на кухню или обучения актерскому мастерству в странствующем театре, который посещал город во время Эвенлайта, до того, чтобы перебраться через стены и проникнуть во дворец — я спланировала все до мельчайших деталей и решила, что это возможно и будет сделано. Лично мной.

Я никогда не думала, что окажусь в стенах дворца при таких обстоятельствах, с крепко связанными за спиной руками, сломанными ребрами и фиолетовым синяком, распускающимся, как цветок смерти, под моим правым глазом. Я не должна была шесть часов подряд хватать ртом воздух в крошечной камере без окон, обливаясь потом. План был совсем не таким.

Капитан Харрон — я узнала, что так звали этого ублюдка, — в ожидании королевы бесцеремонно швырнул меня в крошечную камеру, и с тех пор я вышагивала взад-вперед по шестифутовому помещению, считая минуты, которые утекали и превращались в часы. Теперь я считала просто так, просто чтобы отгородиться от мрачных мыслей, которые преследовали меня с момента прибытия во дворец. От меня не будет никакого толку, если я поддамся панике и позволю страху захлестнуть меня.

Городские колокола звонили, возвещая об окончании дня, когда капитан Харрон наконец вернулся за мной. У меня было ощущение, что рот набит песком, и я почти бредила от жары, но, когда он вошел в камеру я держала спину прямо, а подбородок высоко. Его красивые сверкающие доспехи исчезли, их заменила хорошо смазанная кожаная нагрудная пластина, но грозный меч с обмотанной тканью рукоятью по-прежнему висел у его бедра, а короткий меч был закреплен в ножнах на другом боку. Небрежно прислонившись к стене, он засунул большие пальцы рук за пояс и оглядел меня с ног до головы, похоже, увиденное не произвело на него особого впечатления.

— Где ты научилась так драться? — требовательно спросил он.

— Просто повесь меня и покончим с этим, — огрызнулась я. — Если ты не поторопишься и не займешься этим, то упустишь свой шанс.

Он приподнял бровь.

— Я бы не стал пытаться сбежать.

Я закатила глаза.

— Я имела в виду, что умираю здесь от скуки.

Капитан Харрон невесело усмехнулся.

— Прошу прощения за задержку. Не волнуйся. У королевы есть множество способов развлечь своих гостей. Ей просто нужно было уладить кое-какие дела, и она хотела быть уверенной, что сможет уделить тебе все свое внимание.

— О-о-о, как мне повезло. Я польщена.

Капитан нахмурился и кивнул.

— Так и должно быть. Ты знаешь, сколько людей королева Мадра удостаивает личным приемом в эти дни?

— Мало? Не могу представить, чтобы у нее было много друзей.

Харрон провел подушечкой большого пальца по рукояти меча.

— Когда мы выйдем из этой камеры, оставь свою язвительность здесь. Она не сослужит тебе добрую службу.

— Ты удивишься, капитан, но большинство людей считают меня довольно остроумной.

— Чувство юмора Мадры несколько мрачнее, чем даже твое, Саэрис Фейн. Не стоит провоцировать ее, чтобы она использовала тебя для своих игр. Но, в любом случае, поступай, как знаешь. Это твои последние часы в Серебряном городе. — Он пожал плечами. — Ты готова встретиться со своей королевой?

— Готова, как никогда. — Я с облегчением услышала, что мой голос не дрожит. Однако, когда Харрон взял меня за руку и повел по нижним этажам дворца, внутри у меня все тряслось. Я медленно и равномерно дышала через нос, но эта обычная техника не помогла мне успокоиться.

Двадцать четыре года.

Это все время, которое было отпущено на мое проклятое существование.

Несмотря на то, каким тяжелым, несчастным, жарким и разочаровывающим оно оказалось, я, как ни странно, надеялась на большее.

Мы поднимались по бесконечным лестницам, Харрон подталкивал меня в спину, когда я спотыкалась или оступалась на ступеньке. Как только мы оказались на поверхности, перед нами предстал дворец со сводчатыми потолками, арочными нишами и тревожно реалистичными картинами, изображавшими суровые лица мужчин и женщин, которые, как я предположила, были предшественниками Мадры. Я никогда раньше не видела ничего столь грандиозного, но у меня кружилась голова, перед глазами плясали черные точки, и я не могла собраться с силами, чтобы оценить хоть что-то из этого. А меня вели на смерть. Забавно, как собственная приближающаяся гибель лишает девушку желания любоваться пейзажами.

Казалось, что наше путешествие по дворцу длилось целую вечность, но на самом деле я шла так медленно, что Харрон трижды грозился перекинуть меня через плечо и понести. Когда я пошатнулась, а похожий на пещеру коридор закружился вокруг меня каруселью света и красок, Харрон грубо поставил меня на ноги, а затем, к моему удивлению, ткнул мне в живот флягу с водой.

Я взяла ее и отвинтила крышку так быстро, как только могли мои дрожащие пальцы.

— Я в шоке. Тратить воду на мертвых?

— Ты права. Отдай, — прорычал он.

Но я уже пила. Я так хотела пить, была так отчаянно обезвожена, что вода казалась мне жидким огнем, но я не обращала внимания на жжение. Я глотала, глотала, глотала, задыхаясь, пытаясь дышать через нос.

— Ладно, ладно. Хватит. Ты захлебнешься, — предупредил Харрон. Когда я не вернула флягу, он попытался вырвать ее у меня из рук, но я отступила на шаг, чтобы он не мог до нее дотянуться. — Ты выпьешь эту чертову штуку досуха, — проворчал он.

Это замечание заставило меня опустить флягу.

— О? Дай угадаю. Теперь тебе придется идти до ближайшего крана, чтобы наполнить ее, да, Харрон? У меня сердце кровью обливается. Скажи, тебе когда-нибудь приходилось пытаться прожить день на водном пайке, который выдает Мадра?

— Королева Мадра выделяет воду более чем щедро…

— Я говорю не об Обители и не о всех этих модных внутренних районах. Ты хоть знаешь, сколько она дает нам пить каждый день? В Третьем округе?

— Я уверен, что достаточно…

— Шесть унций3. — Я пихнула флягу с водой ему в живот с такой силой, что из его тела со звуком вырвался воздух. — Шесть. Унций. И вода у нас не из крана. Она поступает из стоячего резервуара, который наполняется за счет ваших сточных вод. Ты понимаешь, что это значит?

— Там организован процесс