Зверюшки были разные и знакомые, такие как саламандра, и совсем неизвестные. Тельце каждого зверька состоит будто из огня и искорок.

Зверьки бегают от одного огненного гейзера к другому, пьют огонь, купаются в нем. Вожак был так удивлен, что не сразу заметил человека, который, видимо, и выгуливал питомцев. Огнепоклонники вознамерились подойти к тому человеку, но он их остановил жестом. Вожак обрадовался потому как, если бы они подошли близко, он бы ничего не смог уловить из разговора. А теперь у него был шанс понять хоть что-то.

— Как я понял. — рассказывал Вожак. — Эти двое хотели купить пару зверюшек.

Где-то они узнали, что если съесть огненную зверюшку, то живой огонь съест мертвый. Но владелец зверей им ответил, что для них слишком поздно, слишком много убийств, и слишком много злобы. Мертвый огонь уже укоренился в них. Но огнепоклонники не собирались принимать отказ, они решили сами поймать зверюшек, и ринулись за зверями. Зверьки к хозяину. Вспыхнул столб пламени и хозяин со зверьками исчез.

Кстати, о злобе. Понимая, что они уже не догонят, они решили уничтожить всех и бросили в столб огня свой мертвый огонь. Надо сказать удручающее зрелище. Черные языки пламени накрыли пол долины мраком. Когда мрак рассеялся, их и след простыл. Теперь я немного передохну, и снова буду пытаться встать на след. — закончил Вожак.

Рита остановила видение:

— Всё это мы рассказали Герману. И он похоже расстроился. Сказал, что в зависимости от человеческих черт, каждый по разному добывает ценную информацию. Жорж покупает за артефакты, Клиент давит на жалость и чувство долга, а эти двое добывают инфу страхом, и уничтожают свой информационный путь. — Я думаю, мы не сможем узнать то, что узнали они. Они всех перебили. И теперь по всей видимости и сильны и осведомлены. А мы имеем хвост из трупов, и полную неизвестность. Надо признать, мы выбрали неверную стратегию. — вот что сказал Герман.

За столом воцарилась тишина. Все сникли, кроме Фрая:

— У нас есть еще один пункт расследования. Врач. И пока не появились иные зацепки, надо довести эту часть до конца.

— Да, хорошо. А потом с результатом к Герману, вместе что-нибудь придумаем. — согласилась Рита.

Дома врача они опять не застали.

— А может его тоже убили, чтоб он информацией не поделился? — предположил Игорёк.

— Капитан не убивал. — возразил Макс.

— Надо поговорить с соседями. — предложил Фрай.

— Да, правильно. — согласился Макс. — Вы тут на лавочке посидите, а мы с Ритой пройдёмся по соседям.

Через некоторое время они вернулись к лавочке.

— Врач, наш старичок не особо общительный, дружбу в доме не с кем не водит. Выходит редко, к нему правда временами люди приходят. Последний раз видели его давно, несколько недель назад. — доложила Рита.

— Теперь пойдемте в больницу, в морг. — скомандовал Макс. — поговорим там.

Но на удивление Риты ни в больнице, ни в морге старичка никто не видел.

— Ничего страшного, Валк же говорил, что он ходил в мороке. — сказал Макс. — Нам надо осмотреться и понять, как искать врача.

Они прошлись по дворику больнички, вдруг Игорёк остановился:

— Я слышу пение птицы.

Все прислушались, но услышала только Рита:

— Да, это такая же птица, что и у колодца в крепости. Значит, здесь тоже есть колодец. И Герман, как всегда, прав, это Жорж услышал птицу и познакомился с врачом, а потом уже свел с врачом Капитана.

— Почему же врач ничего не рассказал Жоржу про семью? — возмутился Игорёк.

— Ну, почему не рассказал? Я думаю, всё, что знал рассказал. — возразил Фрай. — Иначе Жорж бы не знал о себе так много.

Пока они беседовали, Рита заметила, как у дерева появился старичок.

Он подошёл, поздоровался:

— Я так понял, вы меня ищете.

— Да. — твердо ответил Макс. — Мы хотели бы поговорить с Вами о Капитане.

— О Капитане? — удивился врач. — Не о Жорже?

— О Жорже мы всё узнали. А вот о Капитане у нас множество вопросов. — добавил Макс.

— Хорошо. — врач сел на пенёк. — Что вас интересует?

— К Вам приходил Капитан со списком больных, по каким критериям Вы отбирали? — спросил Макс.

— Ну это вопрос не о Капитане, а обо мне. — улыбнулся старичок. — Такие, как я, умеют чувствовать возможности. Если я чувствовал потенциал, то говорил Капитану.

— Скажите, Капитан хотел заполучить отряд несущий живой огонь, Вы не знаете, в какой мир хотел попасть Капитан? — спросила Рита.

— В какой мир? — переспросил старичок. — Нет, что вы, Капитану нужен был отряд, чтоб провести ритуал с зеркалом времени. Он мечтал стать посланцем Вечности.

— А отряд такое может? — удивился Игорёк.

— Видимо, да. Капитан пока охотился за плащом довольно много узнал о себе. Но только я думаю, эта затея не настолько простая, иначе бы посланцев было бы пруд пруди. — ответил врач.

— Скажите, пожалуйста, а вот огнепоклонникам такие затеи интересны? осведомился Макс.

— Да, очень мало из кого вообще может получится посланник. Из людей в ком есть вкрапления вечности и из некоторых огнепоклонников. — сказал врач, немного помолчал и добавил:

— Причём из огнепоклонников с живым огнём получаются посланники Вечности, а с мертвым огнем — адепты Тьмы.

Врач внимательно посмотрел на Риту:

— У тебя тоже есть вопрос?

— Да, но не по теме. Я хотела спросить про Катю. Вы ведь знали её?

Старичок грустно улыбнулся:

— Знал, она работала со мной в больнице. Катя была очень наблюдательной, и очень чувствительной. Она быстро поняла, что я особенный… Сначала думала, что я гениальный врач. Я брался только за тех в ком есть стремление к жизни. Потом заподозрила магию…В общем это долго рассказывать… Я надеялся, что она может станет одной из нас, принадлежащих Клану Меняющих лица. Катю увлекла наша способность знать, чувствовать, понимать, буквально вживаться друг в друга.

Но к сожалению, пение птицы она не услышала. И тут уж я бессилен. Потом я познакомил её с моим другом Критом, из города бессмертных. И у неё легко получилось войти в город, и город её признал, и сделал бессмертной. Но Катя не оставила идею о связях между людьми. Она была уверена, не только у членов моего клана, но вообще у многих людей есть связи. Просто другие не умеют их включать, но связи есть.

Катя доказывала мне, раз есть память, принадлежащая не одному человеку, а народам, раз есть история, значит, есть и основа, на