— Изоляция — один из важнейших пунктов протокола безопасности. Один из важнейших! И вы его успешно нарушили!

— Не утрируйте, друг мой, — вступился за партнёра Кастул. — Пресса нема, как протухшая рыба на прилавках Плешивого Взгорка. И будет нема до тех пор, пока мы не позволим им раскрыть рты.

— Как бы мы не затыкали газетчиков, слухи просочатся даже в самые глухие уголки Опертама, — Брутус удручённо покачал головой. — Мы должны действовать молниеносно, а вместо этого топчемся на месте.

— За сутки мы сделали почти невозможное, — заговорил Прискус. Из-за его тихой речи постоянно приходилось напрягать слух, и сейчас это неимоверно раздражало.

— Невозможное?! — взревел Брутус. — Мы даже не избавились от своих скорпионов! Мы, магистры Легиона! Что тогда говорить о целом городе, кишащем осквернёнными.

— Мои люди уже на пути к вашему дому, — Коннор, огромный детина с густой рыжей бородой, натянул кривую улыбку, сверкая золотым зубом. — К вашему возвращению от ублюдков и вони не останется.

Брутус с огромным трудом утихомирил свой гнев. Вторые сутки без сна с коротким перерывом на отдых начинали сказываться на самообладании. Но паниковать нельзя, иначе бунт на Фулгурской Арене может перерасти в настоящее восстание. Он сделал глубокий вдох и обвёл собравшихся взглядом. Все магистры до единого выглядели измученными и до смерти перепуганными. Даже Маро, любитель отпустить какую-нибудь глупую шуточку в самый неподходящий момент, теперь сидел бледный и притихший, точно на погребальной церемонии.

— Я хочу, чтобы каждый из вас осознал, насколько всё серьёзно. Я не утрирую, не высасываю угрозу из пальца. У нас под боком войско, которое может взбунтоваться в любую минуту. Сейчас от нас зависит существование Легиона, если не всего Прибрежья. Регнум нам не спасти, случись там восстание, но мы можем предотвратить пожар, изолировав от очага другие города, и в первую очередь — Опертам, — откинувшись на жёсткую спинку стула, Брутус задержал взгляд на Улиссе. — Перемещать их уже поздно, усильте охрану. Наберите добровольцев, удвойте им суточную ставку, самым надёжным выдайте ружья. Кастул, займитесь Южным Мысом, вы единственный, кто справится с этой задачей.

— Справлюсь, но не в одиночку, — прокаркал старик.

— Хорошо, Прискус, вы будете ему помогать. Эолус, проконтролируйте, чтобы к завтрашнему вечеру в городе не осталось ни одного скорпиона или ординария.

— За это можете не волноваться, друг мой, — угодливо заверил тот. — Я сделаю всё возможное.

— Очень надеюсь! Маро, на вас Первый Терсентум. Усильте охрану, а к завтрашнему полудню проведите децимацию.

— Даже среди скорпионов? — изумлённо мигнул тот.

— Тем более среди скорпионов! Келсий, то же самое требуется и во Втором Терсентуме, только повремените с децимацией, пока Улисс не укрепит гетто.

— Пожалуй, я ему помогу, — Келсий впился своими бесцветными глазами в партнёра. — Если вы не возражаете, разумеется.

Улисс оживлённо закивал курчавой головой:

— Что вы, какие тут возражения!

— Прекрасно! Что насчёт вас, Коннор, созовите всех Бастардов Тейлура, а лучше начните пополнять свои ряды свежей кровью. Как знать, на что способно Перо в предсмертной агонии.

— Думаете, это Перо? — наёмник свёл рыжие брови.

Брутус лишь пожал плечами. Кто бы это ни был, для него найдётся свободная ветка и крепкая петля. Но сейчас главное — обезопасить Опертам, изолировать выродков и друг от друга, и от свободных, а потом намекнуть им, что будет, если кому-то покажутся тесными его кандалы.

* * *

Особняк и впрямь оказался тем самым. Харо сразу узнал и белокаменный забор, почти вдвое выше его роста, и чугунные ворота с узорной ковкой, и бурую черепичную крышу, скромно выглядывающую из-за густой зелени сада.

— Я же говорил, это здесь! А ты всё ныл: «Мы заблудились, направо надо было свернуть», — Морок скорчил мрачную гримасу, передразнивая его манеру речи.

Напарник не ошибся, чему Харо был несказанно рад. Город кишел солдатами и полицейскими, приходилось петлять самыми тесными и тёмными закоулками, куда даже мокрые крысы носу не сунут. Несколько раз друг хистовал, чтобы справиться у редкого прохожего о дороге до какого-то храма, но стоило добраться до этого самого храма, как они столкнулись с другой проблемой: в этом районе даже на маленьких улочках было светло как днём. Пришлось передвигаться перебежками, прячась в тени оград и деревьев. Не обошлось и без иллюзий Морока — на подходе к особняку они напоролись на пару конных солдат. Те проводили их подозрительно-долгим взглядом, но, к счастью, дальше гляделок дело не зашло. И вот сейчас, добравшись до цели, Харо вдруг понял, что боится. Нет, не грёбаного магистра, охраны или что там их могло ждать за оградой: он боялся снова подвести Ровену, а ещё больше его пугала встреча с ней. Как смотреть ей в глаза после случившегося? Что ей сказать?

— Лучше с чёрного хода, — подсказал Морок, решив, что он раздумывает над тем, как попасть внутрь. — А там за бараками отсидеться можно.

План у них был простой, как два пальца: пробраться в особняк, дождаться, пока все заснут, и освободить Ровену. Никакой мести, никаких заварушек, всё должно быть тихо и быстро. Рисковать принцессой нельзя, а магистр… С ним и его щенком он разберётся, как только девчонка будет в безопасности. Им ещё предстоит долгий путь, об этом нужно думать, но искушение вырезать ублюдку сердце, когда вот он, совсем рядом, не давало покоя. И чем ближе они пробирались к чёрному ходу особняка, тем сильнее клокотала ярость. Перед глазами стоял злорадный оскал магистра, когда его отпрыск насиловал беззащитную девочку.

Всего пара минут, чтобы перерезать мрази глотку. Что он теряет? Всего каких-то пару минут?

«Нет, соберись, кретин! Безопасность Ровены на первом месте».

Харо мотнул головой, прогоняя опасные мысли. Сейчас, как никогда, важно сохранять рассудок трезвым.

Морок прошмыгнул за угол, но тут же, вжимаясь в ограду, выполз назад:

— Вот засада!

Харо осторожно выглянул: узкая улица, с двух сторон осаждённая высокими глухими заборами, освещалась редкими керосиновыми лампами на стенах; у распахнутых ворот, не таких массивных и замысловатых, как парадные, стояла повозка, обитая железом и с зарешечённым окошком — в похожей их везли в Регнум. Из ворот ровным строем вышли шестеро в доспехах, сильно смахивающих на броню королевских солдат. Между ними, позвякивая оковами, плёлся осквернённый, и судя по количеству сопровождающих, явно не ординарий. Когда скорпион исчез в глубине повозки, двое остались на страже, остальные вернулись во двор — наверняка отправились за кем-то ещё. Что ж там произошло? А если это люди короля? Вдруг они пришли и за Ровеной?

Не вытерпев, Морок протиснулся между Харо и стеной и высунул голову:

— Что будем