очень, очень нужно в туалет, а он не уходит. В одном маленьком уголке пещеры есть покрытая резьбой чаша, о назначении которой я почти догадываюсь, но здесь нет уединения, и я не собираюсь садиться перед ним на корточки.

Он машет рукой и что-то говорит, но я игнорирую его.

— Уходи, — бормочу я и плотнее закутываюсь в одеяло. Интересно, как долго человеческое тело может ждать, чтобы пописать? Поделом ему, если бы я просто устроила беспорядок где бы то ни было, но я не знаю, как долго мы здесь пробудем, и последнее, что я хочу сделать, это «прострелить себе ногу», помочившись в собственные меха. Я крепко сжимаю бедра, решив переждать это.

Спустя короткое время позывы к мочеиспусканию усиливаются. Я снова смотрю на огонь. Он мерцает, но Хассен исчез…

Я сажусь, удивленная. Я даже не поняла, что он оставил меня здесь. Я немедленно выпрыгиваю из своих одеял и направляюсь к экрану над входом в пещеру. Я отдергиваю его и делаю шаг наружу… в воющую метель. По крайней мере, я предполагаю, что это вой. Для меня это совершенно бесшумно, но снег хлещет меня по лицу, как иглы, а ветра достаточно, чтобы сбить меня с ног. Я погружаюсь по колено в снег перед пещерой. Дерьмо. Мне идти за ним или ждать, пока он вернется? Я прищуриваюсь на серый пейзаж, но вижу не очень далеко, и этот знакомый, пробирающий до костей холод возвращается.

Я отступаю обратно в пещеру и ставлю ширму на место, затем иду в ванную. Я мою руки небольшим количеством воды, затем снова сажусь в свои меха и жду.

Он вернется, не так ли? Как бы сильно я не хотела быть здесь с Хассеном, я не уверена, что готова к тому, чтобы меня бросили. Куда бы я пошла?

К моему облегчению, вскоре мой похититель появляется снова, размахивая животным, похожим на вытянутого дикобраза с кошачьей головой. Он поднимает его и говорит что-то, чего я не улавливаю, затем указывает на огонь. Приготовить его?

Я ложусь на одеяла и закрываю глаза. Ответ означал бы, что я разговариваю с ним, а я не разговариваю с ним. Пока я не одна в этой метели, этого пока достаточно. Я могу игнорировать его еще некоторое время.

Я молча прикидываю в уме, какие припасы мне понадобятся, если я соберусь сбежать. Мне понадобится запасной план на случай, если случится что-то плохое до того, как Мэдди придет меня спасать.

Черт возьми, давай, Мэдди!

РОКАН

— Прошло два дня! Почему никто не может найти мою сестру? — человеческий голос эхом отдается в маленькой пещере, которую мы называли домом последние два рассвета.

Рáхош хмуро смотрит на Мэ-ди, которая уперла руки в бока и бесстрашно смотрит прямо на него.

— Посмотри наружу. Ты не хуже меня видишь, что шторм замел все следы.

— И что? Это ваша планета! Вы охотники! Вы должны знать это место! Сколько, черт возьми, мест вокруг, где он может ее прятать? Иди, вытащи свою счастливую синюю задницу в этот снег и найди ее! — Мэ-ди указывает на вход в пещеру.

Я останавливаю стрелу, которую затачиваю, и бросаю взгляд туда, где Мэ-ди в ярости крадется к костру. Я понимаю ее разочарование; это не меняет того факта, что Ле-ла нигде не найти, а буря скрыла все следы, которые мог оставить Хассен.

— Я был в снегу, искал, — процедил Рáхош сквозь зубы. — Все мы искали. Рокан бесконечно искал и остановился только потому, что я заставил его вернуться. Таушен даже сейчас охотится за ними. Мы делаем все, что в наших силах, потому что мы должны держать охотников здесь, чтобы защитить тебя и Кайру.

— Неудачный выбор слов, — бормочет Хэйден, подходя и садясь рядом со мной. Он берет одну из новых стрел, которые я сделал, и краем глаза наблюдает за Мэ-ди.

Мэ-ди издает возмущенный звук.

— Защитить меня? Защитить меня? Я даже, бл*ть, не хочу здесь находиться! Не делай мне никаких гребаных одолжений! Я могу сама о себе позаботиться! Просто иди туда и найди мою сестру, или позволь мне! — не испытывая страха, она тянется к ножу у него на поясе. — Дайте мне долбаное оружие, и я пойду и найду ее сама, черт возьми…

Хэйден издает раздраженный звук.

Рáхош кладет руку поверх руки Мэ-ди и останавливает ее прежде, чем она успевает вытащить его клинок.

— Ты не хочешь этого делать.

— Я почти уверена, что хочу, — огрызается она в ответ.

Кайра подносит руку к лицу и потирает гладкое место между бровями.

— Я знаю, что мы все вместе застряли в этой пещере прямо сейчас, но можем ли мы, пожалуйста, притвориться, что мы ладим? Я обещаю тебе, что мы делаем все, что в наших силах, Мэдди.

— Мэ-ди, — фыркает Хэйден и смотрит на меня, возвращая одну из созданных мной острых стрел. — Это имя ей подходит. Она всегда злится.

Я не смеюсь, хотя мой рот дергается от желания.

— Я понимаю ее гнев. Они новички в этом месте, и ее сестру похитили. Она расстроена. Я тоже расстроен.

Похищая Ле-ла, Хассен пытается вызвать резонанс. Он мог бы даже сейчас лишить Таушена, Бека или меня пары. Я говорю себе, что это не сработает, и что если бы Хассен должен был стать парой Ле-ла, он бы нашел отклик у нее, когда она получила свой кхай. Но потом я думаю о Рáхоше и его Лизе. Он украл ее, и они вернулись почти через полный оборот луны, став парой. И я думаю о Хар-лоу, которую забрал Рух. Когда она вернулась, она была его второй половинкой.

Я в ярости по всем неправильным причинам, и я злюсь на себя за это.

Я должен был бы злиться, потому что Хассен нарушил закон племени. Я должен злиться на него за то, что он прячет ее подальше от сестры и от племени. Я должен быть зол, что его импульсивный поступок приведет к тому, что мы опоздаем на много рассветов, возвращаясь в племя, и моя мать будет беспокоиться.

Но вместо этого меня больше всего злит, что он пытается сделать выбор в пользу Ле-ла. Потому что я хочу ее для себя. Неправильно чувствовать себя собственником женщины, которую я едва знаю, но я хочу узнать ее получше, а не как чью-то вторую половинку.

— Тебе нужно так много?

Я озадаченно смотрю на Хэйдена.

— Много?

Он указывает на кучу стрел, которые я сделал из костей животных.

— Много стрел.

Ах.