Шрифт:
Закладка:
ВСЁ. Бальмонт, впервые обежав Лувр, спросил швейцара: «Это всё?» – «Ну хоть что-то», – ответил вежливый швейцар (восп. О. Мочаловой).
ВСЕ НЕСЧАСТЬЯ ПРЕХОДЯЩИ. Притча в письме Гаршина: хохол, в первый раз в жизни напившись пьян, стал горько плакать: «Как же я теперь пахать и косить буду, коли на печку взлезть не могу?»
ВУДСВОРД. Письмо Шагинян к Зощенко 4 апреля 1926 г.: «Вы – классический русский писатель, величайший сатирик нашего времени (и, пожалуй, всего человечества за этот отрезок времени, за исключением Вудсворда) …». Имеется в виду, конечно, Вудхауз. Звучит это, как у Белинского: «Конечно, Гоголь великий писатель, но не мировой, потому что далеко ему до Жоржа Занда, не говоря уже о Купере!» Но в примечании, разумеется, сказано: «Вордсворт У. (1770–1850), англ. поэт, принадлежавший к Озерной школе».
В ЦЕЛЯХ. Перед войной, когда все никак не удавалось вытеснить на пенсию старого акад. Державина, было издано постановление, почти дословно: «… в целях развития славяноведения – закрыть Институт славяноведения и открыть кабинеты при…» (от В. П. Григорьева).
ВЫБОР. Детская выучка – как можно меньше хотеть. Хотеть предлагалось обычно лишь при выборе из двух зол меньшего.
Корявая детская записка сына из аппендицитной больницы: «Мамочка, я тут все делаю не так, возьми меня отсюда!». Я в жизни тоже все делаю не так, возьмите меня из жизни! Ненаучное выражение: стоять над душой. У меня будто целый мир стоит над душой.
ВЫМИРАНИЕ. Как вымирал от одного до другого конца души Вяземский, как умирал, чтобы не вымирать, Пушкин.
К вопросу о вымирании
Хорошо вымирать в дурной компании.
ГАЗЕТА. Г. Кнабе вспоминал: Соболевский был единственный, кто читал по-гречески, как мы по-французски. Не расшифровывал, а как газету.
ГАЛЛЮЦИНАЦИЯ. В академической поликлинике психоневролог спросила: как спите, не бывало ли видений или голосов? Я сказал: несколько лет слышу глухую, будто из-за стены, музыку вроде гимна СССР. Она явно оказалась неподготовлена к этому и не переспрашивала.
ГАМЛЕТ
… Я стою, забывши счет столетий,
Я стою и зябну на посту.
Еще в Ветхом молвил Ты Завете,
Что уронишь светоч в темноту… —
Это стихотворение К. Бальмонта «Мировая пыль» из сб. «Зарево зорь». Собственно, в подтексте «… Я вышел на подмостки» – не только лермонтовское «Выхожу один я на дорогу», но и его же «Не могу на родине томиться…» и «Я рожден, чтоб целый мир был зритель / торжества иль гибели моей».
«ГЕНИАЛЬНЫЕ вещи не являются ни по заказу, ни по самозаказу».
ГЕНОФОНД. Наиболее расово-чистые культуры – эндогамные, каннибальские.
ГИППОПОТАМ. Из потомства Готье – Гумилева («Гиппопотам с огромным брюхом / Лежит в яванских тростниках…») – наш ответ Элиоту:
Да! Мы душой гиппопотамы.
Нам утро, вечер – два крыла.
Недаром демонов упрямых
На свет земля произвела.
Ср. далее:
Сродни лежанкам и полатям,
Мы сброд бесстрашный и лихой.
Полено красное мы схватим
Вот этой голою рукой…
и т. д.
ГЛАГОЛЫ ДВИЖЕНИЯ. «Ты уже вошел в историю, чего ты теперь по ней бегаешь?» – говорила Раиса Максимовна Горбачеву в телевизионных «Куклах».
ГЛОКАЯ КУЗДРА. Примеры из палайского языка в книге Мунэна: «Эти кувани в ташуре да будут… Эти верлахи в куволимах да будут… Ты! таццу (императив) эти картинанта! Ты! таццу эти иттинанта!» Таков же любой жаргон и любой иностранный язык для начинающего.
…ГЛУПОВАТА. «Поэзия должна быть глуповата» – «Может быть, Пушкин имел в виду, что поэзия, по В. Вс. Иванову, подчиняется правому полушарию?» – спросила Н. Он считал, что поэзия чужда рассудку и забывал лишь добавить: такому, как мой. Из рецензии: «Чем старше становлюсь, тем меньше, перечитывая, нахожу хороших стихов и тем лучше нахожу эти немногие».
ГЛУПОВАТА. В «Месте печати» напечатали «Оммаж Проперцию» Паунда – он мне показался глупее, чем раньше. Почему? Из-за графики: все строки с больших букв, концы длинных строк переносятся не в конец, а в начало следующей строки, поэтому кажется, что это не стихи, а проза сверхкороткими – как у Дорошевича или Шкловского – абзацами; лишь потом замечаешь, что в конце их часто не точка, а запятая. А от прозы инстинктивно ждешь большей содержательности. Многозначительность Паунда достигалась прихотливым расположением строчек, а оно и стерлось.
ГЛУХОЙ ГЛУХОГО ЗВАЛ. Текст – если он диалог, то с глухим или глухих. Текст меня не слышит никогда, а я его не слышу, если не имею филологической подготовки.
ГОДИТЬ. Было очередное постановление о совершенствовании литературной критики и пр., В. Е. Холшевников спросил: «Вам это ничего не напомнило?» – «Нет». – «Как начинается “Современная идиллия”?» – «Заходит ко мне однажды Молчалин и говорит: “Надо, братец, погодить”.– “Помилуйте, Алексей Степаныч, да что ж я и делаю, как не всю жизнь гожу”?» – «А дальше?» – Дальше я не помнил. «А дальше сказано: до сих пор ты годил пассивно, а теперь должен годить активно». Придя домой, я бросился к Щедрину: точно так, только не столь лаконично.
«Щедрина нужно было держать в козьем копыте», – сказал сын, памятуя, как Александра Македонского отравили стиксовой водой. Он поносил всю русскую литературу, потому что чувствовал, что сам бы мог ее так написать («Ну, хотите, я вам буду один каждый месяц писать по такому журналу? только вот драму Островского не напишу – эх, драма, драма, и куда тебя занесло!»), только поэтому и не считал это нужным. Он это называл: «Как будто вся русская словесность есть сочинение госпожи Анны Дараган». Я утешался мыслью: а вот «Анну Каренину» не написал бы – а потом понял, что написал бы, и все ее переживания оказались бы неопровержимым небокоптительством. От реплики Стрижа-критика: «Здесь есть что-то седое…» – пошел весь стиль «Арабесок» Белого, который вряд ли читал эту строчку. Из «Мелочей жизни» вышли «Сентиментальные повести» Зощенко. «Побольше цитируйте Щедрина в «Записях и выписках», – сказал мне А. Осповат, – вы не думайте, его никто не читал». Может быть, и правда: 29 июня 1999 г. по телевизору сказали, что вице-премьер Аксененко распорядился подготовить ему бумаги о повышении производительности труда на следующий год на 20 %. Точно так старший помпадуров сын писал в сочинении: предложу статистику, по которой
