С этим он удалился в магазин, оставив нас на улице. Там я могла бы остаться на неопределенное время, если бы Тиг не потащил меня за собой, не потрудившись ободрить или успокоить. На это не было времени.

Так что меня потянуло в мой магазин, который внезапно стал казаться мне не домом, местом, которое я любила. Это было похоже на место преступления.

Мой желудок сильно скрутило, когда я увидела копов, делающих снимки за моим столом. Но потом Тиг протащил меня через заднюю дверь, мимо крошечной импровизированной кухни и в еще более маленькую комнату, которая служила офисом — просто закуток комнаты с икеевским столом, потому что только он был достаточно маленьким и на нем помещался компьютер. Под столом находился сверхпрочный сейф, прикрученный к полу.

— Сейф не трогали, — заметил Лойд, когда Тиг втолкнул меня в комнату, где я села в кресло и запустила компьютер онемевшими пальцами, удивляясь, что вообще смогла набрать пароль.

— Кенз, милая, перемотай назад, — пришлось подсказать Тигу, когда я включила запись, показывающую полицейских в моем магазине, рассматривающих все мои вещи, берущих образцы крови Кэсси, отчего мой желудок упал вниз.

— Верно, — согласилась я, передвигая мышь и нажимая на перемотку.

Все было как в тумане, и я остановила запись, когда вышла из-за стола и пошла за обедом. Там была Кэсси — живая и здоровая, что-то делающая в своем телефоне. Ничего страшного.

Прошло добрых пять минут, когда кто-то вошел сзади, за ее спиной, и схватил ее.

Меня схватили за спинку стула и потянули в сторону, пока я не ударилась о стену, когда Лойд придвинулся, пытаясь рассмотреть все поближе. Он забрал мышь, пока я наблюдала за борьбой Кэсси. Благословите ее, она боролась. Она была не из тех женщин, которые просто смиряются со своей участью. Она потянулась к человеку в лыжной маске, клише из всех клише. Она ударила ногой назад, задев его голень и посылая их обоих вперед, где ее голова ударилась о край стола. Мое сердце перестало биться, когда я увидела, как ее тело обмякло, как мужчина без труда схватил ее, перекинул через плечо, как какую-нибудь пьяную девку в баре, прижал ее голову к своей спине, подставил руку под ее задницу. Одна из ее ног была голой.

— Есть ли камеры снаружи… — начал Лойд, и я смутно чувствовала, что он смотрит на меня, но мой взгляд был прикован к камере, наблюдая, как моя лучшая подруга исчезает с мужчиной, который хотел напасть на нее, забирая ее прямо из моей жизни.

— Здесь есть камеры спереди, сзади и в боковом переулке, — сообщил Тиг.

— Уведите ее отсюда. От нее нет никакого толку, если она в кататонии.

С этими словами рука Тига схватилась за край стула, выдвигая его в заднюю комнату, и он опустился передо мной на колени, что, поскольку он был гигантом, все равно делало его выше меня. На моих коленях возникло ощущение сжатия, и мой взгляд переместился вниз, чтобы увидеть, что его огромные руки полностью закрывают их. Мой взгляд проследил их до запястий, по сильным предплечьям, затем по гигантским, покрытым жилами мышцам его бицепсов, из-за которых материал его футболки растягивался, чтобы облегать их.

— Кензи, дорогая, тебе нужно сделать вдох, — напомнил он мне.

Я тяжело сглотнула, обнаружив, что это движение дается мне с трудом из-за пересохшего рта, когда мои глаза, наконец, остановились на его глазах — они были активными, одновременно обеспокоенными и вращающимися.

Я знала, что должна была что-то сказать. Но ни одно слово не могло сложиться в моем мозгу, не говоря уже о том, чтобы попасть на язык.

— Лойд, могу я отвезти ее домой, чтобы она успокоилась? У тебя есть ее адрес.

Лойд звучал отвлеченно, отстраненно, когда пробурчал «да».

В следующее мгновение я поняла, что меня нет в кресле.

Я также не стояла на ногах.

Потому что внезапно сильные руки, которыми я так восхищалась, обхватили меня, крепко прижали к своей твердой груди, без труда подняли меня и понесли через магазин прямо к его машине.

Это было неправильно с моей стороны.

Моя подруга была похищена.

Она была в объятиях мужчины, который хотел жестоко изнасиловать ее и меня.

Мой разум не должен был устремиться туда, учитывая ситуацию, но он все равно устремился.

Мне было приятно находиться в его объятиях.

Безопасно.

Я не была уверена, что когда-либо раньше испытывала подобное чувство в объятиях мужчины.

Все закончилось слишком быстро, когда я почувствовала, что вместо его теплого тела меня окружает прохладная кожа его автомобильного сиденья. Хлопок дверцы автомобиля, казалось, подстегнул мое сердце, когда он обошел машину, забрался внутрь и уехал в направлении моего жилого дома.

— Я должна помочь… — начала я.

— Ты не можешь ничего сделать там сейчас. Лучше вернись домой, успокойся и постарайся подумать.

В этом было достаточно правды, что заставило меня промолчать.

— Но разве ты не должен…

И снова он прервал меня.

— Сойер и Баррет уже занимаются этим. Когда я позвонил в охранную компанию, чтобы починить твою камеру, я также попросил их дать нам доступ, чтобы мы могли следить за происходящим.

— Стоп, подожди, — сказала я, каким-то образом сумев пробиться сквозь гнетущее осознание того, что моя лучшая подруга пропала. — Что вы сделали? Ты следил за нами?

Тиг въехал на мою парковку, слегка повернувшись на своем сиденье, чтобы дать мне то, что я могла назвать только озорной улыбкой, придав ему на мгновение чуть менее пугающее присутствие.

— Только здесь и там, когда я в офисе. Баррет, вероятно, присматривает всегда. Но не волнуйся, он не из тех, кто осуждает.

Я знала Баррета достаточно хорошо, чтобы понять, что это чистая правда. Он был немного чудаковат и слишком умен.

Но другая мысль, казалось, заставила мое бешено колотящееся сердце полностью замереть.

— Подожди… судить? Что он может судить, если только… — я почувствовала, как моя кровь начинает закипать, когда его лицо стало отрешенным.

— Ты заставил его добавить звук? — взорвалась я.

Когда мы устанавливали камеры, нам предоставили возможность выключить запись или включить звук. Я не хотела подслушивать, как Касс занимается сексом по телефону со своим мужчиной, когда иногда просматривала записи, и мне больше не о ком было беспокоиться, поэтому я не выбрала звук.

Но он позвонил и изменил это?

Он прослушивал нас?

Целую неделю?

О, господи.

В течение одной наносекунды мой мозг перебрал все разговоры, которые мы с Кэсси вели за последнюю