по городу и посветить лицом, чтобы люди обвыклись. Также выдала всем задание на распространение хороших слухов и твоё восхваление. Люди — стадные звери. Прислушаются к мнению толпы. Эти действием мы снизим влияние оппозиции.

— «А она есть?»

— Вообще да, но пока они ничем себя не показывали. Да и вести об армии мёртвых, почти стоящих под стенами Райкана, остудила самые горячие головы.

— Отличная новость. — Ответил я и вышел за ворота в город.

Здесь было оживлённее, чем обычно. Конечно же, население города возросло больше чем на двадцать процентов за один только день. Заметил огромную очередь к нашему магазину. Теперь я здесь царь и бог, так почему у нас всего одна точка? Решил задать этот вопрос Сии. Она, если вкратце, объяснила мне, что пока не хватает ресурсов. Покаялась в том, что это её недочёт. Наверное, ИИ — это единственная девушка, которая может признать свою ошибку.

Пошёл дальше, у ворот до сих пор стояли повозки с разного рода барахлом. Подошёл и убрал брезент. Изменил своё мнение. Это было не барахло. Провизия, инструменты, одежда, кое-где кожаная броня и оружие.

— Сии, а как пропустили в город с оружием?

— Так охотники же. Сделала им поддельные пропуска, вот и впустили.

— Понятно. Достаточно или ещё походить?

— Советую зайти в трущобы. Место не самое лучшее, но будет вообще прекрасно, если вы покажете себя пред новым главой оппозиции.

— Эх… хорошо. Стой, а что за новый глава?

— Бывший житель Райкана. Не вникала, лучше спросить у Ругора или узнать самому. Он примкнул к каравану со своими людьми. Можно взять его в оборот. Бойцы вроде хорошие, подтянутые и скрытные. — Её слова заставили меня задуматься.

— Кстати, по поводу ритуала, который проводили, когда ты посетил семнадцатое убежище. Я нашла его в книге. Это ритуал по созданию кукол из частей ещё живых людей. Ужасный, если честно, но не могу ничего сказать против его эффективности.

— Что в нём такого?

— По факту та же нежить, но шустрая и обученная. При этом не нужно никаких душ. Единственный вариант таких упокоить — это поглотить всю энергию, которая была в них скоплена. Но опять же, для ритуала подходят только юноши младше восемнадцати лет и старше шестнадцати. Там условия привязаны к стадии развития организма. Так вот, мне интересно, где сейчас эти чудовища Франкенштейна?

— Отследить никак? Они точно не в городе? — Я немного запаниковал.

— Нету их в городе. Я бы их уже давно нашла. И нет, отследить никак. Их либо кто-то убил, либо увёл из города.

— Даже не знаю, радоваться мне или плакать после таких известий.

— Ты лучше за дорогой смотри. — Вовремя отдёрнула меня Сии, поскольку я свернул не в ту сторону. Весь город был поделён на сектора, и вокруг каждого из них была стена. Помнится, мы с Браном пролазили под такой. Теперь же мне не нужно ходить по тайным ходам, чтобы попасть в другой сектор, я спокойно могу пройти через небольшие ворота.

Стражники поприветствовали меня и даже не спросили, с какой целью я иду к ремесленникам. Днём ворота всегда были открыты. К чему я это вспомнил. Просто когда накатила волна ужаса от защитного механизма первого города, то что бы случилось, если ворота были закрыты? С этим вопросом я снова обратился к Сии. Вести оказались печальными. Защитный механизм мог увеличить мощность, чтобы отчистить город от всех враждебных элементов. В данном случае, всех людей.

Наконец я добрался до трущоб. Эх, действительно бедный райончик. В окнах изредка попадаются разбитые стёкла, торчащие как зубы, покосившиеся здания, сделанные из ужасного качества древесиной, собирающиеся в компании беспризорники, кто-то с фингалом под глазом, а кто-то с ссадиной на лице. Увидев человека в дорогой шубе, они решили меня облепить, чтобы попросить милостыню.

— Дядя, дайте денег, неделю не ел, не пил!

— Нет, дайте мне, у меня сестра болеет!

— Ребята! Тихо! У меня для вас есть предложение! — Перебил я галдящую ораву действительно плохо выглядевшей молодёжи.

— Какое?

— Мы телом не торгуем! — Выкрик из-за спин дал знать, что с предложениями стоит поспешить, иначе надумают чего лишнего.

— Ничего страшного. О работе предложение. Нам нужны помощники в растущую сеть магазинов «Возрождённые из пепла»! Можете собрать всех! Для каждого найдётся работа по плечу! Деньгами не обидим! Выплата каждый день! Трёхразовое питание! Предоставление медицинской помощи! Последнее! Если критическая ситуация, то помощь можем оказать сразу же! Если кто-то из вашей родни прикован к постели, но ему нужна помощь! Только скажите, и вам её предоставят!

— Лохотрон. — Ребята посмотрели на говорившего парня лет пятнадцати. По нему видно, что жизнью учёный. — Зачем новому наместнику такое делать? Я слышал, вы только чужих жён таскаете, да народ почём зря убиваете. — Продолжил всё тот же парень, и я наконец смог его разглядеть получше. Лёгкая майка, на которую, словно на палку, накинута кожаная жилетка. Чёрный волос, зелёные глаза, невысок, щупленький, видно, как отразилась на нём долгая жизнь на пару с голодом, болезнями и холодом.

— Так ты проверь, прежде чем говорить такое. Как раз когда придёшь, тебе окажут медицинскую помощь. А то смотрю на твоё состояние и вижу, что тебе она нужна.

— А вот и схожу, как только стража пропускать начнёт.

— Молодец, что напомнил. Через час всем жителям трущоб будет доступен свободный вход и выход в черте города. А после сражения, ещё и за город. Теперь всё зависит только от вас. Сразу предупрежу, бежать не стоит. Нежить, которая идёт к городу, быстро бегает.

— Так не проще ли нам пограбить богатеев? — Услышал знакомый голос за спиной. — Это кто здесь мой молодняк на работу зовёт? — Я обернулся и увидел знакомое лицо Брана. — Ха, благородный господин Орос, какими судьбами в нашем районе?

— Бран, ха-ха. — Непроизвольный смешок сорвался с уст, поскольку я был рад видеть этого старого чертяку. — Спасибо, что вывел Сару и Милу. Теперь ты мне ничего не должен. — Произнёс, продолжая улыбаться. Его лицо нужно было видеть. Он хмурился, широко раскрывал глаза, прищуривался, присматриваясь ко мне, и так по кругу. — Думаю, нам стоит поговорить наедине с вашим наставником. — Добавил я и пошёл к контрабандисту.

— Я, а, Паран? — Наконец разродился. Видимо стареет.

— Тихо, давай