Шрифт:
Закладка:
— О чем задумались, мастер? — послышался от входа голос призрака.
— Да про мастера иллюзий, который Оксану прикончил, — ответил я.
— И на кой он тебе?
— Да вроде как обещание покойнице дал. Отомстить ее убийце.
— Ага, взял в долг у мертвого, — кивнула Любовь Федоровна. — Это ты зря. Теперь если не исполнишь, призрак тебя в могилу изведет.
— Дух Оксаны я развоплотить могу, — фыркнул я. — Так что это не страшно.
Любовь Федоровна покачала головой:
— Эх, я иногда я смотрю на тебя и диву даюсь. Вроде взрослый человек, рассудительный. А порой такую ересь несёшь, что страшно становится. Ты же вроде некромант, про Владыку Перекрестков слышал, значит?
Я удивлённо поднял бровь:
— Про папу Легбэ? Это же городская легенда.
— Я про Ниибо, покровителя мертвых, — ответила призрак. — Вот если ты призрака развоплотишь, долг не выплатив, он может защитить права мертвого. И взыскать с тебя положенное.
Я не ответил. Снял чайник с плиты, засыпал в заварник ароматный сухих листьев и залил их крутым кипятком. Взял с полки шкафчика кружку, захватил чайник и направился в гостиную. Сел в кресло, налил чая в кружку, сделал глоток и уставился в окно. С каждым днём я открывал для себя все больше нового. То шаманка, то Ниибо, защитник мертвых. Странно, что бабушка не говорила мне о них. Зная Софью Яковлевну, не удивлюсь, если она таким вот образом меня воспитывала и давала набить себе шишки.
— Так что парень, теперь тебе лучше этого мастера иллюзий найти, — продолжила Любовь Федоровна. Призрак вплыла в гостиную и села в кресло напротив, с интересом глядя на меня.
— Гордей тоже его ищет, — ответил я. — Да и мне он нужен. Очень уж я хочу узнать у него по поводу заказчика.
— Так он тебе и расскажет, держи карман шире, — с сомнением протянула хозяйка особняка.
Я промолчал. Сделал глоток чая, откинулся на спинку кресла и задумчиво посмотрел на лежавший на столе рисунок со схемой. Все упиралось в Васильевскую лавку. Но я не понимал, с какой стороны к этой самой лавке лучше подобраться. И ответ пришел сам собой. Левин! Именно из-за него все это и началось.
— Ох, ты ж! Придумал чего? А то аж светишься, — полюбопытствовал призрак.
— Догадался, как подобраться к лавке, — ответил я.
— И как же? Никак складским работником решил устроиться?
— Увы, но этот вариант не подойдёт, — хитро ответил я. — Действующего адвоката скорее всего не возьмут на работу.
— Так вы на собеседовании лишнего не трепите — и все будет хорошо, — невозмутимо ответила призрак.
Я покачал головой:
— Если это факт вскроется после трудоустройства — меня может постигнуть участь Левина. Так что я хочу пойти другим путем. Допросить одного мертвого работника. Он точно в курсе, почему его убили.
— Твоя правда, — согласилась призрак. — Вариант хороший. Я тоже попытаюсь кое-чего вызнать. Авось получится.
— Спасибо, Любовь Федоровна, — поблагодарил я призрака. И хозяйка особняка робко улыбнулась.
Я сделал глоток чая и отставил в сторону пустую кружку. Завтра после работы займусь поисками. А сегодня пора идти спать.
Ответный ход
Утро началось стандартно. Проснулся я по будильнику, добрел до душа, где привел себя в порядок. Обнаружил развешенную кем-то на сушилке одежду и предположил, что помогла мне с этим Любовь Федоровна.
Призрак нашлась на кухне, где готовила чай. Ей не нужна была салфетка, чтобы взять тяжелый чайник и наполнить кипятком заварник. Из него поднялся пар с ароматом трав.
— Вы меня балуете, — обратился я к хозяйке дома.
Та покосилась на меня с довольной улыбкой и неожиданно похвалила:
— Ты сегодня хорошо выглядишь
— Благодарю. Но боюсь спросить, а вчера было иначе?
— Мне нравится синий цвет, — вздохнула женщина и подошла ко мне, чтобы поправить лацкан пиджака. — Когда-то один мой поклонник носил похожий костюм. Он смотрелся в нем удивительно свежо. Что не помешало потом ему оказаться мерзавцем.
— Мне жаль, — искренне признался я.
— Ты очень хороший человек, мастер Чехов. Чего-чего, а такого не ждешь от некроманта.
— Простите, что разочаровываю.
— Ничего, я еще научу тебя жизни, — пообещала Любовь Федоровна и села на стул.
Я налил в чашку чай и уселся напротив нее. В вазочке лежали свежие мятные пряники, облитые глазурью.
— Промокацию утром принесли к порогу. Фома очень сокрушался, посчитав пряники слишком простыми для вашества, — женщина передразнила манеру говорка помощника и продолжила, — Но я отобрала у него несколько, чтобы ты все же попробовал выпечку.
— Вам понравилось пугать парня?
— После вчерашнего нашего с ним знакомства ваш слуга стал смелее, — с некоторой долей обиды призналась призрачная дама.
— Разве это плохо?
— Иногда приятно пугать кого-то, — вздохнула Любовь Федоровна. — Я потихоньку царапала по дверце шкафа по ночам в его спальне. Скрипела половицами. Даже намертво связала шнурки на его ботинках.
— И как Фома отреагировал?
— Ночью он храпел и даже не проснулся, — призналась дама. — Я за такое поведение сдернула с него одеяло. Но этот увалень ухватил за край ткани и потянул его обратно. Меня аж в стену откинуло!
— Какая жалость, — я покачал головой.
— Не смейся, — фыркнула женщина. — Знал бы ты, как мало у меня радостей в смерти.
— А шнурки?
— Он порвал их, вынул из своего рюкзака новые и вставил в ботинки.
— Но сейчас его напугать будет сложнее.
— Никак не будет, — буркнула Любовь Федоровна. — Фома потерял страх и принес мне цветы.
— Что? — я подавился пряником.
— Гвоздики были красные, — мрачно пояснила призрачная женщина.
— И что с ними не так?
— Они оказались в виде поминального венка!
— Что? — я несколько раз ударил себя в грудь, чтобы выбить из пищевода застрявший там кусок выпечки.
Любовь Федоровна закатила глаза, резким движением сунула ладонь мне в тело и протолкнула сухой пряник в желудок. Я шокировано уставился на нее, но женщина словно не заметила моего взгляда.
— И повесил венок на дверь кладовой, — продолжила она возмущенно. — Еще и намалевал на черной ленте пожелание умирать долго.
— Ну… — я не нашел слов.
— Так меня еще никто не унижал.
— Не думаю, что он намеревался вас оскорбить. Наверно захотел сделать вам приятно.
— Я ему этот венок на голову надену.
— Боюсь, он решит, что вы с ним заигрываете и назавтра закажет вам таких два.
— Свалились на мою голову как топор, — вздохнула женщина и поправила на лбу волосы.
— Прошу вас простить Фому…- начал было я.
— Пусть лучше ухаживает за шиповником у порога. Когда-то это были розы, которые я очень любила. Но они одичали и разрослись пышными кустами.
— Я ему скажу.
— И никаких записок, пожалуйста, — добавила женщина. — Я прекрасно слышу его.
— Обязательно напомню.
Почти в восемь я спустился на первый этаж, а через несколько минут в приемную вошла Арина Родионовна.
— Доброе утро, Павел Филиппович, — весело произнесла она, снимая шляпку и аккуратно размещая ее на полочке, которую Фома приколотил к стене.
Девушка прошла через приемную, села за стол, поставив сумку на подоконник. Включила компьютер.
— Доброе, — ответил я, и сделал глоток свежезаваренного чая. — А доброе оно потому что последнее рабочее. Впереди два выходных.
Секретарь нахмурилась, взглянула на висевший на стене календарь. И задумчиво протянула:
— А ведь правда. Как быстро летит время. Я совсем забыла.
— У вас есть планы на следующие дни? — спросил я и тотчас пожалел об этом.
Не хватало еще, чтобы Арина решила, что я с ней заигрываю. Но, к счастью, секретарша спокойно отреагировала на мой вопрос и ответила:
— Схожу на встречу с подругой, заберу заказ из книжного магазина. Вы наверно посчитаете это очень скучным.
— Главное, чтобы вам удалось отдохнуть.
Я сделал ещё глоток чая:
— Арина Родионовна, вы же открыли запись с девяти утра?
Девушка пощелкала кнопкой мыши и произнесла:
— Все верно. С девяти до двенадцати. Во второй половине дня посетителей нет.
— Отлично, — ответил я и вынул из кармана телефон. — Тогда после двенадцати я постараюсь сегодня завершить дело Соболева. А затем сдам закрытые заявки в министерство Юстиции. Они все оформлены?
— Я еще раз проверю, — торопливо ответила девушка.
— Благодарю.
Я нашел в адресной книге номер Елены Анатольевны, нажал на вызов. И в этот момент дверь офиса открылась, и в зал вошли двое мужчин в форме жандармов.
— Павел Филиппович? — уточнил один из них, обращаясь ко мне.
— Он самый, — ответил я, отменил вызов и убрал телефон в карман. — Чем могу быть полезен?
— Меня зовут
