У современных птиц для обогрева яиц есть наседное пятно — неоперенный участок кожи, которым они на яйце и располагаются. Уже заботливые, но все еще крупноватые динозавры мела не решались взгромоздиться непосредственно на своих отпрысков — риск был бы слишком велик (как и оказываемое давление). Они откладывали яйца кружком — по спирали, оставляя в центре пространство для размещения собственной тушки, а яйца располагая по возможности подальше от себя[51]. Даже если речь не идет об обогреве или охлаждении, яйцам требовалась защита от попадания излишней влаги или загрязняющих их веществ — то и другое могло привести к заражению яиц и гибели потомства. При этом, повторяю, сами крупные динонаседки старались яиц не касаться и держать их на расстоянии, в такой ситуации крылья для этого вполне подходили, и чем длиннее и гуще были перья на крыльях и хвосте, тем лучше они помогали защищать потомство.

Правда, в данном случае возникает вопрос: а могли ли для этих же целей как-то использоваться крылья с кожистыми мембранами? Для демонстрации они, видимо, тоже плохо подходили, они развились, вероятно, сразу как приспособление для полета, скорее всего, планирующего — у кожистокрылых динотоварищей была еще сравнительно слабо развита мускулатура.

Как бы там ни складывалось с крыльями, переход к насиживанию был действительно важной вехой в истории птиц, сказавшейся и на расцветке яиц. Если посмотреть на современных крокодилов и черепах, то их кожистые яйца довольно бледные — на них нет крапинок и пятен. Напротив, у большинства птиц яйца имеют веселенькую пеструю расцветку, что позволяет им не слишком выделяться на фоне земли или всякого сора, из которого состоят птичьи гнезда, в общем, делает их малозаметными (куриные яйца — бледное исключение в пестрой яичной семье). Такой вид яйца могли приобрести, только когда их начали оставлять на земле.

Кроме того, темная окраска позволяет «наземным» яйцам медленнее остывать: в среднем яйца живущих в более прохладном климате птиц имеют более темную окраску, что указывает на то, что она развивалась как способ предохранения яиц от быстрого остывания[52]. Темный пигмент помогал именно яйцам, пребывавшим на воздухе — яйцам, на которые падал нагревавший их солнечный свет[53]. Они темнели приблизительно по той же причине, по которой белые медведи, если их тщательно обрить, на самом деле будут черными, а крылья многих птиц несут черную каемку — чем темнее, тем лучше поглощается свет. У нептичьих же динозавров, придерживавшихся стратегии закапывания, яйца были не менее бледными, чем у современных черепах или крокодилов[54].

Небольшое отступление, имеющее отношение скорее к современности и современной биологии (хотя применимое и в палеонтологии): темные поверхности быстро нагреваются, но они же и быстро отдают тепло. Если суть потемнения скорлупок заключается в том, что они хорошо прогреваются на солнце, из этого следует, что темная скорлупа яиц будет выгодна для птиц, активных днем, когда есть излучение, которое можно поглощать, и невыгодна для птиц, активных ночью, так что, хотя точные исследования на этот счет мне не известны, скорее всего, в таком случае ночные птицы будут выбиваться из закономерности о более темной поверхности яиц птиц, живущих в более прохладном климате. Было бы интересно проверить мое предположение. Кроме того, слишком темная скорлупа ночных птиц, живущих в бореальных широтах, или слишком светлая скорлупа птиц дневных может указать на то, что те или другие сравнительно недавно перешли от дневного образа жизни к ночному и наоборот. Если же главное преимущество состоит в том, что темное яйцо быстрее нагревается телом родителя после того, как родитель возвращается на кладку, то никакой особенной разницы между ночными и дневными птицами наблюдаться не будет, и если это выяснится, то тоже будет весьма любопытным результатом.

Итак, «крылья» были полезным приспособлением во многих отношениях, и многие постарались ими обзавестись и, следовательно, стать похожими на птиц. При этом, забегая несколько вперед, нужно сказать, что сами кисти «рук», будущих «крыльев», изменялись — у манирапторов меняются пястные и локтевые кости. Кисти этих существ будто смотрят назад. Такие изменения делают передние конечности плохо приспособленными для хватания и удержания добычи, возникает необходимость в какой-то альтернативе. Во-первых, можно было активнее использовать конечности задние. И это часто встречается: можно вспомнить здесь и дейнонихов, и велоцерапторов с их впечатляющими когтями. Небольшое отступление: у велоцерапторов пальцы в кисти все еще, видимо, довольно подвижны, теоретически они могли их активно использовать — такого мнения придерживается исследователь эволюции птиц Архат Абжанов. Полагаю, однако, он в этом случае может ошибаться, так как все-таки не учитывает наличие жестких «маховых» перьев на передних конечностях, которое все-таки делало их уже малопригодными для каких-то манипуляций. Попробуйте обклеить себе пальцы жесткими палочками и что-то похватать.

Впрочем, даже если Абжанов и прав (к чему есть все предпосылки: все же это он специалист, а я так, мимо проходил) и лапы велоцерапторов и их родичей были еще вполне пригодны для хватания, это не значит, что развитие у тех же велоцерапторов неумеренной когтистости задних конечностей было никак не связано с изменением конечностей передних. Увеличение размера передних конечностей смещало центр тяжести, его приходилось как-то компенсировать, и этого можно было добиться за счет уменьшения массы черепа и челюстей, что делало их менее пригодными для удержания и умерщвления добычи. Уточню: крюковидные когти- шпоры этих динозавров все-таки вряд ли были главным орудием умерщвления, в первую очередь они были необходимы именно для удержания жертвы. И да, то, что я говорю об уменьшении челюстей, не означает, что все представители этой группы имели легкие черепа. Ютарапторы (Utahraptor ostrommaysi), скажем, были довольно массивными дромеозавридами с соответствующим черепом и мощными челюстями[55].

Показателен, однако, и обратный пример — тираннозавра рекса: у него не просто так «ручки стали» такими маленькими, они стали такими с определенной целью — с целью не слишком утяжелять переднюю часть животного, и без того обремененную челюстями. Вернемся, однако, к велоцерапторам и им подобным. Уменьшение челюстей надо было как-то компенсировать, чтобы не умереть с голоду, и для этого пригодились задние конечности. Применение этих самых конечностей как орудий убийства означало, что они должны были стать подвижнее, значит, мускулатура хвоста уже не должна так прочно взаимодействовать с мускулатурой бедер. Можно было в силу ненадобности облегчить хвост, сделать его уже не таким мускулистым — это был первый шаг к созданию современного птичьего хвоста типа «веер». Да, пока еще тяжелый хвост нужен хотя бы как балансир (особенно