила моего рода очень велика, и она продолжает постоянно расти. Что ты скажешь про наш бой про мою силу?

— Ты и, правда, невероятно силен. Но в сочетании со способностями антимага, тебя вообще можно приравнять к сильнейшим бойцам этого мира.

— Ты неправильно понял. Это сильнейших бойцов этого мира можно с натяжкой поставить около меня. Я намного сильнее главы любого клана. А теперь представь, что таких, как я в моем роду десять.

— Это огромная сила, я согласен.

— А если нас пятьдесят, а сто?

— Это уже сказки такого быть не может.

— До недавнего времени ты считал себя сильным человеком, и наверное, тоже верил в то, что таких как я быть не может.

Гектор очень внимательно уставился мне в глаза и пытался найти там хоть долю шутки, хоть намек на нее, но так и не смог отыскать.

— Быть не может!!! Вас, что правда сто человек с такими способностями⁈

— Ответ на этот вопрос может быть доступен только члену моего рода.

— Я тебя понял. У меня есть время подумать?

Глава 8

Тайвань. Недалеко от центрального отделения клана Ремесленников.

— Конечно, думай, только раны твои уже затянулись, поэтому, пока ты думаешь, мы с тобой продолжим бой. Условия те же самые. Как только ты мне надоешь, я тебя убью, если, конечно, ты не надумаешь остаться в живых. И не переживай, убью я тебя как воина. Так что, если хочешь умереть — умрешь, захочешь выжить — выживешь. И лучше поторапливайся, а то ведь не посмотрю, что на тебе доспеха нету долбану.

Гектор моментально сорвался с места и сходу нацепил на себя доспех. В этот раз он понимал, смысл нашей схватки и старался заинтересовать меня. Кажется, он уже принял решение, и теперь демонстрирует мне то, что может меня в нем заинтересовать. А показать ему реально было что. Он оказался очень искусным Алантом. Он филигранно обращался с магией, как в плане сотворения заклинаний, так и в плане усиления тела.

В этом бою он не пытался меня убить, а я не пытался убить его, однако на каждый его прием я показывал ему противодействие, и в результате наша дуэль переросла в тренировку.

— Я принял решение, — обратился ко мне Гектор.

— И что ты решил? Я присоединюсь к твоему роду, передам свои знания твоим людям и помогу тебе в войне со Святой Инквизицией. Но есть один значимый нюанс.

— Взрывная печать на твоей ауре?

— Ты ее видишь?

— Я вижу хоть и не все, но многое и эту печать делал явно дилетант. Хотя в принципе особое старание пари создании такой печати не нужно. Нужно лишь гарантированное срабатывание. Возможно тот, кто на тебя ее наносил, просто сильно торопился.

— Мне сказали от любой попытки ее снять, она взорвется.

— Отчасти, да. Но я смогу ее снять до того, как она сдетанирует, и даже безболезненно. Но для присоединения к моему роду есть условие. На каждого, кто состоит в моем роду, я ставлю свою печать. При помощи нее я могу убить ее носителя, где бы он ни был, на каком бы расстоянии от меня ни находился и где бы ни прятался. Увидеть мою печать не сможет никто, кроме меня. Тебя такое условие устраивает?

— Я и не предполагал, что ты поверишь мне на слово.

— Дело не в вере, дело в будущей безопасности. Сейчас мы все на одной стороне. Но если вдруг кто-то решит, что пора бы ему взять власть в свои руки и установить свои правила на Земле, он моментально умрет. В моем роду ценится верность и преданность.

— Меня устраивает твое условие. Мне нужно сначала распустить клан и уничтожить сеть, или сначала присоединиться к твоему роду?

— Ни то и ни другое. Сначала я сниму с тебя чужую печать, — ответил я и вытянул из печати, энергию так быстро, что она не успела среагировать.

— Готово. Теперь распускай клан и уничтожай сеть, — приказал я.

Эта процедура оказалась достаточно долгой, но через час Гектор был свободен ото всех обязательств.

— Сделано, — сообщил он мне. — Что делать дальше?

Я моментально поставил ему печать. На это его желание не требовалось, он не владыка, он обычный человек, а значит я могу ставить на него печать не спрашивая разрешения.

— И теперь тебя надо оформить, как члена моего клана, но, полагаю, это лучше всего сделать в центральном отделении клана Ремесленники. Там есть и компьютеры, и интернет.

Австрийская империя. Центральное отделение клана Святая Инквизиция.