же савроматов. Сама река Танаис, как сообщает Ямблих Драматик (II в. до н. э.), получила название от одноименного божества (Драматикон, 9). В действительности, вероятно, было наоборот. О Танаисе — божестве массагетов — свидетельствует Максим Тирский (II в. н. э.), сопоставлявший это почитание реки у местных жителей с почитанием озера (Меотиды) (Речь VIII, Следует ли воздвигать статуи богам, 8). Псевдо-Плутарх связывает Танаис — мифический персонаж, сын Беросса и амазонки Лисиппы, — с рекой и местными жителями амазонками-савроматками (О названиях рек и гор и об их произведениях, XIV, 1). Танаис как священная река играл большую роль в общественной жизни местных жителей. Тот же Псевдо-Плутарх сообщает об избрании у реки нового царя (вождя) туземцами, причем выбор падает на того, кто найдет в реке камень, похожий на хрусталь и увенчанный короной наподобие человека. Об этом интересном свидетельстве Псевдо-Плутарха я уже говорил при анализе данных об общественном строе савроматов. Танаис выступает здесь как местное божество, как героизированный предок туземцев Дона (он сын амазонки), благословляющий на «царство» того, кто приобщится к власти через обладание священным фетишем-камнем, увенчанным короной. Ямблих рассказывает о «мистериях Афродиты (скифской Аргимпасы? — К.С.) у жителей этой местности и области Танаиса», которые он отождествляет с мистериями Танаиса и Фарсириса, т. е. с массовыми празднествами оргиастического характера в честь упомянутых богов. Божество Фарсирис, что значит в переводе с персидского «с блестящим ликом», связывается с солнечным божеством, может быть, древним иранским богом солнца и света Митрой.

Культ солнца был широко распространен у савроматских племен. Мы не знаем его конкретного содержания и можем судить о нем только по могильным сооружениям и культовым предметам, которые и у других древних племен были связаны с солярным культом. К ним обычно относят каменные кольца-оградки, окружающие могилы[1145]. В Оренбургских степях остатки каменных колец у подошвы больших курганов попадаются значительно чаще, чем в Поволжье. «Кромлехи» приуральских савроматов имели и практическое значение: они укрепляли курганную насыпь.

Среди савроматских подвесок-амулетов встречаются каменные и металлические подвески дисковидной формы или в виде бронзовых колесиков (рис. 11А, 8; 35Б, 4; 39, 3е, ж; 45, 1б; 47, 1б, д; 71, 3–6). В основе этой формы, я думаю, также лежит солярная символика. Крестообразные, явно солярного значения, рельефные выступы, заменяющие ножки, мы видим на двух каменных блюдах-жертвенниках из Оренбургской степи (рис. 75, 1, 2). Солярные представления савроматов особенно ярко отразились в зверином стиле.

Религия савроматов, особенно самаро-уральской группы, вероятно, была очень близка религии массагетов и саков. Мы можем признать большое родство культов у тех и других племен. Солнечное божество (Митра?), которое, по выражению Геродота, считалось «владыкою массагетов» (I, 212), занимало ведущее место в пантеоне восточных соседей савроматов и, вероятно, самих савроматов. Геродот подчеркивает особое значение почитания солнца у массагетов: «Из богов же чтут только солнце — Гелия, которому приносят в жертву лошадей. Смысл этой жертвы таков: быстрейшему из богов они посвящают быстрейшее животное» (I, 216). Действительно, в авестийском гимне солнцу (Авеста, Яшт VI) оно называется «быстроконным». В первом гимне Ясны молитва обращена к «солнцу с мчащимися конями»[1146]. Сарматы, по сообщению Павсания (Описание Эллады, I, 21, 5), также совершали жертвоприношения лошадей в честь туземных богов, среди которых солнечное божество, вероятно, занимало важное место уже у самых ранних сарматских племен.

Поклонение солнцу тесно связано с культом огня — священной стихией у древних ираноязычных народов (âtar в Авесте).

Культ огня ведет свое происхождение от культа домашнего очага и солнца, так как огонь рассматривали как дитя солнца.

В древнеиранских мифах огонь Атар вступает в борьбу со злым духом — драконом Аджи-Дахакой. Подобные древнейшие легенды ираноязычных племен легли в основу дуалистического мировоззрения зороастризма о расколе мировых сил, действующих на человека, на злое и доброе начало.

В религии савроматов-сарматов поклонение огню занимало, может быть, ведущее место. В письменных источниках лишь у Нимфодора Сиракузского (III в. н. э.), автора «Варварских законов», сохранилось сообщение о том, что «савроматы» почитали огонь. Зато в погребальном обряде роль огня отразилась очень хорошо. С культом огня, прежде всего, я связываю и каменные жертвенники. Они соответствуют переносным алтарям для огня, которыми древнеиранские жрецы огня — атраваны пользовались для совершения богослужения в любом месте.

Мы не знаем, в каком облике выступали у савроматов обожествленные силы природы. Нам не известен сарматский пантеон. Вероятно, у Геродотовых савроматов он был близок скифскому и меотскому, а у восточных савроматов — сако-массагетскому.

Общие для всех савроматских племен культы (предков, солнца и огня) могли принимать разные формы, вероятно, разнообразна была и персонификация божеств. В политеистической религии савроматов значительную роль должны были играть различные животные, которые посвящались тому или иному божеству. Так, например, с солнечным божеством у многих народов древности были связаны орел, конь и олень как быстрейшие животные, ибо и солнце мыслилось как быстрейшее из богов.

Сохранялись еще пережитки тотемизма, выраженные в образах определенных животных, травоядных и хищников, наделенных также и магическими свойствами. Их помещали на предметы оружия, конской сбруи, нашивные бляшки, ручки зеркал, ножей и пр. Вероятно, тотемными животными у некоторых предков савроматов были волк и медведь, особенно часто изображаемые на предметах звериного стиля Поволжья и Приуралья.

Одной из самых существенных деталей савроматского погребального обряда на всей территории савроматов является наделение умерших заупокойной пищей в виде разрубленной туши барана, но обязательно без головы. Думаю, что в этом обычае также отражен далекий пережиток тотемизма: запрещение употреблять в пищу части животного, некогда тотемного, как это известно у многих народов[1147].

Среди священных предметов, сделанных руками человека, следует назвать и некоторые виды оружия. Известно, что скифы поклонялись мечу, приносили ему жертвоприношения как богу войны. Климент Александрийский (начало III в. н. э.) приписывает культ меча многим племенам, в том числе и «савроматам» (Увещевательные речи к эллинам, 5, 64). Этот культ, известный по сообщению Аммиана Марцеллина и у аланов, вероятно, существовал узко в савроматскую эпоху, ибо меч у савроматов был одним из главных видов оружия. Поэтому савроматы с большим основанием, чем скифы, могли поклоняться мечу, в котором видели вместилище вселившегося в него божества войны.

Вернемся к рассмотрению культа огня. Уже в эпоху бронзы в степях Поволжья и Приуралья находит яркое выражение вера в очистительную силу огня, отгоняющего злых духов. Различные формы огненного ритуала, вплоть до трупосожжений, существовали и у савроматов. Они описаны в главе о погребальном обряде. Особое развитие этого культа отмечено в Приуралье, где лучше исследованы и трупосожжения и сожжения деревянных надмогильных сооружений. В этой области были распространены и каменные жертвенные