прочие вещи знаете? — поинтересовался я.

— Ходила через Призрачные Врата, не один и не два раза, — пожала плечами боевая перечница. — Да и я — магистр школы Восстановления, волей-неволей узнаю о болезнях.

— А зачем ходили-то? — продолжил допытываться я. — Там опасно и не пускают, вроде. И информации не найти, — посетовал я.

— За алхимическими ингредиентами, стеклом, — пожала плечами бабулька. — Душами для чёрных камней, — подмигнула мне она. — Ну и за “подвигами и славой”, — столь иронично добавила она, что я прям со страшной силой почти поверил. — И да, не пускают. Интересно?

— Ага, — не стал спорить я.

А вот по мере рассказа у меня натурально стали сжиматься булки. Ну и взгляд заметался в поиске окна, через которое надо непременно сбежать и заполошено срочно что-то делать.

Потому что выходил такой расклад: до одиннадцатилетнего час Х(ни хрена не хорошего, нужно отметить!) Трибунальские совершали регулярные паломничества через Призрачные Врата к Красной Горе. На резонный вопрос, что там вроде Ур тусит, и вообще Дом Дагот — Танусея пожала плечами.

Так вот, одиннадцать лет назад троица ввалилась в крепость Призрачные Врата со следами звиздюлей лёгкой и средней лютости на мордах лица и прочих атрибутах организма. Это как бы “страшный секрет”, ехидно озвучила Танусея, и в общем — и вправду секрет, довольно ревностно оберегаемый. Но некоторые в курсе, например, курсирующая туды-сюды лекарь-калекарь, подлечивавшая в том числе и торчащих в крепости индорильцев-ординаторов. За Призрачными Вратами, как несколько пафосно и без иронии выразилась старушенция, есть только твари и не твари. И последние — друзьяшки, как минимум до возвращения к крепости.

Ну так вот, с тех пор, уже одиннадцать лет, трибунальские к Красной Горе НЕ ХОДЯТ! Трибунал, именно как религия, секретит все данные, изымает книги из доступа, и вообще трясутся над данными. Маги Гильдии, особенно ходившие за врата, знают, но их немного таких, ну и не интересуется особо. А Трибунал ввёл натуральную цензуру, через Врата никого не пускает.

Выслушал я всё это, поблагодарил старушенцию, сообщил, что спатеньки охота. И телепортировал в мастерскую.

— Йепануться! — взволнованно поприветствовал меня Анас. — Одиннадцать лет!

— И не говори, — покивал я. — И почему свитки этих клоунов не работают — я понял. Не понял другого.

— Ур выкинул трибунал от Красной Горы одиннадцать лет назад, — озвучил Анас. — И тишь, гладь, да даэдрова благодать. Ни атак, ничего. И вот сейчас… — задумался он.

— Именно. По логике — ему нужно просто ждать. Они слабеют постоянно.

— Надоело ждать?

— Бессмертному? Тысячелетнему? Ты сам в это веришь?

— Верю, Рарил. Это возможно. Но маловероятно, тут согласен. Кстати, заметь, действия Ура не несут данмерам прямого вреда. Я вот тоже думал, что корпрус на всех действует, — признался Анас.

— Угу, без притока свежей крови, под пепельными бурями Вварденфелл придёт к успеху и процветанию. Асха всё обращает на пользу, — покивал я.

— Богиня-паучиха? Покровительница некромантии? — уточнил Анас.

— Она самая. Анас, Вварденфелл вымрет, даже если не будет извержения. И не думаю, что Дагот этого не понимает, — задумчиво протянул я.

— Он восстанавливает свой Дом, — догадался Анас.

— Ну, как мне видится. Просто иначе его действия — безумие. Хотя и эти щупольцемордые… — поморщился я.

— Да, видок тот ещё. А насчёт фертильности, — аж передёрнуло духа предков, — Я не проверял.

— И правильно делал. Ладно, что делать будем?

— О кошках своих позаботься, — деловито выдал Анас. — Они…приятные, — признал он. — А бури накрывают Балмору.

— Да, надо бы заклятий-зачарований на окна-двери понаставить, — признал я. — Но это частности…

— А по большому счёту, Рарил, ничего не изменилось. Угроза есть, острову. Надо искать данные, готовиться к каким-то действиям, но для начала понять, каким.

— Знаешь, что бесит?! — злобно вырвалось у меня.

— М?

— Этот ублюдский двуцветный клоун грёбанные одиннадцать лет теряет силы! И держит этот грррребучий булыжник над отстровом! Ссссука чёртова! — в бешенстве шипел и рычал я.

— Скотина, только держи себя в руках, Рарил.

— Кхм, да. А чего это меня так накрыло-то? — несколько пришёл я в себя, помотав головой. — Природное? — уточнил я.

— Похоже на то. Буди кошек, спусти пар. А с завтра — за дело. Учиться, искать информацию, экспериментировать.

— Это да, — согласился я.

Правда, будить кошек не пришлось — сами встали, поджидали у дверей мастерской. Ну, сбросить пар — дело нужное, полезное.

33. Ценная тень

На следующий день я завалился к Танусее с утреца, с уже старым вопросом: заказы нужны. Бабулька хмыкнула, приподняла бровь и очень по-данмерски поинтересовалась:

— Зачем тебе столько денег, Рарил?

— Хочу скупить несколько десятков рабынь посмазливее, — честно соврал я.

— А у тебя ничего не сотрётся, мальчик? — в театральном изумлении уставилась на меня Тануссея.

— А что у меня должно стереться? Рабыни мне нужны исключительно для того, чтоб по возвращении из Гильдии встречали меня надписью: “Рарил — великий маг”, составленной их акробатически выгнутыми телами.

— Хм, — призадумалась Танусея. — Третья и шестая руна. Понадобятся аргонианки или каджитки. Или думаешь использовать по две рабыни на одну руну?

— Лучше иметь возможность выбора, потому и несколько десятков, — развёл я руками.

— Здравый подход, — покивала бабулька. — И цель благая, заслуживающая уважения. Но хочу тебя предупредить: степень опасности заказа может быть довольно высока. Или ты ты готов согласиться на долговременную работу, с отвлечением… Хотя да, ты же мистик, если и длительная работа — на занятия ты прибыть сможешь, — ласково улыбнулась старая перечница.

— Длительную — не хотелось бы: дела, — признал я.

— Да, любоваться на прекрасную надпись.

— Именно!

— Посмотрю, Рарил. Возможно что-то и подберу. А тебе пора начинать готовиться к следующему рангу. И я бы рекомендовала тебе подналечь на Восстановление, так и подобрать ещё одну Школу.

— Ну куда мне ещё?! — возмутился я.

— Надо, Рарил, надо. Не обязательно проявлять великое искусство. Но Трюкач — жонглирует Школами, — подтвердила Танусея моё понимание звания.

— Иллюзии, пожалуй, — прикинул я.

Дело в том, что Изменение, в своей теоретической части, как раз предполагало изучение… природоведения. В смысле компиляции