Я же помню, какой она была, все помню. И первый поход в ресторан, как стеснялась она всего, смущалась. Вообще, идти никуда со мной не хотела, несмотря на те сумасшедшие поцелуи в моем внедорожнике. И первые подарки….

* * *

- Никита, извините, но…

- Извини – те? Ты издеваешься, котён?

Притягиваю ее к себе, прижимаю, отворачивается стыдливо.

- Ну, ты чего, малыш?

- Ничего, люди кругом.

- И что?

- Ничего, я…

- Стесняешься меня что ли? – ухмыляюсь, внутренне радуясь такому ее поведению.

Нравится мне все. И румянец ее, и стеснение, и то, что ведет себя не как все современные девицы, для которых главное – бабки, шмотки и удовольствия.

Нет, не то, чтобы мне жалко было, наоборот, всегда старался быть щедрым, не экономил на женщинах, не был скрягой. Просто, всегда чувствовал сразу, когда из меня пытаются сделать удобный кошелек. И сразу такие отношения заканчивал.

Котёнок у меня даже цветы брать стесняется. Просит огромные букеты не покупать.

Хорошо, я её услышал. Принес ей вместо цветов красивую коробочку, а в ней цепочка с кулончиком. Тоненькая, небольшой камушек. Но стоила эта прелесть как самолет – знаменитый ювелирный бренд, от которого все девчонки млеют.

Котёна зацвела румянцем от удовольствия, поблагодарила. Даже позволила подарок ей на шейку надеть и поцеловать в плечико.

А на следующий день, уже красная как рак, вернула.

- Тебе же понравилось, Саш? – смотрю на неё прищурившись, изучаю.

- Да, очень красиво. Но я не могу от вас такие подарки принимать. – губы поджала, чтобы не дрожали.

- Почему? И почему снова «вы»? – бесит уже, честное слово.

- Потому что! Не понимаете?

- Нет. – хотя прекрасно все понимаю. Цену узнала, ёшки-матрешки.

- Хватит, Никита! Все ты понимаешь! Я… не продаюсь и всё.

- Так я тебя и не пытаюсь купить, котён. Это. Просто. Подарок!

- Все говорят – просто! А потом что, отрабатывать придётся?

Твою ж… смотрю на неё, зубы сжав от злости… Ведь не глупая же, но иногда… Понимаю, откуда ветер дует.

- Подружка тебя надоумила, да?

- Что?

- То! Сама ты эту глупость сочинить не могла. Эта твоя, Ксюша – юбочка из плюша, да?

Молчит. А я понимаю, что попал в яблочко.

Не понимаю другого, как моя Сашка, этот цветочек невинный, наивный могла сойтись с такой как… Я же на её подругу к тому моменту приличный материал собрал. С трудом соображал какого хрена на неё Дорофеев клюнул. Ну да, мордашка смазливая, и умеет изображать девочку-колокольчика. Но в реале там просто пробу не где ставить!

- Никита…

- Что? – смотрю обиженно, потому что… потому что обиделся. Вот так.

Взрослый мужик обиделся на девчонку-малолетку.

- Никит, не обижайся. Но я на самом деле не могу. Если мама узнает сколько это стоит…

- Почему мама должна быть против? Это подарок.

- Это стоит как ее зарплата за год! Даже больше…Может, поэтому?

- Малыш, ну… что я тебе должен китайскую подделку подарить за пять рублей, да?

- Ты… ты мне вообще ничего дарить не должен.

- Саш? – а вот это было обидно!

- Я и без подарков…

- Что?

- Ничего…

Опускает голову, а мне хочется… схватить ее в охапку хочется, и увезти, далеко-далеко, туда, где не будет никаких Ксюш, мам…коллег, случайных прохожих.

Увезти, спрятать от всего мира, и любить… Любить до боли, до дрожи, до…не знаю до чего, до конца, раз и навсегда.

Сам таким своим мыслям удивляюсь.

Неужели это оно, Лавр? То самое? Что бывает, как говорят, в жизни раз? Что срывает тормоза, башню сносит? Когда предохранители сгорают к чертям?

Именно так я себя с Сашей и чувствую.

С ней я живу. Вот, когда она рядом. Сердце сжимается, сердце, которого, я думал, у меня и нет. А оно есть, оказывается. Большое, горячее. И я ей готов его на блюдечке принести.

- Саш…

- Никита, просто обними меня.

- Что?

Смотрю на нее удивленно, не понимая. Только подарком моим в меня швырнула, больно сделала отказом и… обними?

- Обними и не отпускай, мне… мне больше ничего не надо.

Обнимаю, прижимаю к себе.

Дурочка, мне ведь тоже больше ничего не надо, ну… пока. Я ведь и не требую, все понимаю. Готов ждать пока созреет.

Ей всего восемнадцать, я знаю, что она еще ни с кем и никак. И жертвы ее мне не нужны совсем.

Хочу, чтобы сама пришла, чтобы реально захотела этого.

Именно меня захотела. Удостоила чести стать первым для нее. Во всем первым. Потому что планы у меня на эту девочку большие.

Планы присвоить навсегда.

- Никит, а ты… ты говорил, что дом строишь. А ты мне его покажешь?

- Конечно покажу, котён. Хочешь, прямо сейчас съездим?

- Хочу…

Привожу ее на участок, показываю все, где что будет. Малышка ахает, охает, кажется, ей реально нравится и место, и все мои задумки.

- Хотела бы я тут жить.

- Саш, так это не проблема. Если ты хочешь?

Вспыхивает, отворачивается, и тихо-тихо так говорит – «хочу». А у меня опять в сердце словно расплавленный металл.

Люблю ее. Просто люблю и все.

* * *

Воспоминания хочется утопить в хорошей порции горячительного. Но я не пью уже очень давно.

Эх, котёна, котёна… Почему ты поверила всякому дерьму, которое про меня наговорили? Почему не поверила мне?

Ведь любила же?

Если бы не любила, разве стала бы со мной…?

Глава 14

Сладко потягиваюсь в кровати, а потом резко сажусь, с ужасом глядя на время.

Девять сорок пять!

Андрея рядом нет!

Набрасываю халат и забегаю в спальню девочек!

Их тоже нет

Никого!

Куда же они подевались?!

Сегодня понедельник, мой единственный выходной, но я не помню, когда последний раз отсыпалась!

Бегу на кухню, и замечаю на столе записку.

"Дали тебе выспаться, Санька. Отвёз девочек в садик. Мне рано утром позвонили, позвали на собеседование. Вернусь днём."

Я ошарашено смотрю на пустое мусорное ведро.

Андрей даже мусор вынес.

Господи! Да что происходит-то?

Несколько раз перечитываю записку...

Быть не может!

Растерянно улыбаюсь. Может быть, и правда говорят: не бывает худа без добра?

Может быть, вселенная сжалилась надо мной? И после вчерашнего стресса решила подарить кусочек... если не счастья, то хотя бы спокойствия? Благополучия?

В квартире