Мужчина крепко прижал ее к себе, целуя роскошные локоны, раскрасневшиеся щеки, нежные губы. Их жизни вновь закружились в счастливом вихре. Александр довольно часто приезжал к ней, оставался на ночь. В выходные они гуляли по парку на окраине города или спешили в лесные просторы. Вила легко ориентировалась на местности и страха потеряться или заблудиться у нее не было. Ее больше пугал город своим нескончаемым потоком транспорта и похожими многоэтажками, различающимися лишь названиями улиц и номерами домов. А деревья в лесу были непохожими друг друга. Веточки по-разному обрамляли изогнутые стволы, листочки, нежно шепча, встречали ее. Александр любовался преобразившейся девушкой.

Вила и сама ощущала себя красивой. Материнство словно открыло в ней внутреннюю силу, которая раньше сковывалась комплексом неполноценности, излишней застенчивостью. Часто она ловила себя на том, что поглаживает живот и разговаривает с малышом. Они были уверены в появлении сына. Вила иногда думала, а вдруг у нее девочка, что тогда? Но затем резко обрывала себя и внушала, что раз дан шанс стать матерью от любимого человека, то он должен быть реализован на сто процентов. Беременность протекала тяжело. Сказывались и ночные смены, и нарушение режима питания. Зарплата уходила сквозь пальцы на оплату квартиры, на покупку дорогих лекарств, необходимых продуктов питания. Александр умолял бросить работу, но страх остаться без денег гнал ее вновь и вновь в темный зал казино. Там она забывала обо всем: о боли, о лечении, о ссорах, о мольбах. Были только она, карты и спокойствие.

Живот становился все заметнее. Вила боялась того момента, когда хозяин заметит ее интересное положение и уволит.

Однако ее отрезок изогнулся именно тогда, когда она этого не ждала и совсем не в том направлении, как планировалось. Девушка торопилась на работу, расправляя складки на блузе, свободного кроя, чтобы живот выглядел плоским и неприметным. Неожиданно хозяйка квартиры позвонила на неделю раньше и поинтересовалась оплатой за квартиру, хотя Вила всегда отдавала деньги вовремя. На крыльце непонятно откуда выскочил черный кот, грозно шипя и выгибаясь. В довершении всего на зеленый свет пролетела иномарка. Девушка только успела шагнуть обратно на пешеходную часть тротуара и попятится к светофору.

На здании казино ее ожидала табличка «Закрыто». Рядом сновали какие-то люди, дергающие плотно закрытые двери и шепотом обсуждающие происходящее. Вила отошла в сторону и набрала номер хозяина. В ответ раздалось «Абонент временно недоступен или отключен». Девушка в недоумении уставилась на экран и набрала цифры снова. Женский голос произнес ту же фразу, но на английском. Кто-то легко сжал ее локоть и потянул в противоположную от казино сторону. Вила боязливо оглянулась и узнала в подошедшем бармена.

− Ты что новости не смотришь? Прикрыли нас! Хозяин ушел в спячку… − многозначительно прошептал он и исчез.

Вила смотрела в сторону уменьшающейся спины и обдумывая дальнейшие действия. Она боялась остаться без денег из-за беременности и осталась, но только из-за криминальности бизнеса. Тяжело шагая, она повернула в сторону дома. Мысли кружились, отказываясь выстраиваться в последовательную цепочку. Что делать? Как жить дальше? Надо немедленно позвонить Александру!

Девушка набрала знакомый номер и вместо вызова нажала отбой. Она скажет об этом завтра. Сходит на УЗИ и сообщит все вместе. У него не останется больше никаких доводов против их совместной жизни. Вила облегченно вздохнула и поторопилась домой. Надо было выспаться перед важным моментом, чтобы выглядеть красивой и отдохнувшей. Александру хватает слез и истерик дома с женой и ребенком.

Утром ее разбудил резкий звонок в дверь. Вила медленно встала и пошлепала в коридор, пытаясь открыть слипшиеся от сна глаза. Александр влетел в квартиру:

— Почему ты еще не готова? УЗИ через два часа. А вдруг на дороге пробки?

— Вообще-то я хотела на метро. Там полчаса всего, — пробормотала она. Ее переполняла радость от его волнения и тревоги. «Он меня любит», — пело внутри нее.

Мужчина все никак не мог остановиться. Он готовил ей завтрак, советовал, как лучше одеться, ругал за запущенность квартиры. Виле тяжело было наклоняться, поэтому чаще всего она только подметала, наскоро вытирая пыль. Уборка отнимала у нее уйму сил и энергии, которые рациональнее было потратить на вечерние прогулки.

Девушка переоделась в легкие джинсовые бриджи с заниженной талией и свободную тунику. На улице было удивительно тепло для майских дней. Народ скинул с себя остатки теплой одежды и облачился в летний легкий гардероб. Кое-где еще проглядывались недоверчивые прохожие в закрытых на все пуговицы ветровках, но палящее солнце даже их заставляет раздеться.

Вила вышла из подъезда и улыбнулась слепящему свету. Как долго она ждала этого дня. Сегодня им покажут ее сыночка, и Александр уйдет от своей жены к ней. Они помогут ей воспитывать ребенка, возьмут на выходные, оплатят алименты, но жить любимый будет с ней, с Вилой. Александр крепко держал ее за руку, ругая за рассеянность и несобранность.

С приближением машины к зданию поликлиники тишина в салоне все больше накалялась. Испытываемое мужчиной волнение передалось и женщине, которой тяжело было усидеть на месте. В животе возникло напряжение, а спину свело судорогой. Она с трудом вышла на пешеходный тротуар, не переставая наглаживать затекшую поясницу. Ее удивляла открытость поведения Александра, который раньше никуда и никогда с ней вместе не ходил. Он бережно вел ее по коридору, нежно поддерживая. В кабинет они попали спустя 15 минут. Вила чувствовала нарастающее напряжение, исходящее от него, поэтому тихо сидела, боясь пошевелиться.

Врач была в приподнятом настроении, предложила лечь и начала процедуру. Вила вдруг подумала, что будет, если сейчас скажут о девочке, а не о мальчике. Она постоянно отталкивала крамольную мысль, настолько сильна была уверенность в том, что все случится так, как задумано. Живот стал похожим на камень. Врач с беспокойством поглядела на нее, затем полистала медицинскую карту.

— Расслабьтесь, пожалуйста. Я вас просто поглажу и все, — ласково проговорила она.

Вила постаралась глубоко выдохнуть и снизить напряжение, однако удавалось плохо. Врач начала рассказывать о ребенке, показывать его на экране. Девушка лежала, не слыша ничего и ожидая только одного — пол ребенка.

— … Девочка, — наконец произнесла доктор.

Вила почувствовала головокружение и слабость. Все! Как жить дальше? Что теперь