О чём ты, милая девушка? Ты с кем вообще сейчас разговаривала?

Меня спасла подъехавшая машина. Водила почти всю дорогу рассуждал о том, что и где стучит под днищем, если машина почти новая, куплена недавно, пробег всего никакой, а техосмотр у них регулярный, поэтому и удивительно, что же там стучать-то может?

Доверчивая блондинка невольно отвлеклась, сочувственно кивая, а я не по-детски задумался о том, что это там сейчас было? Неужели я кивал, когда ушёл в свои мысли? И Нонна чего-то там мне страстно вруливала, восприняв мою рассеянность за знак согласия?

Тогда очень хотелось бы поточнее выяснить: на что конкретно я подписался, что именно не так сложно, что я сумею и мне оно даже понравится? Вряд ли речь идёт о каком-то сексуальном извращении, хотя у меня дома в платяном шкафу найдётся отдельная полка с наручниками, ремнями, плётками, красным шариком, верёвками и прочей бэдээсэмщиной. В конце концов, двадцать первый век на дворе, мы, яжмаги, и не на такое способны.

Но, с другой стороны, это ж Нонна Бернер. Не удивлюсь, если она до сих пор считает, что люди размножаются посредством поцелуя, а секс придумал сам Люцифер, за что и был изгнан с небес. Кстати, это вполне объясняло бы причину, по которой столько мятежных ангелов последовали за ним на землю. Да, петь хвалебные псалмы с арфой в райский кущах – это, несомненно, высшее удовольствие! Но и низшие формы оргазма тоже, знаете ли, вполне себе ничего…

Когда, расплатившись, мы выходили из такси, я краем уха уловил тревожное всхрапывание белой лошади. Нет, это не был знак тревоги или опасности, скорее она за кого-то волновалась. Понятно, малыш опять сбежал, он у неё совершенно несносный ребёнок. Остановившись, я быстро осмотрелся по сторонам.

– Что-то случилось?

– Надеюсь, нет.

– Но вы кого-то ищете. Я помогу!

– Не факт, что вы его увидите. Он очень шустрый, а мама переживает.

– Но вы-то вообще не видите!

– Точно. Забыл. Но я слышу…

Нонна проследила за поворотом моей головы, на секунду задержала взгляд на барельефе и в изумлении распахнула ротик:

– Там… там нет жеребёночка, а он был! Я его помню!

Чоткий же Сотона, наконец-то девушка начинает раскрывать глазки. Я-то думал, она так и проживёт всю жизнь с зашоренным взглядом на многообразие окружающего мира. Моя спутница к чему-то прислушалась, таинственно улыбнулась и быстрым шагом бросилась за угол, вглубь двора-колодца. А уже через минуту появилась, держа за гриву упирающегося белоснежного жеребёнка на тонких ножках…

– Не ругайте его, там прокопали траншею, меняют трубы, и он боялся перепрыгнуть!

Судя по шкодливой мордашке жеребёнка и грязным копытцам, он был пойман как раз за тем, что прыгал через эту траншею и взад и вперёд. Кобыла благодарно наклонила голову, а потом грозно фыркнула на непослушного малыша. В ту же секунду он исчез, вновь появившись уже на барельефе, рядом с заботливой мамой. Кажется, мы сделали сегодня хоть одно хорошее дело…

Уже поднимаясь по лестнице на третий этаж, Нонна спросила, давно ли я знаком с белой кобылой и что нас связывает. Нет, нет, исключительно в хорошем смысле этого слова! Да, мы знакомы с ней с моего детства, папа всегда показывал мне старый барельеф, рассказывая, что раньше здесь были конюшни какого-то царского генерала. Он и заказал эту лепнину ученикам Императорской Академии художеств для украшения над воротами.

Но после революции повсеместно было принято решение создавать новое, небуржуазное искусство, напрочь отрицая старый реалистичный анимализм. Потомки генерала бежали, конюшни и здание национализировали, таким образом, барельеф оказался никому не нужен, долгое время пребывая в пыльном запустении.

Когда я подрос, то первым же делом забрался по складной лестнице наверх, покрасив облупившихся лошадей белым. Кажется, именно тогда жеребёнок, не сдержавшись, ткнулся плюшевыми губами в мой локоть, а кобыла на всякий случай слегка хлестнула его хвостом, дескать, не приставай к людям. Вот так мы постепенно подружились, они поверили мне, а я им. С тех самых пор белая краска на барельефе обновляется каждый год.

Лошади, образно выражаясь, приняли меня в семью, и теперь я под их защитой, так же как и они под моей. А сегодня, похоже, наш общий табун увеличился на ещё одну… кобылу. В смысле Нонну Бернер. Простите, что-то не ладится у меня нынче с объяснениями…

Дома нас встретил Фамильяр, пребывающий в гордом ленивом одиночестве. Интеллигентный питерский призрак удалился с полчаса назад в крайнем смущении, не дожидаясь, пока мы вернёмся. Это вполне в его стиле.

– Я предлагал ему остаться, напиться вновь и вновь проспаться. Но у него там есть дела, принцесса эльфов родила, и гномы точат топоры, на Мойке завелись бобры, опять набрался Фарамир, и пал назгул в борьбе за мир, на Невском хоббиты шалят, видали голумов отряд, и к Саурону в Эребор приехал Смог лечить запор…

Этот гад успел прервать декламацию на самом интересном месте, не дожидаясь, пока я прицелюсь тапкой. А вот удрать не успел: Нонна оказалась быстрее и глазомер у неё что надо! Она свалила и кота, и мой посох, и длинный зонт в углу, рикошетом угодила в зеркало, расхреначила об пол банку с мелочью, едва не разбила… ан нет, таки разбила один из трёх плафонов люстры, чем превратила прихожую в бардачный филиал базы сирийских боевиков после всего одного попадания ракеты ВКС России.

– Эй, девочка, ты гений всех разрушений, – откуда-то из-под тумбочки для обуви с уважением признал чёрный коврик голосом Фамильяра.

И да, я не мог с ним не согласиться.

Пока наша гостья, смущённая от таких комплиментов, наводила порядок в помещении, у меня было немного свободного времени. В первую очередь я снял повязку с руки, обработал подсохшие ранки перекисью водорода, убедился, что почти не пузырится, потом намазал разбитые костяшки кулака донкихотовской арникой и обернулся в сторону рабочего кабинета. Суровая, но яркая профессия яжмага накладывает определённый отпечаток на твой распорядок дня.

В том плане, что проверять почту и отвечать на сообщения тебе приходится никак не менее трёх раз за день. При этом болеешь ли ты, устал, надоело, уехал к бабушке в Артемьевск, находишься вне действия Сети, в раздражении, спишь на ходу, тупо умер – по большому счёту никого не колышет. Ты обязан отвечать всем и помогать тем, кто платит!

Игнорировать клиента – дурной тон, хотя я игнором не брезгую, когда очень уж достают. Другие отвечают всегда, но редко кому это нравится. Магия под плохое настроение – это как спьяну послать всех в задницу, забыв, что твоя была ближней, а наутро не понимать, откуда там такое перенаселение?! Да, да, чёрт побери, я знаю, о чём говорю…

– Есть срочное и важное?

Козлиная морда широко улыбнулась, давая понять, что прежние обиды забыты, и сразу же выдала основной список: