— Я пойду пока переоденусь… — ответила годзилла и как-то быстро, бочком, бочком, свалила из кухни.

Впрочем, в одиночестве я пробыл не долго. Уже через десять минут Пак Сумин устроилась на своем месте, традиционно поджав под себя ногу и упершись пяткой в стул, а подбородком — в собственную коленку. Вот только в отличие от того же мытья посуды, наблюдала годзилла за процессом молча, даже толком не шевелилась. Мне показалось, что домашнюю готовку она вовсе видела в первый раз.

Я плеснул на сковородку чуть красного вина, чтобы слегка протушить в нем лук и мясо, а когда вся влага испарилась, добавил заготовку для подливы, залил сковородку двумя стаканами кипятка и накрыл все это дело крышкой. Как раз будет полчаса заняться креветками в темпуре.

— А когда будет готово? — робко спросила Пак Сумин.

— Полчаса, минут сорок, — ответил я.

— Я есть хочу. Тут так пахнет…

Я был готов и к такому развитию событий, так что в следующий момент в руках годзиллы оказалась почищенная морковь.

— Это что такое?

— Попробуй, она сладкая, как яблоко.

— Если бы я хотела есть морковь, я бы так и делала! Я мяса хочу!

— Через полчаса.

— Надо было заказать из ресторана! — вспыхнула годзилла. — А если невкусно?

— Все будет вкусно.

— Я не буду есть морковку!

— Ладно, десять минут подождешь?

— Подожду чего?

Я демонстративно подхватил со стола пакет с королевскими креветками и показал на заранее подготовленную банку пива.

— Ну ладно, уговорил, — фыркнула Пак Сумин. — Только давай быстрее.

В сотейник вошли два литра подсолнечного масла, и пока оно нагревалось на плите, я аккуратно смыл с креветок ледяную глазурь и замешал простенький пивной кляр, в котором тут же обвалял первую партию ракообразных. Тем более, судя по красным спинкам, эти креветки уже были ошпарены кипятком на производстве, и мне нужно всего лишь запечатать их в кляре с помощью масла, чтобы получить темпуру.

Когда первая креветка опустилась в сотейник, я подумал, что сейчас меня окатит кипящим маслом и на этом мои кулинарные эксперименты закончатся. Но пена быстро осела, я досчитал до двадцати, контролируя цвет кляра на глаз, после чего достал первые три креветочки из масла, выложил их, еще обжигающе-горячие, на салфетки и вместе с банкой холодного пива поставил перед Пак Сумин.

— Прошу, госпожа Пак Сумин! — улыбнулся я, заложив руку за спину, словно мы были в каком-то странном европейском кино.

Годзилла как-то странно на меня посмотрела, после чего потянулась к банке с пивом, щелкнула ключом и, сделав пару глотков для храбрости, взялась за запеченную в масле креветку и совершила первый осторожный укус.

— Вкусно? — спросил я.

Пак Сумин не ответила. Откусила еще от горячей креветки и запила все это парой глотков пива.

— Ты это зря сделал, Кан Ён Сок! Очень зря! — хитро заявила годзилла, доедая уже вторую креветку. — Теперь постоянно будешь мне это готовить!

— Прибавка к зарплате будет? — спросил я, бросая взгляд на Пак Сумин через плечо. Я уже стоял у плиты и готовился опускать вторую партию креветок в масло.

Годзилла от смеха фыркнула прямо в банку с пивом, слегка забрызгав стол перед собой. Говорить о прибавке, когда у меня была в кармане черная кредитка, было как минимум странно.

— Сколько хочешь? — серьезно спросила Пак Сумин.

— Не знаю, — пожал я плечами, доставая креветки из масла. — Как-то раз мне обещали десять миллионов вон в месяц.

— Ты тратишь на себя больше этой суммы, — заметила годзилла. — Жилье, одежда…

— Значит, прибавки не будет? — уточнил я.

— Сам же говорил, что модель государственного содержания тебе ближе, — заметила девушка. — Да и вообще, одними креветками не отделаешься! Где там мясо?

Еще двадцать минут, — ответил я. — Так что пока у нас перекус креветками.

— Что значит «у нас»? Тебе этой вкусноты не достанется, — дерзко заявила Пак Сумин. — Мне тут одной мало будет.

— У нас еще главное блюдо. И закуски. Много закусок, — напомнил я.

— Эй! Я кореянка! Так что тащи сюда свою еду и смотри внимательно, как она исчезнет! — горделиво заявила Пак Сумин.

В итоге, пока тушилось мясо, я подкармливал годзиллу креветками, а сам между подходами к сотейнику с маслом приготовил салат из водорослей и разложил по тарелочкам прочие закуски.

Когда же я наконец-то сел за стол, Пак Сумин выглядела совершенно сытой и даже немного пьяной, девушка успела выдуть две банки пива, от которых ее чуть разморило.

— Попробуй хоть, — кивнул я на порцию Пак Сумин.

Девушка деловито подняла большой палец, сделала глубокий вдох, после чего взялась за палочки. Чуть пошевелила свинину, взяла немного риса и… Я понял, что зря все это затеял.

Пак Сумин всегда любила поесть, но я никогда не видел ее такой довольной. Девушке нравилось все, хотя на мой вкус, в подливе чуть не хватало соли, да и мясо можно было потушить чуть подольше, минут на пятнадцать, тогда бы блюдо было еще нежнее. А лучше полчаса. В принципе, то же блюдо можно сделать с томлёной говядиной, но тогда готовку придется начинать в обед, потому что такое мясо придется тушить минимум несколько часов на очень медленном огне.

— Почему ты раньше никогда ничего такого не готовил? — спросила наконец-то годзилла. — Это очень вкусно, прямо со сковородки. И вокруг нет никаких назойливых ублюдков, что ходят в рестораны.

— Да как-то никогда об этом не задумывался, — пожал я плечами, налегая на рис и мясо, полностью игнорируя многочисленные маленькие тарелочки с кимчи, соусами и грибами. — Да и