голову и отскакивает обратно, заваливаясь куда-то между сиденьями. Мужчина медленно поворачивает голову в мою сторону и прищуривает глаза, так, что остаются только узкие щелочки. По коже тут же бегут мурашки, которые напоминают, что передо мной не обычный человек.

– Никогда больше так не делай. – раздельно цедит он сквозь стиснутые зубы.

Мне бы извиниться, но слова сами срываются с губ, прежде чем я успеваю их остановить:

– А то что? – с вызовом спрашиваю я, продолжая крепко сжимать пакет с "едой". Раздается хруст, выдающий мое волнение, и я немного ослабляю хватку.

Чувствую, как ускоряется пульс. Сейчас мужчина выглядит по-настоящему опасным. Даже более опасным, чем Искра. Хотя я бы никогда не подумала, что такое вообще возможно. Наверное, не стоит злить его. Мысль вполне здравая, но мое упрямство стоит на своем, прямо-таки крича, что следует относиться к нему так, как он относится ко мне. Не больше, не меньше.

– Если бы ты не сбежала, у нас была бы возможность взять нормальный запас еды в дорогу, за которым, кстати, я и уходил, в то время, как ты сломя голову неслась прочь из города. И еще, я взял тебе запасную одежду, которую тоже пришлось бросить. – смотрит на меня с укоризной. – Так что тебе придется довольствоваться тем, что есть, пока мы не доберемся до Биллингса.

Вздыхаю и отворачиваюсь к окну. Весь запал пропал. Он, безусловно, прав. И из-за этого я чувствую себя той самой шестилеткой, если не младше. В знак примирения протягиваю ему шоколадный батончик.

– Прости, – говорю негромко. – Будешь?

Он косо смотрит на лакомство и отрицательно качает головой.

– Даже не кинешь им в меня? – с иронией произносит он, чувствую, как краснеют щеки. Йен замечает мой румянец и улыбается. – Нет, спасибо. Это все твое.

Пожимаю плечами, деваться некуда, мне нужно что-то съесть, поэтому вскрываю упаковку и откусываю крошечный кусочек. Медленно пережевываю, доставая бутылку с водой с заднего сиденья.

– Зачем ехать через такой большой город как Биллингс? Может поехать по другой дороге? – спрашиваю, прожевывая шоколад и откусывая еще кусочек, не так уж и плохо, на самом деле.

– Чем тебе не угодили большие города? – Йен слегка увеличивает скорость, чтобы не отставать от мчащейся впереди красной машины.

– Просто как представлю, что снова придется пройти пешком огромное расстояние, чтобы пересечь весь город, у меня сразу начинают болеть все мышцы. – пожимаю плечами. – А вот если бы мы поехали по-другому, через любой маленький городок, в котором не так много транспорта, то… – не договариваю, просто бросаю на него красноречивый взгляд.

– Не стоит беспокоиться об этом. Мы не будем заезжать в сам Биллингс.

– Не будем? – недоуменно переспрашиваю я.

– Нет. Мы обогнем его по периметру, заночуем в одном из частных домов, находящихся на западной окраине города, а утром отправимся дальше.

Киваю, открываю бутылку с водой и перевожу взгляд на красную машину, которая, несмотря на все старания Йена не отставать, едет далеко впереди нас. А эта Камилла та еще лихачка.

– Давно вы знакомы с Камиллой? – слышу свой голос.

Ну и зачем я это спросила? Смотрю на Йена, он задумчиво потирает бровь большим пальцем правой руки, а левой управляет автомобилем.

– Лет семьдесят. – протягивает он, и я едва не давлюсь водой, которой успела отпить всего глоток.

– Что? – спрашиваю хрипло и откашливаюсь. – Сколько?

Йен странно смотрит на меня, как будто это я сморозила глупость. Ему на вид лет двадцать пять, не больше. Ну и ей примерно так же. Как они могут быть знакомы столько лет?

– Около семидесяти. Плюс-минус пару лет. – спокойно говорит Йен.

– Ага. – не верю своим ушам. Хотя не понимаю, почему я так удивилась, ведь давно ясно, что он не человек. – А тебе тогда сколько?

Йен словно забывает про то, что он в машине, переводит на меня взгляд и совсем не смотрит на дорогу.

– Послушай, Арин, я думаю, ты догадалась, что я не совсем обычный человек, поэтому не стоит удивляться всему тому, что я тебе говорю. Нам предстоит провести много времени вместе, скоро ты привыкнешь и будешь считать все это вполне нормальным. – он отворачивается к лобовому стеклу.

Ага, как же. Никогда я к этому не привыкну. Ну или это случится нескоро.

– Сколько тебе лет? – не обращая внимания на его монолог, снова спрашиваю я.

Йен вздыхает и бросает на меня косой взгляд, будто раздумывая, говорить или нет. Поворачиваюсь боком и смотрю на него в упор. Несмотря на почти осязаемо исходящую от него опасность и тени, танцующие вокруг тела, я не боюсь. Похоже, он прав. Я и правда начинаю привыкать ко всему этому, хотя почти не знаю его.

– Сто семнадцать. – наконец говорит он.

Откидываюсь на спинку и смотрю на него, вытирая ставшие вдруг влажными ладони о колени. Ничего не выдает его истинного возраста. Он все такой же молодой. По крайней мере, внешне. Но внешность ничего не значит, за ней прячутся прожитые годы, которые можно разделить не на одну жизнь. Не знаю, впечатлиться мне или испугаться.

– Ты шокирована? – бросает на меня быстрый взгляд и улыбается.

– На самом деле, нет. – отвечаю честно. – Вот если бы ты сказал, скажем, девятьсот, то тогда да, была бы шокирована. Но все равно, как такое возможно? Ты типа бессмертный?

– Нет, я не бессмертен. Это привилегия Создателей. А такие, как я, просто живут намного дольше обычных людей. Когда-нибудь я все таки состарюсь и умру. – он грустно улыбается сам себе.

– А… – на секунду замираю, но все же любопытство побеждает. – Ты таким родился?

– Нет, – шокирует меня Йен. – Я стал таким девяносто четыре года назад, когда мне было двадцать три. С тех пор я темный.

Тяжело сглатываю и выпиваю не меньше половины бутылки воды, чтобы промочить вдруг пересохшее горло. В голове ураган из мыслей. Сердце отбивает тяжелый ритм, пальцы слегка подрагивают. Такое ведь только в кино бывает! И как я оказалась к этому причастна? Обнимаю себя руками, смотрю в окно, но ничего не вижу. Перед глазами стоят улыбающиеся родители. От меня зависит, вернутся они или нет. Но что мне предстоит сделать для этого, не представляю. Сейчас я даже не уверена,