«Ага! – мысленно воскликнул Фриц из своего укрытия. – Я поймал его!»

Несмотря на то, что перепуганный человек был одет, как эмигрант, его наряд был очень неубедительной маскировкой. Этот парень явно не был мастером переодевания, независимо от того, насколько искусным он мог быть в других отношениях. Совершенная маскировка заключается не только в костюме: все во внешности и поведении должно иметь такой вид, чтобы идеально соответствовать нужному образу. И некоторые моменты должны быть самым тщательным образом скрыты. Неуклюжая маскировка может обмануть неопытного человека, но для того, чтобы отвести глаза мастеру, она должна быть сделана в самой искусной и артистичной манере, иначе проницательный взгляд пройдет сквозь нее, как вспышка света через старую растрескавшуюся доску.

Черты лица переодетого мужчины выдавали в нем хорошо образованного и умного человека. У него был маленький размер ноги, а его руки, очевидно, никогда в жизни не соприкасайтесь с ручками плуга. Фриц же, который, как наши читатели уже давно поняли, был тем самым наблюдателем, стоявшим рядом с мертвой девушкой, достиг в своей маскировке совершенства. Его руки, ноги, лицо, голова и каждая эмоция, которую он выражал – все соответствовало его одежде, и даже собрат-офицер никогда бы не смог раскусить эту маскировку.

Замаскированный посетитель робко подался вперед. Его глаза блуждали во всех направлениях, и казалось, что он неспособен сфокусировать их на объекте, который искал в этом мрачном месте для просмотра покойников. Дежурный, действуя по приказу Хармона, удалился на отдых, оставив посетителя наедине с мертвой девушкой. Этот человек думал, что он один, и выражение ужаса на его испуганном лице стало еще глубже. Мгновение он стоял в нерешительности, но затем, наконец, прилагая огромные усилия, достаточные, чтобы преодолеть охвативший его ужас, продвинулся вперед и посмотрел в лицо покойницы. В тот момент, когда его глаза остановились на ее вызывающем ужас мертвом лице, все резко изменилось. Цвет вернулся к лицу незнакомца, выражение ужаса исчезло от его глаз, и он принялся хладнокровно и обдуманно разглядывать труп.

Закончив исследовать тело, он машинально пробормотал по-немецки:

– Это не она, слава небесам!

Потом он повернулся, чтобы уйти.

Стоило последнему посетителю, приходившему увидеть мертвую девушку, выйти из тени морга, как за ним скользнул темный зигзаг. Терпеливый, неутомимый, неустрашимый детектив, наконец, вышел на финальный отрезок пути. У него не было сомнений, что этот парень – именно тот, кто ему нужен, и он мог бы сразу арестовать его, но это было не в стиле нашего героя. Сначала Хармон хотел получить облигации и бриллианты, а этого мужчину он теперь мог поймать в любое время. Этот подозреваемый был, так сказать, «легким».

Посетитель морга проследовал по городу и исчез в одном респектабельном доме. Тень этого человека была в тот момент так близко к замаскированному детективу, что свет от открытой двери скрыл его от посетителя своей вспышкой. Фриц остался ждать около этого дома.

Как мы часто упоминали, рассказывая предыдущие истории о приключениях сыщиков, это класс людей, чьи инстинкты настолько сильны, что постоянное возбуждение этих специфических элементов в их умственном и физическом сочетании, иногда делает их способными на почти сверхъестественное предвидение. Что и происходило с Фрицем Хармоном в это самое время, о котором мы ведем рассказ. Он действительно чувствовал себя настолько уверенным в своих предположениях, что был готов испытать удачу. Фриц не посмел арестовать приходившего в морг человека, чтобы его сообщники не сбежали и не спрятали свою «добычу», которой они потом будут пользоваться из безопасного укрытия, чтобы служить своему «приятелю». Когда сыщик «закрылся», он хотел «пресечь» всю преступную компанию. И вот, наконец, наткнувшись на след этой шайки, он почувствовал уверенность, что владеет ситуацией. Хармон рассчитывал, что человек, который должен был увидеть мертвое тело в морге, быстро вернется на улицу и бросится в какое-нибудь «убежище». Преступники, как бекасы, обычно собираются небольшими стаями.

Фрицу нужны были виновные в покушении на убийство и в успешном ограблении, которое они совершили группой. Он хотел поймать их, используя мертвую женщину, и полчаса терпеливого ожидания оправдали расчеты этого хладнокровного парня. По истечении этого времени из дома, куда вошел посетитель морга, вышел какой-то человек. Детектив, бросив один взгляд на того посетителя, твердо запомнил его размеры и физические особенности и теперь мог узнать его в любой маскировке, мужской или женской.

Человек пошел по улице к одному из главных проездов, и каждый его шаг теперь преследовала роковая тень. «Он идет в нужное место», – пробормотал Фриц, увидев, как мужчина входит в ту известную ему пивнушку.

Там мужчина сел за стол, и Хармон упал на сиденье на небольшом расстоянии от него. Эмигрантская одежды на подозреваемом больше не было, он сменил ее на приличный костюм. Детектив хотел изучить этого человека на досуге, и теперь ему представилась отличная возможность для этого. Он обнаружил, что парню около тридцати лет и что у него красивое лицо, которое, однако, портило очень зловещее выражение. В линии его рта была твердость, которая едва оправдывала ужас и нервозность, проявленные им в морге. Впрочем, Фриц знал, что некоторые обстоятельства могут заставить дрогнуть даже человека с самыми крепкими нервами.

Незнакомец обладал хорошо сложенным, мускулистым телосложением, и в целом, как заключил Хармон, был отчаянным клиентом, с которым опасно иметь дело. Судя по всему, в пивную он пришел не ради какой-то специальной цели. Детектив поизучал его некоторое время, а потом подошел к нему и сел за тот же стол. Подозреваемый бросил высокомерный взгляд на предполагаемого эмигранта, но ничего не сказал.

Это был публичный пивной зал, и столы здесь предназначались для обслуживания стольких людей, сколько сможет за ними собраться. Вскоре Фриц обнаружил, что человек, за которым он следил, говорит на превосходном английском языке. В самом деле, английский этого парня был настолько совершенен, что его произношение ни за что не выдало бы в нем немца. Этот факт был объяснен позже, когда наш герой узнал, что его «клиент» родился в Нью-Йорке и был, по сути, в большей степени, знатоком английского, чем немецкого.

Сыщик довел свою игру до тонкости. Он не хотел, чтобы у его противника была хоть одна лазейка для уклонения от расплаты. Улучив удобный момент, наш герой заговорил с ним на ломанном английском:

– У фас какие-то тела в этих местах?

– Да, – последовал на это угрюмый ответ.

– Фы американец?

– Да, – повторил подозреваемый тем же тоном.

Детектив взял немецкую газету, лежащую на столе, и пробормотал про себя, но достаточно внятным тоном, говоря на чистом немецком:

– Я так и тумал, он американец, но он так напоминает того немца, што был на корабле, в котором я приплыл…

Говоря это, Хармон сделал вид, что читает газету.