– Увы, да. И эти проблемы представляют собой потенциальную угрозу для вашего здоровья, особенно если их не лечить.

– Но я себя прекрасно чувствую, – возразила я. – А с тех самых пор как я приехала сюда, прекратились, как мне кажется, и мои сердцебиения. – Впервые я посмотрела Чарли прямо в глаза. – И вы прилетели сюда только за тем, чтобы сказать мне все это?

– Конечно. А как иначе я мог поступить? Поскольку связаться с вами я не мог, то у меня просто не оставалось иного выбора. Нет, я говорю вполне серьезно, Тигги. Мало того что вы едва не погибли, работая у меня в имении, так тут еще и это. Не хочу, чтобы ваша болезнь тоже легла на мою совесть.

– Но вы же ни в чем не виноваты, Чарли. Я ведь сама, по собственной воле, «сбежала», как вы изволили выразиться, из больницы.

– Все верно. Но, помимо своего профессионального долга, я несу за вас ответственность и как ваш работодатель. А я ведь и понятия не имел, как все неблагоприятно сложилось для вас в Киннаирде. Сейчас-то я вполне понимаю, почему вы вынуждены были уехать.

Я затаила дыхание. Неужели ему стало известно о моем разговоре с его женой?

– Берил и Кэл рассказали мне о том, как повел себя с вами Зед Эсзу. Оба они уверены в том, что вы уехали именно по его вине. Мне жаль, Тигги, что все так получилось. И я очень сожалею, что вы ни словом не обмолвились об этом со мной. Такое поведение, оно… просто недопустимо.

– Но вашей вины в том нет, Чарли.

– Еще как есть! Мне следовало самому заниматься вопросами управления имением, чаще бывать в Киннаирде, тогда бы наверняка не случилось ничего подобного. Это ведь самое настоящее сексуальное домогательство, откровенное и наглое. Клянусь, если он мне снова попадется когда-нибудь на глаза, я собственноручно сверну ему шею.

– Но, надеюсь, никто не сказал Зеду, где я? – спросила я, заметно нервничая.

– Конечно нет. Как только Кэл сообщил мне о том, что произошло, я тут же примчался в Киннаирд и велел Зеду немедленно покинуть дом. Он быстро упаковал вещи и уже во второй половине дня вымелся на своем ренджровере прочь. Он уехал, Тигги. Навсегда! Это я вам обещаю, – промолвил Чарли, видно, почувствовав мой страх. Он осторожно положил свою руку на мою ладонь, и в ту же минуту легкая дрожь пронзила все мое тело. – Надеюсь, сейчас ничто не помешает вам снова вернуться в Киннаирд.

– Спасибо, – коротко поблагодарила я Чарли, довольная тем, что он считает Зеда единственной причиной, побудившей меня уехать из Киннаирда. Что ж, пусть пока так и думает.

– А еще хочу сообщить вам, что полиция тоже пытается выйти с вами на связь по поводу расследования всех обстоятельств той стрельбы. Им удалось найти гильзу, и сейчас они проводят судебно-медицинскую экспертизу.

– Им удалось найти стрелка? – спросила я, вспомнив о судьбе несчастного Пегаса.

– На этот счет я не владею никакой определенной информацией, но они хотят переговорить с вами, чтобы прояснить для себя кое-какие моменты. Поскольку у вас есть определенные проблемы со здоровьем, то я записал вас на прием в местную больницу здесь, в Гранаде, на завтра. Надо сделать еще пару тестов, чтобы убедиться в том, что вы можете вернуться домой самолетом.

Я бросила на Чарли удивленный взгляд. Хоть он и старается изо всех сил помочь мне, но, однако же, в эту самую минуту он стал сильно напоминать мне Зеда. Еще один мужчина, который хочет контролировать мою жизнь.

– Простите, Чарли, но я себя прекрасно чувствую и ни в какую Гранаду я уж точно не поеду.

– Вполне возможно, что на данный момент вы себя действительно чувствуете превосходно, но результаты вашего обследования показывают, что все у вас обстоит не так уж благостно. Я говорю серьезно, Тигги. Ваша болезнь… Она может в конце концов убить вас.

– Чарли, пока я росла, мое сердце проверяли и перепроверяли сто тысяч раз. И не нашли ничего плохого. Так почему же с ним стало плохо сейчас?

– Ладно! – Чарли подавил вздох и прислонился к стене рядом со мной. – Выслушайте меня, хорошо? И не перебивайте. А для начала ответьте мне на пару вопросов.

– Задавайте, – неохотно согласилась я, прислушиваясь к барабанной дроби и веселым крикам «Ole!», доносившимся из пещеры. Меньше всего на свете мне сейчас хотелось сидеть на этой стенке и обсуждать какие-то гипотетические проблемы с моим сердцем.

– Когда вы впервые заметили у себя сильное сердцебиение?

– Хм… Время от времени у меня действительно случались приступы учащенного сердцебиения, но я относила это ко всяким простудным недугам. Когда у меня случался бронхит или что-то в этом роде. А недавно я сильно простудилась и долго потом кашляла.

– Хорошо. А теперь вспомните, когда вы в последний раз сильно переболели и лежали в постели с высокой температурой?

– О, это совсем не трудно вспомнить. Мне было тогда семнадцать. Я училась в выпускном классе школы. У меня вдруг поднялась высокая температура, и меня тут же поместили в изолятор. Доктор диагностировал острый фарингит, мне даже прописали курс антибиотиков. Но постепенно все нормализовалось, хотя на это ушло какое-то время. Это случилось десять лет тому назад, Чарли, но с тех пор я чувствую себя хорошо.

– А за все эти годы вы хоть однажды делали кардиограмму? Я имею в виду, до того как попали к нам в больницу в Инвернессе.

– Нет.

– Тигги! – Чарли подавил очередной вздох. – Миокардит – это заболевание довольно редкое, и причины, по которым оно возникает, не всегда ясны и еще до конца не изучены, но, как правило, провоцирует его чаще всего вирусная инфекция. Судя по всему, именно это и случилось с вами в семнадцать лет, но диагноз поставили не совсем точно, свалив все на острый фарингит.

– Понятно, – промолвила я, уже превратившись в слух.

– Каким-то образом, – продолжил Чарли, – еще не до конца понятным и нам, специалистам, вирус вызывает воспаление сердечной мышцы. Всякие же другие заболевания еще больше увеличивают нагрузку на сердце. Вот почему вы и сами стали замечать, что стоит вам простудиться, как у вас тут же учащается сердцебиение. Так случилось и после недавней простуды. Плюс на все это, конечно, наложил свой отпечаток и шок, пережитый вами после того ночного происшествия со стрельбой.

Я слушала молча, постепенно трезвея от свежего воздуха. Кажется, до меня наконец дошло, почему Чарли примчался сюда.

– То есть я могу… даже умереть?

– Без надлежащего лечения, да, Тигги, можете. Как видите, это все серьезно.

– А с помощью каких-то лекарств это можно вылечить?

– Наверное, но строить какие-то прогнозы заранее не стоит. Иногда сердце само приводит себя в норму, иногда помогают бета-блокаторы или ингибиторы АПФ. А иногда… не помогает ничто, и тогда исход более чем мрачный.

Я почувствовала дрожь во всем теле, частично, наверное, от страха, но поскольку я уже немного успокоилась и пришла в себя, то, возможно, и от того, что ночь все же выдалась достаточно прохладной.