— А я думаю, из Стрельца мы ушли окончательно, поэтому всё это упадёт на нас, — добавила своё мнение Вронковская.

Я был с ней согласен. Как только мы, так или иначе, решим вопрос с Детьми Предтеч, проклятый Стрелец станет нам интересен по остаточному принципу. Для этнографических экспедиций, например. Ещё нас могут вообще попросить покинуть Стрелец навсегда. Поэтому я благословил Филатову на дальнейшую работу в этом направлении и…

— Вообще, координацией занимается Фокси, — ошарашила она меня. — Я же работаю в поле. Просто в последние дни она сконцентрировалась на сегодняшнем полёте и всё это упало на меня.

Я вздохнул и поставил себе метку навести порядок в своём ведомстве, как только мы вернёмся из длинной перемычки. Если вернёмся. Диана, несмотря ни на что очень скептически относится к перспективам этой операции.

Вернулся к пилотам я аккурат к тому времени, как всё было готово к полёту на Биврёст. Гравитационной аномалии в длинной перемычке.

— Что товарищи, готовы? — спросил я у девушек. — Сегодня мы увидим, что никто из землян, да и вообще из ныне живущих людей в Галактике не видел.

Но девушки не поддержали шутку. Они были хмуры и сосредоточены. Марина молча открыла тёмный портал и направила туда наш звездолёт.

Поначалу длинная перемычка не впечатлила. Обычный космос, как и в других рукавах Млечного пути и других галактиках. Но чем ближе мы подходили к гравитационной аномалии, тем явственнее менялось всё вокруг.

Даже тем, кто не наблюдал, как вокруг нас сворачивается пространство через внешние камеры, показалось, что происходит что-то не то. Реальность как будто истончается, всё вокруг становится абсолютно нереальным. Обычные вещи кажутся чем-то чужеродным.

— Останавливаемся! — раздался истошный крик Дианы. — Дальше будет только хуже.

Стерлядкина, как будто этого и ждала. Она не стала глушить двигатели, а просто начала сдавать назад.

— Нет, — бросил ей я. — Нам ещё отправить послание.

Девушка посмотрела на меня безумным взглядом, но я не поддался, а приказал двигаться так же.

— Ди, отправляй послание, — бросил я Яковенко. — Чем быстрее ты это сделаешь, тем лучше.

Диана занялась передачей сообщение, одним ей ведомым способом, а мы просто сидели и ждали.

— Знаешь, — вдруг сказала Марина, криво ухмыльнувшись. — Если бы я уже не была сумасшедшей, то точно бы сошла с ума.

— Оставь, — ответил я. — Тебя бы к полётам не допустили, да и вообще к нам не взяли.

Стерлядкина рассмеялась.

— Мне порой кажется, что меня пристрелили в той тюрьме на Ирсеилоуре, а всё, что я после этого увидела это бред умирающей. И вот теперь Биврёст, который окончательно поставит точку в моей недолгой жизни.

Я отвесил ей пощёчину, размахнувшись, насколько это позволяла кабина пилота. Марина замолчала и посмотрела на меня.

— Спасибо, — выдохнула она.

— Давно хотел это сделать, — проворчал я. — С тех пор как узнал, что Андрей — мой сын.

— А ты-то в порядке? — спросила Марина. — Такие вещи и при своей девушке говорить.

Рита Столярова сидела с отвисшей челюстью и выпученными глазами, глядя на нас.

— Пускай знает, — скрестил я руки на груди. — У меня с ней всё серьёзно, поэтому скрывать такие вещи не вижу смысла.

— Ты запомни, — Марина обратилась к Рите. — Что если хоть кому-то это расскажешь, то я тебя… я тебе… Короче, добьюсь, что тебя вернут на Землю и никогда оттуда не выпустят.

— Мне ещё что-то надо знать? — спросила Столярова мёртвым голосом.

— Как вспомню, расскажу.

— Про всё остальное ты уже знаешь. Тебе же наши бабоньки уже обо всех его похождениях рассказали в подробностях.

— Так уж и про все? — не поверил я.

— Про Зотову, Голобко, меня, Ирку Рейман, Ленку, Люську Мезенцеву, одну из её девок, Аньку и сестёр Новиковых.

— Ни с кем из девок Мезенцевой у меня ничего не было, — запротестовал я. — Просто Анька напилась тогда и переоделась, ну, как женщина лёгкого поведения, а дело было в Люськином заведении.

— Про это я слышала, причём в двух версиях. В пересказе Довнарович и версию Ани, — холодно отозвалась Столярова. — А вот про Катю Новикову не слышала.

— Было один раз, да и то не считается, — отмахнулся я.

— Это как? — хором спросили меня девушки.

— Мы так договорились с утра, — пожал плечами я.

— Марин, подержишь, пока я его буду бить? — спросила мелкая Столярова.

— Да без вопросов, — оживилась стерлядь дурная. — Только после операции, а то нарушение субординации, неуставные отношения и всё такое.

— Есть стимул выжить, — хмыкнула моя девушка.

Однако в разговор по внутренней связи вмешалась Диана, спасая меня тем самым от дальнейших издевательств со стороны бывшей и нынешней.

— Я всё, можно улетать.

— Да! — радостно вскинула руки Марина. — Всё Валер, вали из кабины, мы сейчас с Риткой чудеса пилотирования будем показывать.

Я