- Он самый, - кивнул Кристофер Харди. - Пятница - самый лучший день недели! - он аккуратно провел самым кончиком языка по нижнему слою и застонал: - О, проклятье, клубничный замороженный йогурт великолепен. С такой пикантной кислинкой.

Аврора сглотнула слюну, которой во рту вдруг стало слишком много.

- Вам бы в "Магазине на диване" работать, мистер Харди.

- Просто Кристофер, ладно?

Она кивнула и отвела глаза. Старалась не смотреть голодным взглядом на эту трехэтажную вкусную конструкцию, которая так и манила. Кристофер поднял солнечные очки и мазнул ленивым взглядом по ее фигуре.

Спортивная одежда вдруг показалась Авроре слишком обтягивающей, а голый живот излишне вызывающей деталью. Раньше она как-то не задумывалась об этом.

- Ты, кстати, тоже в отличной в форме, Аврора. Правильное питание, коктейли, все дела. А как же ты расслабляешься?

Аврора переступила с ноги на ногу.

- Пью "Маргариту" с подругой.

- И это все?

Аврора рассмеялась.

- Для меня даже алкоголь целое событие.

- Не сомневаюсь, что это так. Ведь ты, похоже, не из тех, кто нарушает правила, - сказал он с прищуром.

- Нет, - твердо добавила она и добавила: - Ну почти...

Они оба рассмеялись, и Аврора поняла, что пусть и отделалась шуткой, но она впервые с кем-то вообще заговорила о той ночи. Это напомнило ей об исповеди, на которых Аврора вела мысленные диалоги со святым отцом.

Тут же припомнился и совет, который мудрый старец давал ей голосом Мери.

- Присядешь? - спросил Кристофер.

- Нет... Мне еще на работу, знаете ли.

Кристофер снова с улыбкой лизнул мороженое.

- Что ж, та ночь была давно, но нельзя же держать себя в ежовых рукавицах всю жизнь?

- Можно, - твердо ответила Аврора.

- Почему? Кто убедил тебя, что чем жестче правила, тем лучше?

Аврора отвела глаза и тихо сказала:

- Не важно. Это мой выбор и вам придется считаться с этим, мистер Харди. Два года назад... Это не было подростковым бунтом или простым желанием кому-нибудь досадить, мне просто не оставили выбора. Вы можете подать на меня в суд или взыскать эти деньги как-то иначе, но я никогда не соглашусь на то, что вы предлагаете...

Кристофер вдруг оказался рядом с ней. Аврора ощутила крышесносный запах клубники, горячего шоколада и сливок.

Наверняка его губы, если бы она поцеловала его, были холодными и сладкими, некстати подумалось Авроре.

— Думаешь, дело в деньгах, Аврора? — спросил Кристофер. — Я не знаю о вашем милом тет-а-тете с Джонатаном на письменном столе. И даже то, какие трусики на тебе были в этот момент и какими чертовски влажными они были. Ты не просто так решилась на то, на что решилась два года назад, Аврора. Может быть, у тебя и были свои причины так поступить, но то, что ты творила вчера, и что совершила два года назад, подтверждает, что в тебе есть безумие, Аврора, которое ты почему- то запрятала на самое дно, убедив даже саму себя, что жить правильно — именно твой метод.

Раньше, чем Аврора сообразила, что он собирается делать, он нагнулся и поцеловал ее.

Его губы действительно были холодными и сладкими.

А еще Кристофер Харди действительно умел целоваться, как она и предполагала.

Его язык кружил по ее губам, и Аврора сдалась, впуская его в свой рот. Она ощутила взрыв шоколадного вкуса у себя во рту. К терпкой горечи темного шоколада примешивалась кислинка клубники, а еще сладость сливочного пломбира.

Кристофер одной рукой притянул Аврору за талию ближе к своему твердому телу.

И так же резко отпустил ее.

Шок, обида и удивление смешались в причудливом коктейле. Аврора как будто прыгнула с парашютом, но тот не раскрылся, а ее на всей скорости размазало о землю. Она хотела возобновить поцелуй, хотела вцепиться в его рубашку и снова притянуть к себе.

Кристофер изучал ее светлыми глазами. Словно давал ей время, чтобы самой решиться на этот шаг.

Он провел языком по мороженому, пристально на нее глядя.

А потом со словами:

— До встречи в офисе! — развернулся и ушел.