Матвей обогнал процессию и первым на правах хозяина вошёл за забор:

– Тихо! Тихо! Чего разгорлопанились? Ужин через час!

Мощные ротвейлеры и американские питбультерьеры уже вовсю заливали снег пенной слюной, но при виде Григорьева перешли с оглушительного лая на тихое поскуливание.

– Прям уж нашли повод поскандалить! – он подошёл к своим питомцам и без тени страха трепал их за загривки. – Папочка всех накормит! Так что заткнулись!!!

Псы как по команде умолкли и заняли каждый своё место. Черномор подмигнул Лере, но та только неопределённо качнула головой.

– Нам тоже таких надо, – прыснул Сатир, всё ещё успокаивающе сжимая Пики за руку. – Будут тебе пяточки облизывать.

– Ей и так двести амбалов пяточки лижут, куда ещё-то? – Черномор поднялся на крыльцо и гостеприимно распахнул железную дверь: – Милости прошу.

* * *

Основная часть процессии осталась на первом этаже. Вниз, к камере допросов, спустились только Андрей, окончательно побледневшая Злата и один из наёмников, приставленный к ним сопровождающим.

В помещении, облицованном мелким кафелем, было влажно и резко пахло хлоркой. Окинув взглядом «пыточную», Фенрир с подозрением уставился на два объёмных чёрных пакета в дальнем углу. При мысли, что там лежали два свежих трупа, его самого легонько передёрнуло.

Владения Черномора всё больше походили на царство смерти.

Как только дверь за Андреем и его пленницей захлопнулась, он толкнул её вперёд и шагнул к тому самому металлическому столу, где всё так же занимал почётное место ящик с инструментами. Злата, не удержавшись на ногах, рухнула на колени и тихо всхлипнула.

Фенрир выудил со дна пассатижи и повернулся к ней лицом:

– Ну? Сама всё расскажешь? Или помочь?

Рыжая уставилась на инструмент в его руках и попыталась отодвинуться.

– Говори, – угрожающе произнёс Давыдов-младший. – Говори по-хорошему.

Он медленно приближался к Злате, нарочито дерзко подкидывая пассатижи на ладони, а сам в это время мысленно повторял: «Давай же! Я не хочу тебя ломать! Говори сама! Не будь дурой!!!»

Но рыжая молчала, глядя на него исподлобья и отодвигаясь всё дальше к стене.

– Это будет слишком больно. Так что лучше бы тебе начать говорить.

По щекам Златы скатились злые слёзы, но она не издала ни звука.

– Кто заказчик? – Фенрир встал над ней.

Рыжая мотнула головой и сжалась.

– Кто заказчик? – повторил Андрей, присев на корточки и внимательно следя за Златой и каждым её движением. – Мне нужно имя.

Пленница с ненавистью сморщила нос, дёрнув верхнюю губу, и неловко подалась вперёд в надежде приложиться лбом прямиком в переносицу Фенриру, но тот вовремя увернулся и с размаху ударил её по лицу, оставив рассечение на щеке концом плоскогубцев.

– Имя!!! – Андрей схватил рыжие пряди и, старательно игнорируя болезненный стон, дёрнул Злату за волосы с такой силой, что она скользнула по полу на добрых полтора метра и ударилась виском об кафель. – Не заставляй меня продолжать!!!

Его нижняя челюсть дёргалась от злости, а зрачки расширились так сильно, будто он был под чем-то.

Злата громко всхлипывала, а её тело сотрясали крупные волны дрожи.

– Ну?! – борясь с тошнотой, Фенрир нагнулся и заломил её левую руку, вцепившись в тонкие пальцы. – Маникюр я делаю хреново!

– Нет! – рыдая, девушка безуспешно вырывалась в попытках спасти свои ногти. – Нет!!!

– Рассказывай, сука!

Смахивая со лба подступивший пот, Андрей придавил её коленом в спину и, рискуя вообще сломать руку, ухватился за мизинец. Злата кричала от боли и ужаса, но сопротивляться почти перестала.

– Имя! Просто скажи мне имя!!! Кто заказчик?! – орал Андрей, проклиная себя и всю свою глупость, управлявшую им последние полгода.

– Никто… – прошептала рыжая в полузабытьи. – Никто!..

– Ответ неверный! Давай ещё раз!!! – подцепив тонкий ноготок, Фенрир зажал его и медленно потянул. – Так доходчивее?!!

– Никто!!! Нет!!! Правда!!! Никто!!!

– Имя!!!

Мизинец Златы окрасился в бордовый цвет, и руки Андрея скользнули по окровавленной ладони.

– Я!!! – вскрикнула рыжая, захлёбываясь плачем. – Это я!!! Пожалуйста!!! Нет!!! Я сама!!!

Андрей отбросил плоскогубцы и повернул её к себе лицом:

– Что ты сказала?

Злату трясло так сильно, что она не удержалась и рухнула на пол, забившись в истерике:

– Это… я… сама…

– Как тебя зовут? – раздался из динамиков ледяной голос Леры.

– З-злата… С-сми-ирнов-ва…

– Зачем? – Фенрир потянул её за правую руку, пытаясь усадить.

Но Злата, собрав остатки сил, оттолкнула его. Она рванула было в сторону, но шок от боли и жуткий страх не дали ей ни единого шанса подняться на ноги.

– Зачем?! – повторил Андрей.

– Да стреляй уже! – взмолилась рыжая.

– Я смотрю, мой маникюр тебе понравился? – он потянулся за инструментом.

– Нет!!! – Злата, скуля и поскальзываясь, отползала на четвереньках.

– Тогда отвечай!!!

В камере раздался неприятный металлический лязг.

– Вадим Смирнов – твой отец? – снова заговорила Лера.

Девушка замерла, в ужасе озираясь на Фенрира. Её волосы спутались и намокли. Вся щека от рассечения покрылась кровью.

– Отвечай, – обессиленно пробормотал Андрей.

– Да… – раздался еле слышный шёпот.

– Кто это? – швырнув пассатижи в сторону ящика, Фенрир безуспешно силился вспомнить хоть одного более или менее известного Вадима Смирнова, каким-либо образом связанного с «Фениксом».

Злата, отчаянно прижалась затылком к холодной стене и, уже зная свой приговор, прошептала ещё тише:

– Падре…

Глава 6. Кукловод

Фенрир смотрел на Злату, пытаясь сосредоточиться и выудить из памяти какое-то мутное воспоминание из отрочества.

«Падре… Падре… – он точно помнил этот позывной, но упоминали его при тогда ещё школьнике Андрее недолго. – Туркмения… Я только переехал… Отец говорил…» – когда паззл в голове более или менее собрался в картину, он вгляделся в безжизненное лицо рыжей:

– А причём тут Валерия Перовская?

– «Феникс» уничтожил моего отца.

– Неправда, – прозвучал под потолком голос Леры. – Вертолёт с твоим отцом был сбит талибами.