«Что это?» — спросил я, продолжив плыть.

«Похоже, что Шаргановы облака научились подпитываться от столпов», — мрачно произнес Виракэс.

«Они и раньше так делали?»

«Нет, никогда. Очевидно, что-то изменилось. Этого я и опасался. Если и дальше так пойдет, Небесный щит падет, а Шарганово облако застелет весь небосклон».

«Атака будет и с земли, и с неба, — задумчиво согласился я, но потом возразил: — Это неразумно. Полчища неуправляемых ларва-демонов опасны и для людей Ворлиара».

«Значит, он научился ими управлять», — констатировал Виракэс.

Какое-то время я думал, затем ответил:

«Кажется, я знаю, в чем дело. Это связано с осколками».

«Это связано с тем, что Шарган крепнет».

«Он мертв, — сказал я, но сам же себе ответил: — Боги никогда не умирают до конца».

«Даже боги умирают, — не согласился Виракэс. — Только их жизненный цикл куда разнообразнее и продолжительней».

Я не стал продолжать эту беседу. Едва ли сейчас было время философствовать и рассуждать о мироздании.

Я продолжал плыть. Еще немного, еще несколько минут и я сравнялся с драконом. Подплыл, призвал к грани регенерации и приступил к исцелению Тунайта.

Я делал свою работу на автомате, попутно обдумывая план действий. И да, действий и впрямь придется совершить немало. Теперь в борьбе с врагом имеет значение лишь время. Это игра на опережение.

Ворлиар начал расставлять фигуры на шахматной доске, думая, что доска практически пустая. Мне же сейчас предстоит спрятать свои фигуры и тем самым защитить. Он думает, у него нет противника, и пока он так думает, я сделаю первый шаг. А затем придется вступить в игру всем.

Глава 5

Я закончил исцелять Тунайта. Клинок, ранивший его, давно покоился на дне океана, а шрам на груди теперь лишь слегка бледнел. Пульс медленно выравнивался, я делился с ним силой. Он мне нужен в сознании.

«Мне понадобится твоя помощь», — сказал я Виракэсу.

Виракэс молчал, но его ответ мне и не был нужен.

«Найди корабль, на котором плывут мои люди. Ты должен их предупредить об опасности. Им нельзя возвращаться домой».

«Как я их найду? — спокойно поинтересовался он. — Связь у меня только с тобой».

«У меня есть эмпатичная связь с Тайларией. Если у меня есть, значит, и ты тоже должен ее почувствовать».

«Полагаю, должно получиться, — согласился Виракэс после недолгой паузы. — Только ты должен передать послание. Я, как помнишь, не могу общаться с людьми».

Я кивнул и начал думать, каким образом передать послание. В этот миг очнулся Тунайт.

Сначала он медленно открыл глаза, затем испуганно потрогал грудь и, резко вскочив, начал озираться. Но стоило ему увидеть, что он сидит на драконе, как с перепугу дернулся и свалился в воду.

Через мгновение он вынырнул, но неуклюже вскинув руки, тут же снова ушел под воду. Ясно, вагриец не умел плавать. Пришлось нырять и доставать.

Наконец, когда Тунайт откашлялся и отдышался, он смог вслух выразить свои эмоции:

— Это что⁈ Это правда дракон? Настоящий?

«Каждый раз так, — протянул Виракэс и, кажется, даже вздохнул. — Люди всегда реагируют на меня одинаково».

— Дракон⁈ Это ведь мне не сниться⁈ — продолжал восклицать Тунайт.

— Да-да, а у вас самовоспламеняющийся тигр. Нашел чему удивляться, — ответил я Тунайту, и уже более серьезно спросил: — Как ты себя чувствуешь?

— Да ничего, вроде, — растерянно погладил он себя по груди, затем с благодарностью кивнул и добавил: — Спасибо тебе за это!

О его физическом состоянии я и так знал. Больше меня интересовало другое:

— Меня интересует твоя пространственная магия. Нам нужно найти Хагена, а после отправиться в Сол-Меридию.

Я поднял глаза и попытался отыскать солнце, чтобы хотя бы приблизительно понять, который час, но Шаргановы тучи все более и более сгущались, и даже яркий свет Божественного столпа и тот померк на фоне зловеще красно-черных искрящихся молниями туч.

Тунайт проследил за моим взглядом, нахмурился, но комментировать не решился, а, наконец, ответил на мой вопрос:

— Придется снова использовать твою силу.

— Я снова состарюсь?

— Немного, но не как в прошлый раз, — не стал отрицать Тунайт.

— Плевать. Делай, у нас осталось несколько часов до того, как мы должны прибыть в Алмазный дворец.

— Мы можем все это время потратить на поиски Хагена, — пессимистично протянул Тунайт.

Я не ответил, а вернулся мыслями к прошлой проблеме. Как передать послание Тай-Тай? У нас нет времени возвращаться и искать писчие принадлежности, да и Виракэсу лучше бы отправиться в путь прямо сейчас. Но написать записку в океане, даже учитывая, что в кошеле-тайнике найдется несколько листов, на которых можно выжечь послание огнем, лезть мокрыми руками в кошель — плохая идея. Даже небольшая влага может с легкостью испортить древние книги.

Ничего более путного не придумав, я оторвал низ от и так уже довольно потрепанного плаща и написал разрушением три слова:

«Прячьтесь. Логово. Теневики».

Думаю, Тай и Мари должны понять, что возвращаться нельзя. И чтобы у них сомнений не возникло, я завернул в ткань монету поиска Мари и завязал на узел. Так она должна понять, что даже мне лучше не знать, где они, и что послание касается в первую очередь ее. Ну и если Виракэс не сможет их отыскать с помощью Тайларии, монета уж наверняка подскажет ему путь.

После я все равно смогу их отыскать. Если Виракэс сможет сейчас, сможет и потом.

Прежде чем отдать послание, я все же сказал Виракэсу:

«Только убедись, что они поняли и сменили курс».

«А если не поймут?»

«Тогда заставь их силой».

Кажется, дракон снова вздохнул.

Мы спрыгнули в воду, и Виракэс в мгновение ока умчался прочь. Какое-то время я наблюдал, как серебристое извилистое тело, будто большая змея, быстро уплывает по воздуху. Виракэс старательно обминал Шаргановы тучи. Замер на какой-то миг, словно бы размышляя, куда двигаться дальше, а затем стремительно улетел.

— Открывай проход туда же, куда открывал в прошлый раз, — сказал я Тунайту.

— Ты уверен, что возвращаться туда сейчас безопасно?

— Сейчас более чем уверен. Если теневики снова решат напасть, тогда мне придется отправить их в новое перерождение. Благо сейчас это будет сделать проще простого.

Мои слова не очень-то убедили Тунайта, но проход он все же развернул. Овальная черная дыра наполовину уходила в воду, наполовину висела над ней.

Я занырнул в него