А вот Льву досталось. Этот крылатый шпион после изгнания из моей квартиры как раз сидел в засаде на той самой крыше, куда выбежали Мона и Леви. После эпичного падения Левиафана, поверженного моим мечом, рыжий понял, что запахло жареным (Леви слегка подгорел), и попытался улететь, но тщетно. Я успела схватить его за волосы и рвануть назад. Не стоит говорить, что часть шевелюры я выдрала, а часть сгорела. На этом я не остановилась. В состоянии войны, как я это про себя называла, я была не способна остановиться, пока мой противник не будет повержен. Такой вот разрушительный баг у божественной прошивки.

В общем, крылья я тоже сильно испортила Леве, но, кажется, за волосы он переживал гораздо больше. Его взгляд обещал мне самую страшную месть. Тут ко мне и подбежал Костя, просто схватив в свои объятия. И время остановилось. Огонь тут же потух, меч обратился кинжалом и выпал из руки, а я не могла начать дышать. Все тело просто парализовало.

– Дыши, – тихо выдохнул мне в волосы тетраморф, и я послушалась, со свистом втянув желанный воздух в жаждущие легкие.

– Ни фига себе!

Луксор стоял возле Моны и в шоке таращился на его окровавленную ягодицу. Сам демон стонал, лежа вниз лицом, и, кажется, даже рыдал. Леви сидел ближе к нам, так как убежал дальше всех, и пялился в одну точку, слегка покачиваясь. Его спина была не в лучшем состоянии, но он же князь ада, как-никак. Вряд ли его мог убить какой-то удар мечом. А вот Лев стоял прямо за спиной Кости, отчего я отлично могла видеть его взгляд, полный жгучей ненависти. Ангел действительно желал мне смерти в тот самый момент. Он был лыс на правую сторону головы, лицо местами покрывала гарь, а крылья были переломаны и даже не раскрывались, съежившись во что-то непонятное из костей, крови и перьев. Рыжий ключ пострадал сильнее всех.

Наверное, потому что от него исходила неприязнь. Остальные просто принимали удары и сдавались, не испытывая ко мне отрицательных эмоций, а вот тетраморф всегда недолюбливал меня. Моя суть легко почуяла врага и начала расправляться с ним самым жестоким образом. Не останови меня Костя, неизвестно, что я могла бы сделать с ангелом.

– Тш-ш-ш. – Брюнет нежно гладил меня по спине, успокаивая.

– Невероятно. Ты остановил это, – зло выплюнул Лев, закашлявшись.

Кажется, я сломала ему парочку ребер, когда приложила о крышу спиной. Несмотря на весь вид херувима, жалко мне его не было. Ресторанный критик всегда был той еще высокомерной задницей.

– Ребят, вам помощь нужна или сами? – нервно спрашивал у князей Луксор, поглядывая в мою сторону.

– Сами, – хрипло ответил Велзевул, поднимаясь на крышу. – Черт, а ведь она нас легко могла прикончить.

Я не поняла, о чем он. Уж такие удары точно не способны были убить падших ангелов. Они же князья ада, а не обычные демоны.

Вел подошел сперва к Моне и помог тому подняться, потом они оба подхватили Леви под руки и повели вниз.

– Эй, ключ! – окликнул Костю князь, когда они ступили на лестницу. Говорить ему было тяжело, ибо нижняя челюсть была содрана до кости.

Сейчас, когда я видела, насколько тяжелыми оказались мои одиночные удары для демонов, что-то глубоко внутри холодело. Ведь я даже не пыталась всерьез им навредить, лишь проучить, и не заметила, как вошла в невменяемое, страшное состояние, когда эмоции полностью умирают.

– Отведи ее в комнату. Я не доверяю вашей братии. – И Вел посмотрел прямо на Льва, что все еще прожигал меня взглядом.

Брюнет не ответил. Он просто подхватил меня под бедра, заставляя обхватить ногами его талию, и понес меня в такой позе в квартиру. Я все так же недвижно лежала на его груди, дыша прямо в шею, и даже не пыталась схватиться руками за мужчину. Полная апатия и нежелание шевелиться.

– Давай ее сюда, – потребовал Луксор, остановив Костю у входа в спальню.

– Отойди, – хладнокровно произнес брюнет, даже не поворачивая к греху головы.

– Ты не останешься с ней. – Блондин почти рычал, но тренеру было все равно.

– Только я могу помочь ей сейчас. Стоит отпустить, и Ви утонет в эмоциях и переживаниях. В таком состоянии очередной срыв будет еще сильнее и опаснее. – После спокойного объяснения всей ситуации Костя прижал меня сильнее и пнул дверь в комнату.

Похоть хотел зайти следом, но его остановил Борис, перехватив того за руку.

– Оставь их. Только он способен справиться с ней. Его создавали для этого. В этом смысл всего нашего существования.

От этих слов защемило сердце. Эмоции возвращались, как и говорил Костя.

Дверь за нами закрылась с тихим щелчком, и мы оба погрузились в тишину и мягкий свет вечера. Мужчина медленно сел на постель и слегка откинулся на спинку кровати – так, чтобы я полулежала в его объятьях.

– Что ж ты все время попадаешь в неприятности? – прошептал ангел, осторожно убирая волосы с моего лица. – А если бы всплеск силы засекли на небесах и прислали архангелов? Ты все еще наполовину человек, не забывай об этом.

Я приподняла голову с его груди и посмотрела в глаза ключу, что был моими кандалами. Я должна была почувствовать злость, обиду и ненависть, но вместо этого я ощущала лишь облегчение и непонятную радость от его присутствия рядом. Парадокс.

– Ты смертна, – выдохнул ангел и невесомо поцеловал меня в лоб.

– Не целуй меня, – раздраженно рыкнула и приподнялась.

Меня злило то, что рядом с этим мужчиной я была похожа на вареный овощ. Неимоверно бесило желание прижаться к нему, поцеловать и никогда не отпускать. Тетраморф был врагом, самым опасным для меня, а я млела в его присутствии. Хотелось просто разорвать его на части и побиться головой о стену одновременно. Однако ни первое, ни второе я не стала делать.

– Почему? Тебя это злит? – И он снова поцеловал меня, только теперь в кончик носа.

– Еще раз, и я что-нибудь тебе сломаю, – прошипела и слезла с улыбающегося мужчины.

– Я скучал, Ви, – нежно произнес Костя и взял меня за руку.

Мне тут же захотелось вырвать ладонь из его, но я не смогла. Тепло его кожи просто заворожило меня.

– Как мило, ты еще пытаешься сопротивляться. – И меня по очереди поцеловали в обе щеки.

На несколько секунд я выпала из реальности, а когда вернулась, с отчаянным рыком вскочила с кровати, вырывая руку из его ладони. Это уже было слишком для меня. Я отошла к окну и уставилась на улицу и храм напротив. Тренер поднялся следом, выждав время, но его целью в этот раз была не я, а розовые тапки-зайки, что стояли на тумбочке нетронутыми, как сувенирная статуэтка. Я их так и не носила с тех пор, как получила от ангела.

– Смотрю, тебе они по-прежнему нравятся, – заговорил брюнет, беря одного зайца в руки. – Я на это и рассчитывал, когда вшивал в глазки-бусинки жучков.

Он говорил все это с улыбкой и затаенной грустью. Смысл сказанного дошел до меня не сразу. Однако, когда я осознала, какую свинью мне подложил Костя, я мгновенно разозлилась.