Шрифт:
Закладка:
Жижек об утрате личности:
«То, что фактически находится под угрозой со стороны подключенного мозга, – это наше обычное переживание себя как свободных людей, имеющих прямой доступ к нашей внутренней жизни. Это лишение того, что в нашей повседневности мы считаем основным продуктом нашей личности»[64].
Жижек смотрит кино
Жижек является внимательным кинозрителем. Это дополнительный фактор особого внимания к его фигуре. Самым популярным его произведением на эту тему является сборник эссе «Киногид извращенца», в котором он через призму психоанализа, критики идеологии и современной философии изучает известные и не очень известные фильмы. Кино, по Жижеку, позволяет увидеть, каким образом структурируются реальность и субъект, который в ней находится.
Жижек о подготовленной тайне:
«Когда мы воспринимаем самих себя в качестве посторонних наблюдателей, украдкой бросающих взгляд на некую величественную Тайну, которая безразлична по отношению к нам, мы остаемся слепыми к тому обстоятельству, что зрелище, каковым является Тайна, инсценировано специально для нашего взгляда, чтобы привлекать и зачаровывать наш взор; здесь Другой обманывает нас тем, что заставляет поверить, что мы не избранные; здесь сам подлинный адресат по ошибке принимает собственную позицию за позицию случайного постороннего наблюдателя»[65].
Жижек – плодовитый автор
Еще одна причина известности Жижека – его продуктивность. Он не только читает лекции, которые собирают большие залы, но и часто пишет книги, эссе и статьи, которые чаще всего касаются актуальных и злободневных тем. Это расширяет диапазон Жижека как философа и превращает его в публичного интеллектуала и общественного эксперта. Он писал и о пандемии коронавируса и высказывался на темы различных политических и военных конфликтов. Книги Жижека быстро переводят на разные языки, и если посмотреть весь список, то удивит его объем.
Жижек о своем распорядке дня:
«Мне нужно много спать, я встаю в девять или десять, потом иду в магазин, я редко приступаю к работе утром. А потом между шестью и семью часами вечера я регулярно вспоминаю, что сделал слишком мало. У меня пробуждается протестантская совесть, и я отчаянно пытаюсь работать, хотя на самом деле я снова слишком устал. Но я не хочу ложиться спать с мыслью, что за весь день я не сделал ничего полезного. Я хочу прочитать еще хотя бы десять страниц или написать страницу. Вот почему я не люблю встречаться с людьми за ужином, это все портит. Конечно, я бы хотел поменять этот ужасный ритм на лучший, но не знаю как»[66].
Исследования
Жижек оказал и продолжает оказывать немалое влияние на философское и гуманитарное академическое сообщество. Его интеллектуальная биография сложилась оригинальным образом, который нечасто встречается в истории философии. Исследования о Жижеке активно стали появляться уже при его жизни, а так называемые Zizek studies, включающие в себя различные конференции, курсы лекций и тому подобное, продолжают набирать обороты. Пожалуй, это важнейший факт признания и философской известности.
Глава 3. Чтение современной философии
О чем эта глава
Третья глава похожа на небольшую домашнюю библиотеку с разными книжками по современной философии, просто их не нужно открывать, пролистывать и заглядывать в оглавление – можно просто просмотреть краткое изложение и главные идеи. Цитаты в этой главе играют важную роль: они помогают увидеть стиль книги, ее настроение и то, как мыслит автор.
Есть в этой главе и краткие описания книг по определенным темам (подборки), и подробные обзоры конкретных книг. Цель этой главы – именно ознакомить, а не погрузить читателя в сложные и долгие дружеские (или недружеские) отношения с той или иной книгой.
Как читать
То, как читать эту главу, зависит от вашей цели. Можно, например, заинтересоваться книгой, а затем, если что-то зацепит, прочитать ее полностью. А можно ограничиться кратким обзором. Или читать только в рамках книги «Вчемистина?»: о связанных идеях и авторах.
Дополнительно
В этой главе разбираются как известные, так и не очень популярные тексты, равно важные, однако, для современной философии. Знакомство с ними поможет укрепить то, о чем говорилось в предыдущих главах, но в этот раз с более подробной опорой на источники.
Короткие тексты для знакомства с современной философией
Совет: не бросайтесь сразу на все, что вас заинтересовало. Изучите описание, пройдите по ссылке, посмотрите введение, вывод, полистайте тезисы. Если увидите что-то для себя необходимое – принимайтесь за чтение.
Джорджо Агамбен «Что современно?»
В центре внимания в эссе итальянского философа Джорджо Агамбена находится современность, или настоящее как событие, с которого начинается история. По Агамбену, современник – тот, кто готов соотнести свое время с другими временами, невысказанным образом прочитывать в них историю, «цитировать» ее согласно необходимости.
→ Очень краткий путеводитель по самым важным книгам Агамбена
Марк Фишер «Странное и жуткое»
Введение Марка Фишера к книге The Weird And The Eerie, которое читается как самостоятельная статья. Автор размышляет, как пришел к проблеме странного и жуткого. Чем же принимаемое нами за странное и жуткое отличается от фрейдистского понятия Unheimlich? Что такое «странный» психоанализ? Почему «странное и жуткое» не обязательно опасное и неприятное? Почему нас тянет к Внешнему (и что это вообще)? Эта статья – один ключевых текстов современной философии ужаса.
Мишель Фуко «Порядок дискурса»
В этом тексте французский философ Мишель Фуко поставил вопрос о том, как работает и как производится дискурс. Фуко сравнил дискурсивные практики современной культуры и классической европейской традиции. Это позволило автору понять культурный статус дискурса и то, какими инструментами он ограничивается и определяется. Один из важнейших вопросов: способен ли дискурс к самоорганизации вне порядка?
→ Главные идеи Фуко
Эдуарду Вивейруш де Кастру «Кто боится онтологического волка?»
Бразильский антрополог Эдуарду Вивейруш де Кастру проанализировал причины онтологического поворота в антропологии.
→ Главные книги по темной антропологии
Автор определил онтологию как антиэпистемологическую программу. Кастру уверен, что этноантропология пребывает в глубокой зависимости от кантовского поворота, поэтому призвал при работе с этнографическими материалами вернуться к докантовской озабоченности онтологическими вопросами.
Грэм Харман «О замещающей причинности»
Эта статья – отличное введение не только в спекулятивный реализм, представителем которого является Харман, но и в целом в актуальную мысль.
→ Спекулятивный реализм: кто вернул нам Канта
Несмотря на заявление автора, что тема идет вразрез с современной философией, статья отлично передает общие настроения: особое внимание к материальному миру, к взаимодействию неодушевленных вещей и объектов. Харман утверждает, что область философии должна быть расширена и что следует на время забыть про постоянное изучение зазора между человеком и окружающим миром.
Главные книги по темной антропологии
Темная антропология – современная тенденция в философских, антропологических и этнографических исследованиях человека, людей и «не-людей». «Темной» антропологию делает особый фокус, смещенный от привычной ориентации на Запад к пониманию того, что мир за пределами Европы принципиально неизвестен и пребывает в совершенно иной системе координат.
Темная антропология говорит не только о множестве культур в мире, но и о множестве проявлений человеческой природы, влияющих на особое отношение людей к животным, окружающей среде и самим людям.
Эдуардо Кон «Как мыслят леса»
В центре книги – попытка расширить поле антропологии и критика антропоцентризма. Неслучайно второе название книги – «К антропологии по ту сторону человека»: автор совместил заметки-эссе со своим многолетним этнографическим опытом.
Кон долго работал с народом руна (кечуа), коренными жителями тропических лесов Амазонии. В книге осмысление полученного опыта перекликается с важными идеями современной философии.
«Логос». «Темная антропология»
Целый номер журнала со статьями по теме: авторские тексты и интервью Кастру, которые ранее не переводились на русский язык; статьи о прометеизме, об истории темной антропологии, о Шеллинге и Лавкрафте. Выбрать сложно, но наша личная
