Это сделает один из вас, а остальные должны убраться подальше. А ты, как только он загорится, лети быстрее на самое высокое дерево! Не вздумай остаться и посмотреть, что произойдет.

— Да-да, Тиф-тиф, — прощебетал фип. — Сейчас-сейчас?

— Через минуту… — Дипломат взвесил на руке бомбу. — Добрых полтора фунта; получится нечто вроде салюта. — Он положил грубый пакет на выступ рядом со столбом, обложил его глиной и примял ее, оставив снаружи запал.

— Порядок, — заметил он, шагнул в «окоп» и лег лицом вниз. — Зажигай, приятель, но и не забудь удирать со всех ног…

Послышалось дружное урчание маленьких винтов, затем скрежет высекаемой фипом искры. Последовало краткое шипение, сопровождаемое торопливым жужжанием уносящегося фипа, и все смолкло. Ретиф ждал. Потом потянул носом воздух. Не запахло ли горящий тряпкой?

БА-БАХ! — Ретифа взметнуло в воздух, и он рухнул на пол камеры, очутившись под лавиной глины и свистящих обломков дерева. Вскоре он освободился от них и выплюнул землю, в голове у него гудел гигантский гонг. В воздухе ощущалась едкая вонь химикалий, во рту был вкус обугленных кроссовок. Через зияющую на месте прежней стены дыру несло холодным воздухом. Сверху нависала балка, за которой он увидел усеянное расщепленными бревнами дымящееся помещение.

Рядом зажужжал фил.

— Весело-весело! — тонко заверещал он — Еще-еще!

— Как-нибудь в другой раз, — неопределенно пообещал Ретиф. — И напомни мне воспользоваться меньшим количеством… — Он нырнул под упавшие потолочные балки, вскарабкался по изуродованному взрывом склону и выбрался наружу. Мимо пронесся войон, но его крики терялись в пронзительном звоне в ушах Ретифа. Из дымного тумана появилась размахивающая руками фигурка генерала Хиша. Ретиф нанес ему удар, и гроак полетел кувырком, теряя искусственное колесо, укатившее куда-то в заросли. Дипломат сделал рывок, уклонился от пары войонов, запоздало преградивших ему путь, и стремительно исчез в темной стене джунглей.

VII

Идти по следу, оставленному бежавшими пленницами, было нетрудно: частицы кружевной материи, оброненные носовые платки, обертки конфет и глубокие отпечатки тонких каблуков указывали направление с точностью написанных от руки дорожных указателей. Девушки пробирались сотню ярдов сквозь плотные заросли, затем наткнулись на ясно обозначенную тропу, которая вела на запад. Миновал Второй восход Джупа, и Ретиф двигался в радужных сумерках под гигантскими деревьями бесчисленных разновидностей, каждое из которых украшали металлолистья ярких тонов. Прогибающиеся ветви колыхались от ветра, листья шуршали и мелодично позванивали друг о друга.

Получасовая прогулка привела его к ручью с прозрачной пузырящейся водой и неглубоким, усеянным красочной галькой песчаным дном. В искрящейся солнечными бликами воде носились водные куопяне величиной с фипа, двигающиеся с помощью вращающихся конечностей, превратившихся в процессе эволюции в пару кормовых винтов.

Вода выглядела соблазнительно. Ретиф повесил свой меч на подходящую ветку, снял шлем, который носил последние восемнадцать часов, отстегнул боковые пряжки и сбросил нагрудный и наспинный доспехи. Плюхнувшись в ручей, он освежил лицо, пригоршнями бросая на него воду. Вернувшись на берег, дипломат устроился под деревом с розовато-лиловой корой и вытащил брикет концентрированной пищи, брикетами снабдил его Ипл.

Сверху донесся жалобный плачущий звук. Ретиф поднял голову и увидел, как на дереве, в ярком свете Джупа что-то движется, пробираясь вниз сквозь ветви и темную блестящую листву — яркое пурпурное пятно меж черно-красных листьев. Снова движение, на этот раз еще ниже. Ретиф различил еле заметный силуэт гибкого, тонкого куопянина роскошного фиолетового оттенка с лиловыми, отороченными белым розетками — идеальная маскировка в солнечных пятнах на листве. Существо повисло на ветке в меланхоличном ожидании.

Ретиф подпрыгнул, поймал ветку и подтянулся, затем вскарабкался выше, остерегаясь листьев с острыми как нож кромками. Оседлав толстую ветку на двадцатифутовой высоте, он смог разглядеть ловко скрытую в листве мелкоячеистую сеть, в которой висел пленник — это был флинк: мешанина из лиловых конечностей, спутанные веревки и с волнением скошенные На дипломата окуляры.

— Что случилось, приятель? Потянул не за ту нить и попал в ловушку?

— Мне смешно, — хмуро отозвался флинк писклявым голосом.

— Ну и веселись себе до упаду, — донесся сверху голос второго флинка.

— Погоди минутку, и я тебя срежу, — предложил Ретиф.

— Эй, меня первым, — возмутился верхний флинк. — Это он начал пререкаться первым. Ведь так? Я же мирный флинк, никого не трогаю…

— Это другой ходульник, низкоорганизованная ты особь, — торопливо перебил ближний флинк.

— Так вы видели поблизости других ходульников? — с любопытством осведомился Ретиф.

— Возможно, ты знаешь, как оно бывает. Народ попадается разный.

— Ты не совсем откровенен, кажется. Давай выкладывай начистоту.

— Послушай, — сказал флинк. — У меня скоро шея свернется — как насчет того, чтобы вначале срезать меня, а поговорим после?

— Это у него-то растяжение?! — хрипло заверещал второй флинк. — Ха! Ведь я подвешен в его проклятой сетке! У меня целых шесть растяжений, и все похуже, чем у него!

— По-твоему, мне здесь уютно? — с жаром возразил первый. — Одни ссадины от веревок…

— Давайте-ка сравним ощущения позже, — перебил Ретиф. — Куда пошли ходульники?

— Ты кажешься мне ходульником приличного типа, — произнес ближайший флик, не сводя окуляров с ловко спускающегося мимо Ретифа. — Освободи меня, и я постараюсь помочь тебе с твоей проблемой. Ну, сам посуди, разве можно говорить в таком положении?

— Срежь его, и он сбежит во мгновение ока, — не унимался второй. — Знаешь, ты мне нравишься, поэтому я вот что сделаю…

— Не слушай, — уверенно перебил опутанный сетью флинк. — Посмотри на него, этот тип считает себя племенным лесовиком номер один. Вот так лесовик!

— А лесовикам вроде тебя не место даже в моей ловушке! — отпарировал соплеменник. — Поверь мне, ходульник, Оззл — величайший лгун в племени, а соперников у него хватает!

— Ребята, пожалуй, я не вынесу вашей дискуссии, — вмешался Ретиф. — Жаль, что придется оставить вас висеть в столь милой компании, но…

— Погоди! — заверещал флинк по имени Оззл. — Я все обдумал и решил: такого славного парня, как ты, неплохо познакомить со своей семьей.

— Не доверяй ему! Лучше вынь меня из этой проклятой ловушки, и я — твой лучший друг…

— Думаешь, этот ходульник, столь приличный с виду куопянин, должен тебе верить? Как только получу свободу, отдам ему все, что имею!

— А на кой ему дырки от пончиков? Моя сделка получше, ей-ей, господин, мы бы так славно поговорили наедине, что даже не поверишь…

— Ты прав: он не поверит. Только он и я смогут говорить долго-долго.

Вспыхнула зеленая точка, и послышалось громкое жужжание. Это вернулся и завис перед лицом Ретифа фип.

— Тиф-тиф, болтать-болтать, — проверещал он. — Болтать-болтать, флинк-флинк!

— Не слушай! — завопил Оззл. — Что может знать этот лилипут?

— Болтать-болтать, флинк-флинк! — повторил фип.

— Гм-м. Пожалуй, я