И он успел вовремя. Буквально на следующий день к одной из бригад зачистки подъехали три черных внедорожника. Одновременно играли и роль пограничной и патрульной службы, проверяя любые подозрительные машины на дорогах. Если машин было слишком много, и было ясно, что колонна принадлежит военным или крупной фракции, то бригада зачистки не останавливала ее, а только уведомляла центр. Затем навстречу колонне должны были выехать бронированные машины из Леона или ближайшей мини-крепости. Но вот такие небольшие группы автомобилей бригада должна была досмотреть лично. На внедорожники навели пулемет, а также пара снайперов взяли их на прицел. Внедорожники были вынуждены затормозить в трех сотнях метров от колонны бригады. так как здесь были ограждения и предупреждения о наличии на дороге шипов и открытии стрельбы, если машины не остановятся.

Внедорожники остановились. Один из бригадиров спокойно наблюдал за ними в бинокль, поедая свой бутерброд. Он был из простых рабочих и очень не любил ребят, разъезжающих на таких вот машинах. Бригадир просто стоял на высокой платформе и смотрел в бинокль, ожидая реакции с другой стороны. Помощник налил кофе из термоса и дал ему запить бутерброд. В это время во внедорожнике за тонированными стеклами сидел водитель и также посмотрел через бинокль на группу машин в трех сотнях метров. Он взглянул на мужчину с биноклем, смотрящего на них и что-то жующего.

— Молодой господин, — проговорил он в рацию. — Кажется, к нам никто не собирается подходить.

— Ну, так сходи сам и вели им прийти ко мне! — ответил парень на том конце. Позади него был слышен женский смех. — И пусть пошевеливаются! Я тороплюсь!

Водителю первой машины ничего не оставалось, кроме как выйти из машины и пройти оставшееся расстояние пешком.

— Кто здесь главный⁉ — с серьезным лицом крикнул водитель, когда подошел. — Подойди сюда!

— Я здесь главный! — крикнул ему бригадир с платформы. — И главнее тебя. А потому, сам подойди! Ах нет! Ты — вообще, никто! Ты даже не имеешь права подойти ко мне!

Водитель разозлился, но взглянул на снайперов и автоматчиков и решил, что прямо сейчас не будет разбираться с этим мужланом.

— Старший молодой мастер из семьи Каррьер желает, чтобы ты подошел и поприветствовал его! — прокричал он.

— А мой х** пососать он не хочет⁈ — рассмеявшись, в ответ крикнул ему бригадир. Другие бойцы также поддержали его громким смехом.

— Ты, ублюдок, наверное, не знаешь, что лагерь Седьмое небо — это фракция семьи Каррьер⁈ — прокричал ему в ответ водитель. — Ты хочешь в карцер попасть или на плаху?

— Какой, б*я*ь, семьи⁈ — возмутился бригадир. — Вы что там такое забористое нюхаете? Не поделитесь?

— Марсель Каррьер, нынешний лидер лагеря Седьмое небо, — начал объяснять водитель. — Он — младший в семье Каррьер. Так чей же лагерь Седьмое небо?

— Хахаха! — рассмеялся мужчина на платформе. — Ну вы и утырки! Когда Босс самолично бил зомби и строил этот лагерь, вас с ним не было. А теперь вы тут, как тут! Что за отбросы! А теперь слушай внимательно то, что приказал мне Босс передать любому представителю семьи Каррьер… Молитесь! И живите в страхе до тех пор, пока Босс лично не явится по ваши души! А теперь проваливай! Еще один приказ — стрелять на поражение, если представитель семьи Каррьер попытается приблизиться к любому из наших людей или к любой из наших машин, застав, бригад.

Лицо водителя сразу стало кислым. Не на тот прием он рассчитывал. Ох не на тот. Он посмотрел на автоматчиков, которые теперь прямо целились в него, развернулся и пошел к авто. Когда он прибыл, водитель сразу же связался с молодым человеком в средней машине.

— Молодой господин, нас не пропустят дальше, они будут стрелять на поражение… — сказал он сразу же.

— Ты — дебил! — крикнул ему парень по рации. — Ты не сказал, что из семьи Каррьер?

— Именно из-за того, что мы из семьи Каррьер, они будут стрелять на поражение, если мы попытаемся приблизиться… — с горечью в голосе сказал водитель.

— Как это понимать? — взбеленился молодой господин. — Они пытаются восстать?

— С их точки зрения это не восстание, — начал пояснять мужчина. — Таков приказ их Босса. Вашего почившего и воскресшего брата. Именно он приказал стрелять на поражение в любого из семьи Каррьер, если мы будем замечены поблизости. А еще Ваш брат приказал всем своим людям передать любому из семьи Каррьер, что он придет сам через какое-то время. Я так думаю, что он придет не сотрудничать, а искать мести.

— Что⁉ — вскричал парень по рации. — Когда этот мелкий ублюдок стал таким дерзким? Поехали! Немедленно расскажем об этом дедушке! Этого сына суки нужно наказать!

Три внедорожника развернулись и уехали под дружный смех и ругательства бригады. Но бригадир, все же, доложил о происшествии наверх.

Глава 57

Перекрашенный в песочный цвет арестантский автобус с усиленной защитой приближался к гудящему, жужжащему и громыхающему передвижному мини-городу. Почти в самом хвосте движущегося городка ехали два монструозных карьерных самосвала на шести колесах, каждое из которых было диаметром почти четыре метра. Эти махины могли перевозить на себе более трехсот тонн грузов, чего было вполне достаточно для организации в их кузове мобильного жилого комплекса. Позади них были несколько буксируемых титанами металлических контейнеров, поставленных по два рядом друг с другом на платформы с обычными грузовыми колесами. Парочка детей один за другим подцепилась за протектор медленно вращающегося колеса самосвала, были подняты им наверх, затем подпрыгнули, зацепились за нижнюю часть кузова, подтянулись на руках и перелезли внутрь.

— Эти сорванцы опять за свое! — недовольно пробурчала Аэлита глядя в окно. — Нарушение техники безопасности! Ну, я им устрою!

— Дышать… — глухо прозвучало откуда-то снизу. — Дышать не могу…

— Ой, прости! — проговорила девушка, отпрянув от окна и высвобождая от давления своего тела бедного маленького Жака, зажатого ранее между окном и холмами.

— Почему ты поехала со мной? — спросил он, жадно хватая воздух и покраснев, то ли от недостатка кислорода, то ли от смущения.

— Почему это с тобой? — сразу же пробурчала она. — Я еду на инспекцию. Чтобы проверить, как здесь дела.

— Л-ладно… — согласился