Шрифт:
Закладка:
«Может стоит призвать побольше наших? Только услышал ли они нас? Есть ли кто-то ещё в лесу?»
— Димон, что там звенит? — раздался голос жертвы.
«Они разговаривают… А мы не можем… Это не справедливо!»
— Ша, — раздалось мое недовольство.
— Мертвый долбит по металлической табличке! Какого ***?
— Он других зовут! Тупая зараженная мертвая тварь!
«Заражённая мертвая тварь? Это они так нас называют?»
Я понимал, что слово заражение — обозначает болезнь. Значит я был болен и одновременно — мертвым. Но сейчас не стоило думать об этом.
В мое голове начинал «говорить» голод, требуя поймать добычу, вкусить ее.
«Как ее достать? Стекло? Нет, слишком высоко…»
Другого пути в «коробку» явно не было, и жертвы это понимали, ибо были умны, были стратегами, а сама стратегия была проста, и я ее прекрасно понимал.
Они зазывали нас в узкий проход и спокойно расправлялись со всеми по одиночке.
«Но что все-таки на счет той еды, в которую я кинул мозгами? Он же пришел сверху, спустился с лестницы, может мне следует пойти за ним и взобраться по ней? А вдруг он убьет меня?»
Я размышлял над тем, стоит мне попытаться это сделать или нет.
«Надо кое-что проверить».
— Он больше не долбит! — закричала «еда», — С кустов еще выходят! Так стоп…
— Димон, что такое?
— Этот «обморок» уходит!
— В смысле? Как уходит?
«Ага, им как и нам нужен свет… Ведь еда заговорила, когда потеряла меня из виду и посветила на меня. Если света на мне — не будет, то я стану невидимым для них».
Я посмотрел на коробку из-за деревьев и увидел всех тех, кто в руках держал свет, и их траектории.
«Они не светят на землю, мне нужно ползти…»
Со всех сторон доносились звуки «предупреждения», соратники прибывали.
«Сейчас я ничего не могу сделать… А вот если получится добраться на верх, то смогу насладить жертвой… Но если он убьет меня — будет плохо… Или убежит…»
Я все же решил «красться», дабы оказаться позади «смельчака» у лестницы, и сейчас она совсем не смотрела в мою сторону.
«Смогу ли я взобраться по лестнице?»
Жертва забралась на крышу, и я полностью пропал из зоны ее видимости.
«Черт, тяжело подниматься…»
Я раз за разом, шаг за шагом взбирался на «крышу» коробки, двигался на ощупь и это было в двойне не комфортно.
«Меня слышно?»
Я поднялся на крышу и сумкой задел крышу, звук из-за костей внутри — все равно был, и свет фонарика направился на меня.
— ****, ты как сюда забрался! — закричала жертва.
«Это что за палка в его руках? Не выглядит опасной».
Жертва начала защищаться и сильно толкнула меня ногой, и я чуть не свалился с верхушке к своим. Она приближается ко мне…
«Что же мне делать? Как защищаться?»
Жертва замахнулась на мою голову, но моя белая палка, которую я достал из сумки — заблокировала урон в голову.
«Больно! Я чувствую боль!»
Жертва удивилась.
— Вы прикиньте, он берцовой костью защищается!
— Ты совсем кукухой поехал? Какой нафиг костью? Быстро в дом!
«Жертва думает, что я не могу нападать так же как он? Нет! Это выглядит слишком просто!»
Я встал, замахнулся, но вновь получил пинок, только на сей раз — не упал.
И…
Схватил «еду» за ногу. Мы потеряли равновесие и упали с крыши.
— Помогите! — заверещала жертва.
«Падение не болезненное, я ничего не сломал, тело чувствую… Я смог!»
— Димон, в чем дело? — спросила еще одна «еда».
Но тот ей не ответила, а лишь истошно закричала.
Трое людей вцепились в жертву зубами и рвали ее плоть, а я же — наконец встала на ноги.
«Убить ее?»
Я взмахнул белой палкой и со всей дури влепил по голове жертвы, услышал пронзительный виз, а потом еще и еще…
«Не разбил череп? Жаль… Но хотя бы она теперь не так истошно кричит».
— Дима, что стряслось? Ты что так истеришь? — раздался голос из коробки.
Но больше из его тела не было ни звука, лишь чавканье моих собратьев и легкое подёргивание конечностей еды.
«Он еще жив? Почему же молчит?»
— Ира заводи машину, мы сваливаем! — истошно закричала друга «еда».
— Но… Там же…
— Он мертв. И его не вернуть!
— Но…
— Хватит спорить, дура!
— Ты кого дурой назвал? Полоумный говнюк?
«Жертвы спорят между собой? Они думают, что их никто не понимает? Они не единый организм, они мыслят по-разному… Как и я… Только я умный, а мои люди — глупые! Но зато они слушают меня, ну как слушают… Почти».
И я для себя поставил новую цель, если найду такого же, как я — разумного, убью. Мне не нужны чужие мысли, мне нужна молчаливая армия, которая будет слушаться только меня.
Глава 8
Где «Голод»?
— Ты заводить машину собираешься? — раздался разъяренный крик.
— Но мы не должны его бросать…
— Да вы сговорились что ли?
— Он мертв! А если и не мертв, то заражён! Нам его не спасти!
«Они ссорятся? Это даже к лучшему».
Я понимал, что внутренние конфликты ни к чему хорошему не приводят.
— Они наступают! — раздался визг жертвы.
«Добыча так и не выходит… Они ждут нас в засаде и постоянно убивают, а новые, которые вышли из-за деревьев, такие же глупые, как и „мои“, и попадаются в одну и ту же ловушку».
Люди, которые пришли на шум, все как один выстроились ко входу в коробку, и один за другим — умирали, когда им пробивали голов деревянными палками.
«Странно, я слышу только трех жертв, были же еще голоса… Она куда-то ушла? Не мог же я пропустить ее…»
И наконец, я увидел жертву, которую до этого — потерял.
Из коробки блеснул свет, я встал перед ней и увидел, как за стеклом крепкая «еда» села и держала в руках странный круг.
«Что это такое? Откуда из коробки выходит свет? Почему она жужжит?»
— Попытайтесь захлопнуть деверь, мы едем!
«Куда едем? Что такое едем?»
Я встал с открытым ртом и наблюдал, как большая конструкция двинулась с места.
И только благодаря странным внутренним инстинктам — я ушел в сторону, чтобы эта коробка не сбила меня. В голове было полоне осознание, что она слишком тяжелая.
— Эй, народ! Мертвяк ушел из под колес! — раздался удивленный крик, когда
