Шрифт:
Закладка:
– Тут мы полынь сеем, просто для спокойствия, мало ли, забудем обновить – магия иссякнет в стене. А лесные – они разные бывают, с большинством мы в мире живём, договариваемся, торгуем, ну и сами они следят, чтобы ничего не случилось. Хотя бывают и те, кто из-под контроля вырывается, и тогда стена и полынь нам в помощь.
За полынной полосой между городом и лесом стояли… Наверное, это были ворота, но таких Денису ещё видеть не доводилось: идеально круглые, с широкими, внушительными колоннами по обеим сторонам от круга, сложенные из явно старых (не сказать – древних) камней с нанесёнными на них странными знаками, чем-то напоминающими скандинавские руны. А вот с обеих сторон от колонн не было ничего: в смысле ни стены, ни забора, ни решётки. Внутри каменного круга красовались неожиданно изящные кованые воротца, даже, скорее, калитка, резко контрастирующая своим кружевным узором с давящей мощью самих ворот.
– Это и есть те самые ворота? – Денис заворожённо рассматривал удивительную конструкцию. – А по бокам что? Невидимая стена? – Он был уже готов к абсолютно любым неожиданностям и невозможностям.
– Угу, – высматривая что-то или кого-то, ответил Генри, – удобная штука, только обновлять заклинания надо раз в год, забудешь – и всё: что есть стена, что её нет – без разницы. Ну да это забота мэра… Ну и моя, если кто недружелюбный оттуда сюда пробраться решится.
– А кого ты ищешь? – не выдержав, поинтересовался Денис. – Тут охрана должна стоять, да?
– Нет, зачем? – искренне удивился Генри. – Тот, у кого пропуска нет, всё равно не пройдёт, а ты или Захарий твой – так вам и пропуск не нужен, ворота вас и так пропустят, потому как дока и его помощника лес всегда до себя допускает
– А откуда лес знает, что я – это я? – Денису было до ужаса интересно всё, что с ним происходило, и, как ни странно, он всё реже вспоминал, то это другой мир. Было ощущение, что он просто переехал в далёкий город, на новое место жительства, которое оказалось намного интереснее предыдущего.
– Так он же тебя и приманил, – как маленькому, ещё раз объяснил ему Генри, – так неужели он тебя не узнает!
Так ничего и не высмотрев и разочарованно вздохнув, Генри в ответ на вопросительный взгляд Дениса пробормотал что-то невразумительное и первым шагнул в круглые ворота, распахнув железную калитку. Оказавшись на той стороне, инспектор сморщился, словно откусил лимона, и торопливо надел на шею вынутый из кармана амулет. Во всяком случае Денис для себя эту круглую штуковину на шнурке обозначил именно так.
Глубоко вздохнув, Денис вслед за инспектором шагнув в круглые ворота и… совершенно ничего не почувствовал: ни какого-то сканирования, ни попыток как-то на него воздействовать. С подозрением оглянувшись на ворота – а вдруг сломались? – он подошёл к поджидающему его Генри.
– Ну что? – нетерпеливо спросил тот. – Неприятно, но терпимо, да?
– Неприятно что? – осторожно уточнил Денис и снова посмотрел на ворота: нет, ну точно сломались!
– А ты что, ничего не почувствовал? – изумился Генри и как-то немного обиженно добавил. – Не кольнуло даже?
– Неа, – Денис почему-то почувствовал себя слегка виноватым: ну как же – все что-то чувствуют, а он нет. Неправильно это, не по-честному!
– Значит, точно лес тебя сам выбрал, – с абсолютной уверенностью сказал Генри и, поправив амулет, направился от стены в глубь леса по выложенной аккуратными плоскими камнями дорожке.
Денис шёл рядом с Генри и внимательно рассматривал деревья и кусты, пытаясь найти в них что-нибудь нездешнее, чуждое, странное. Но окружающая растительность вела себя до отвращения прилично и ничем от известной Денису по прошлой жизни не отличалась.
Неожиданно деревья кончились, и приятели вышли на симпатичную опушку, словно сошедшую с плаката: «Победитель соревнования за звание самой аккуратной поляны». Ели и берёзы ровными рядами окаймляли идеально круглое пространство, на котором, как показалось Денису, на совершенно равном расстоянии цвели ромашки абсолютно одинакового размера. В центре – наверняка именно в центральной точке – стоял аккуратный домик из светлого камня с симпатичным крылечком и лавочкой возле него.
Над крылечком висела аккуратная табличка с надписью, которая повергла Дениса в состояние глубокой задумчивости. Красивыми буквами, напоминающими готические, ярко-алой краской на белоснежном куске дерева было написано. «Аптека «Не мешай».
– Какое интересное название! – не смог удержаться от комментария Денис. – И полянка такая… правильная. У меня такое впечатление, что тут даже размер травинок и диаметр цветов выверен с линейкой.
– Да вот вообще не удивился бы, – проворчал инспектор, решительно направляясь к крыльцу.
Они поднялись, и Генри, чисто символически постучав, потянул на себя дверь, а Денис затаил дыхание, готовясь к первой в своей жизни встрече с самым настоящим вампиром. Вдумываться в то, как это звучит, он не стал – себе дороже. Нужно учиться как-то принимать новую реальность. Пока он с этим справлялся очень неплохо, вот и дальше надо продолжать в том же духе.
За дверью обнаружился небольшой, но такой же идеально правильный зал, который Денис с трудом мог бы назвать аптекой: не было ни стеллажей с лекарствами, ни витрин с бесчисленными коробочками, ни привычного «аптечного» запаха.
Светлое просторное помещение было практически пустым, только у дальней стены возвышался прилавок, больше похожий на стойку ресепшн в приличном отеле. Почти белое дерево, никаких излишеств, лишь букет каких-то синих цветочков в высокой узкой вазе. Под окном приютился небольшой диванчик, на котором посетители, видимо, могли подождать выполнения заказа. Ни журналов, ни рекламных листовок Денис не заметил, да и смотрелись бы они в этом лаконичном и стильном интерьере как минимум странно.
– А вы что, док, предполагали увидеть здесь паутину, тлен и гроб, в котором я провожу свободное от изготовления ядов время? – прозвучал насмешливый голос, который подошёл бы не аптекарю, а диктору какого-нибудь центрального канала: мягкий, насыщенный, очень красивый.
Денис резко повернулся и увидел вошедшего в зал высокого мужчину, возраст которого он затруднился бы назвать: с одной стороны, выглядел вошедший достаточно молодо, но что-то в нём неуловимо говорило о прожитых столетиях, если не больше. Ярко-алые глаза недвусмысленно намекали на его нечеловеческую природу, а мелькнувшие во время улыбки клыки не оставляли возможности для отрицания очевидного.
– Хопис, я привёл к тебе нового дока познакомиться, – жизнерадостно сообщил инспектор, вальяжно располагаясь на диванчике. – И надеюсь, что ты запомнишь, что это сделал именно я!
– Ну, разумеется, – сверкнул клыками Хопис, – можно подумать, что без твоего вмешательства это событие
