довольно опасно. Ведь предположим у меня желудок и кишки станут такими мощными, что я буду какать радиоактивными алмазами раз в шесть месяцев, а все остальное будет осваиваться. Но… Организм слишком странная и сложная структура, чтобы все было настолько легко. Нужны еще почки и печень, которые смогут вывести эти самые радиоактивные алмазы. Это самый простой и даже немного картонных пример, но все намного сложнее.

Я думал об этом, раздумывая кого-бы запитать, дабы сбросить пар, когда в комнату вошла мама.

— Сынок, к нам пришли Морозовы.

— Привет мама. Нахрена?

— Обычаи. Близкие родственники навещают на второй день после ритуала прощания. Княгиня для меня близкий родственник, ну и Кира тебе тоже не чужая.

— А князь?

— Он сейчас в Москве. Вместо него прибыл его наследник, что никак не роняет нашей чести.

— Еще кто-то?

— Пока что нет. Но, думаю, у нас сегодня будет немало гостей.

— Хорошо. Пора решить эту проблему с Морозовыми.

— А у нас с ними есть проблема?

— Не совсем. Точнее увидишь. Ты иди, а я должен дать несколько распоряжений Илье перед встречей, да и принять душ мне бы не помешало.

— Я распорядилась, чтобы часть твоих вещей перенесли в четвертую комнату. Понимаю, что тебе пока что неудобно спать у себя.

— Спасибо мама. Я спущусь к вам через минут двадцать.

Раз уж котел смог опорожнить, стоило решить эту задачу перед тем, как надолго покинуть город. В том что я покидаю ее надолго, не было никаких сомнений. Точнее не было сомнений именно после того, как я нашел перстень на руке Вероники, и понял, что все еще состою в роду.

Старые пердуны из нашего рода слишком дорожат репутацией, так что новоявленного демона обязательно проконтролируют. Если смогу обосновать, что я себя контролирую, то меня проинструктируют и отправят назад. В противном случае могут продержать лет двести в карантине, дабы убедиться, что я не натворю ничего выходящего за рамки.

Были преценденты, когда демоны из Найаков совершали много шалостей, а старейшинам приходилось извиняться за это, чего они делать очень не любят.

— Приветствую ваши сиятельства.

— Здравствуй мой мальчик, — с ноткой теплоты обратилась ко мне княгиня Морозова, — держишься?

— А есть выбор?

— К сожалению нет. Тебе придется подавить в себе свою ярость, действуя аккуратно. Думаю, ты знаешь почему.

Еще бы мне не знать. Точно не из-за беспокойства за Романовых. Все дело в моей семье. Как я и говорил, мне придется возможно покинуть Землю на неопределенное время. Не хотелось бы, чтобы венценосный засранец к тому времени имел ко мне претензии. С них станется подумать, что я сдох, и отыграться на моей семье. Это моя мать и Анна, если кто не понял.

С другой стороны, скорее всего старуха имела введу не только это, но и обращение послов Китая, Персии и Рима к императору. Узкоглазые пидорасы, южные гандоны и западные сукины дети завуалированно напомнили Романовым, что если кто-то будет шалить на территории восточной Европы, то будет бо-бо.

Об этих новостях мне сообщил Илья по наушнику, пока я спокойно принимал душ и переоделся для встречи с Морозовыми.

— Понимаю. Но я умею мстить с холодной головой.

— Не сомневаюсь. Думаю, тебе стоит на днях наведаться к нам в гости, чтобы развеяться. Не забывай, что у тебя отняли многое, но и многое осталось.

Это она так тонко намекала на свою внучку, с которой я должен жениться.

— Княгиня, если вы не против, я бы хотел пригласить вас и Киру в свой кабинет, для разговора. Уверяя, вы обе будете приятно удивлены. Мама пока что покажет дом княжичу и займет его.

— Могу я узнать Александр, о чем именно ты хочешь приватно поговорить с моей бабушкой и сестрой. Это мне не нравится.

— О здоровье княжны. Можете присоединиться, но через минуту дамы вас попросят выйти.

— Ни хрена не понятно, но мне не нравится.

— Внучек. Посиди спокойно тут несколько минут. Александр не чужой нам человек, и никакого вреда нам нанести априори не может.

Мы поднялись со старухой и с Кирой в мой кабинет, где на столе слуги уже разложили все необходимые ингредиенты со склада.

— Княгиня, сядьте, где вам угодно, а ты Кира, сними верхнюю одежду.

— Что?

— Что?

— Снимай свитер и лиф. Что непонятно?

— …

— …

Целую минуту бабка и внучка смотрели на меня, раздумывая каждая о своем. Но потом, крепко сжав зубы, Кира сделала что приказано и стала смотреть на меня как мартышка на удава, пока я смешивал порошки.

— Дура, если бы я хотел смотреть на твои арбузы, то не пригласил бы в кабинет твою бабку. Иди и ляг на диван животом. Мне нужна твоя спина.

Если бы кто знал, каких титанических усилий мне стоило сначала не избить до полусмерти княжича, а потом не сделать что-нибудь нехорошее с княгиней и княжной, которые смотрели на меня со страхом и с неприязнью.

И все же опять-таки, Кира послушалась меня и выполнила все мои указания. Наконец смешав правильно все ингредиенты и размочив это нужной жидкостью, я взял баночку получившейся краски и очень тонкую кисточку, и подошел лежащей Кире.

Будь я не демоном, а даже червем — мастерство не пропьешь. Кисточка летела у меня в руке, оставляя ровные линии магического круга, с тучей магических рун внутри. Все это время старшая Морозова с большим интересом и даже с немного восхищенно смотрела на мою работу.

Когда все было готово, я применил для вдавливания краски под кожу ту же технику, что когда-то применял на себе. Десятки тысяч тонких игл из сжатого воздуха ударили в рисунок, вбивая как тату машинка краску под кожу.

По сути, Кире для исцеления нужно было то, что уже было на мне. То есть простой преобразователь магии, которая меняла бы ледяную ману на нейтральную, тем самым делая выбросы ее источника безвредными. Казалось, тысячу лет назад я набил себе на грудь такую же татушку, чтобы избавиться от неудобств, связанных с даром Орловых, и свободно оперировать нейтральной магией.

Про всякие нюансы вроде того, что для себя я использовал ядра с ледяным атрибутом, а для Киры с огненным, и что переключатель действовал совсем на иных принципах, думаю не стоит даже рассказывать.

На светлой коже тут же выступила кровь после игл, а сама Кира не сдержалась и простонала от боли. Пришлось применить примитивную лечилку, которых была целая куча у моих бойцов. Их для них заряжала Вероника своей лечебной маной.

Через минуту, вытер проспиртованной ватой оставшиеся следы от