Домой я решил возвращаться на байке. Во-первых, я люблю свой байк и не собираюсь оставлять его в колледже, а во-вторых, мне кажется, Ками будет комфортнее ехать на нем, чем на моей спине. Путь неблизкий.

Мысленно ухмыляюсь сам себе.

Ей понравится. Я точно знаю.

Отец и дядя Маркус выводят девчонку из колледжа, крепко держа за руки, словно она может убежать. Бля. Да даже если бы она попыталась, её бы догнали в считанные секунды. Она же человечка ещё! 

Зверь, увидев малышку, тут же начинает довольно рыкать. Да уж. Вдали от неё находится теперь точно не получится. 

— А где Миша и северный волк? — спрашиваю, опершись бедром на байк, когда они подходят ближе. 

— Сейчас за ними сходим. А ты пока посторожишь девчонку. И без глупостей, Марко. 

— С удовольствием, — подмигиваю Ками, которая в ответ раздражённо закатывает глаза. 

— Вы уже послали кого-нибудь обыскивать хижину и пещеру? 

— Разумеется. К вечеру надеемся получить новую информацию. А пока главное — добраться до наших земель и доставить туда девчонку в целости и сохранности. А что это ты на байке, Марко? Хочешь на колёсах домой добираться? — кивает отец в сторону мотоцикла. 

— Мой байк всегда со мной. Ну и думаю, будет лучше, если Ками поедет со мной, а вы и Рис будете нас прикрывать. Все-таки с дядей Маркусом ещё Миша будет. 

— Что?! — широко распахивает свои чёрные глаза девчонка и делает шаг назад подальше от байка. — Вы хотите, чтобы я поехала с ним на этом?! Ни за что! Я знаю, как он... Точнее, знаю, как на этих штуках обычно гоняют! — Ками краснеет, и я больше чем уверен, что это из-за невольной осечки в словах. 

Она сказала "я знаю, как он..." — черт возьми, Луна, разве это не доказательство того, что малышка определённо со мной знакома?! 

Но отец и Маркус вновь делают вид, что ничего не слышали. 

— Либо тебе придётся ехать у него на спине, — пожимает плечами Варран. — Не особо большая разница. Доверить Рису мы тебя не можем. Йен побежит впереди, чтобы проверять безопасность дороги. А я буду нести на руках дочку. 

Снова это выражение острой обиды в глубине её чёрных глаз после слов Маркус. 

Да какого хрена она на него так реагирует?! Если она нас и знает, то почему именно дядя Маркус вызывает у неё такие эмоции?! Это, блять, странно и чертовски бесит меня! 

Протягиваю девушке шлем, когда отец и Маркус уходят за Мишей и Рисом. Она бросает на него недовольный взгляд и складывает руки на груди, выражая протест. Упрямая. Понимает же, что выбора другого нет. 

— Себе надень! 

— Тебе нужнее. Ты у нас пока хрупкая человечка. 

— Я никуда на этом не поеду! 

— Я тебя умоляю, черноглазка, это же глупо. Всё равно придётся ехать, так что давай не будем заниматься глупыми и бесполезными спорами? Лучше прокатимся вокруг колледжа разок, чтобы ты не боялась ехать дальше. Ну? — трясу шлемом, добродушно улыбаясь хмурой малышке, а сам уже умираю от нетерпения, когда она окажется за моей спиной, прижмется ко мне грудью и обнимает тонкими руками, чтобы удержаться. 

— Давай, не трусь. Ты мне не показалась трусихой. Или все комаришки трусишки? 

Она вздрагивает. 

Не знаю точно, отчего. То ли из-за произвища, которым я её назвал, то ли из-за обзывательства "трусишка". Обдумать этот момент я не успеваю, потому что девчонка хватает шлем и зло шипит. 

— Ну, поехали, блохастый! 

Теперь уже вздрагиваю я. 

Блохастый? 

***

Сажусь на байк первым. Сразу после меня это делает Ками. Она грациозно перекидывает ногу — замечаю это боковым зрением. Не заметить трудно, ведь у черноглазки очень красивые длинные ноги. Да она вся красивая. Высокая, белокожая, грудь пышная, губы сочные и глаза... ну, это отдельная тема. Таких манящих глаз я ни у кого раньше не видел, разве что во сне.

— Держись крепче, Комаришка, — усмехаюсь я, заведя мотор.

О своей усмешке сразу же жалею, потому что руки девчонки уверенно скользят по моей груди, затем останавливаются в области пресса, буквально сводя меня с ума своим жаром. Ее пальчики слегка подрагивают, будто она сомневается, что правильно и допустимо себя ведет, но потом дрожь прекращается, черноглазка утыкается носом мне в спину — в область между лопаток. У моего зверя крышу сносит от одного этого действия. Я уж молчу, когда девчонка хрипло произносит:

— Давай, Блохастый, езжай уже! Хватит выпендриваться!

Я давлю на газ, и мы трогаемся.

Ветер привычно бьет в лицо, но только в этот раз не освежает. Наоборот — жар усиливается с каждым мгновением, и все из-за малышки, тесно прижимающейся к моей спине. Черт меня раздери, но я не представляю, как мы будем добираться до наших земель, ведь это займет почти сутки, а я спустя уже несколько минут на взводе. Но, очевидно, лучше так, чем доверить ее другому, иначе точно крыша поедет.

И самое дерьмовое, что меня снова одолевает это чувство, будто это уже происходило раньше. Будто когда-то давно мы уже ездили вместе с черноглазкой на моем байке, и я боролся со страстным желанием внутри, потому что и раньше оно было под запретом.

Возвращаемся мы примерно через пятнадцать минут, объехав всю территорию колледжа по периметру.

Отец, Маркус, а так же Рис и Миша уже ждут нас.

Сразу же ощущаю напряжение Ками, и почему-то я уверен, что это связано с Мишель. Именно Варраны вызывают в ней самые сложные и тяжелые эмоции, о причине которых мне никак не удается догадаться.

— А это кто такая? — спрашивает Миша, как только мы останавливаемся возле них.

— Много будешь знать — скоро состаришься, — отвечает дядя Маркус, грозно зыркнув на дочь.

Упрямая девчонка раздраженно закатывает глаза и фыркает.

— Можно подумать! Я вообще-то вампир! Не так уж быстро мы стареем!

Пока они переговариваются, от моего взглядя не укрывается, как подозрительно на черноглазку косится северный волк.

— Что уставился? — рыкаю на Риса, инстинктивно закрывая собой Ками.

— Расслабься, — отвечает тот, ухмыльнувшись. — О моей-то парности почти все ясно.

Его непринужденный тон не вводит меня в заблуждение. Он все еще смотрит на Ками, обводя девушку заинтересованным взглядом с ног до головы, что