Долг участников восстания, оставшихся в живых, сохранить в той или иной форме воспоминания об этих днях. Дело будущих исследователей — собрать все уцелевшие материалы и дать полное описание этого восстания. Но и краткие сведения, которые были здесь даны, позволяют дать оценку этой интересной странице из Гражданской войны и сделать некоторые выводы.

Значение восстания в ходе вооруженной борьбы против красного порабощения будет яснее и понятнее, если напомнить об общем положении, сложившемся на Восточном фронте. Выступление против большевиков Чехословацкого корпуса, начавшееся 25 мая, дало толчок к восстанию многочисленных тайных противобольшевистских организаций на Волге и в Сибири. Большевики начали немедленно и энергично готовиться к отпору.

Уже 29 мая ВЦИК объявил об организации Красной армии, вместо слабо работавшего добровольного пополнения, наборами по мобилизации. Это дает красным возможность быстро умножить свои силы. Июнь и июль проходят у них в усиленных формированиях отрядов и армий. Восточный фронт привлекает большое внимание красной власти, но успехов у них нет. Постепенно они теряют Заволжье, Урал и обширную Сибирь. На Волге их бьет полковник Каппель. 21 июля он берет блестящим маневром Симбирск.

Красные шлют на восток все новые и новые силы. Вместо убитого или застрелившегося главнокомандующего фронтом Муравьева назначается Вацетис. Новый «главком» считает, что у него в распоряжении имеется достаточно сил, чтобы перейти к решительным действиям. 28 июля он докладывает наркомвоену: «Я решил в ближайшее время нанести противнику решительный удар и отбросить его с линии Волги на восток» (Н. Какурин: «Как сражалась революция», Т. 1. С. 225).

Он ставит задачи: 3-я армия должна перейти в наступление для «овладения Екатеринбургом и дальнейшего действия на фронте Челябинск— Златоуст». 2-й армии дается задача захватить Уфу и овладеть узловой станцией Чишма, наступая одной группой на Бугульму в направлении на Самару, заслонившись со стороны Сызрани. Наконец, 5-я армия, вновь создаваемая в районе Казани, должна была в районе Чистополь — устье Камы — Тетюши сосредоточить возможно большую группу войск и перейти в решительное наступление на фронте Симбирск — ст. Бряндино. «В случае нашего успеха, — писал главком Вацетис, — ближайшей задачей будет поставлено овладеть фронтом Актюбинск — Орск — Троицк — Курган — Тюмень» (Там же).

Когда Вацетис разработал свой план, намечавший захватить в клещи белые и чешские части в районе Симбирск — Сызрань, — в Самаре стоял вопрос: что делать дальше? Никакими армиями Самара не располагала, сформирование добровольческих отрядов шло медленно, чехи не были склонны к большим операциям. Полковник Каппель и капитан Степанов — командир 1-го Чешского полка — настаивали на захвате Казани. Для овладения этим большим городом и его удержания требовалось гораздо больше сил, чем те, которые находились под командой этих двух начальников. Поддержать их было нечем. Также были и другие причины, отвлекавшие Самару в противоположною сторону — к югу, на Саратовское направление. Тем не менее, удар по Казани был сделан, красные в панике бежали. Не приходится теряться в догадках, несколько положение Казани оказалось бы еще более тяжелым, если бы 2-я Красная армия была двинута на Казань.

Восстание заводов отвлекло большие силы красных. Их 2-я армия была сначала прикована к району Сарапула, а вскоре разгромлена ржевцами. Дезорганизованные остатки ее бежали в бассейн реки Вятки. Отсюда некоторая часть этих беглецов была направлена на усиление красных войск, обложивших Казань, и действовала на Арском (восточном) участке.

Восстание оказало также большое влияние на действия 3-й Красной армии. Необходимость защищать линию сообщения с центром — железную дорогу Пермь — Вятка — заставила 3-ю армию выделить из своего состава значительные силы для охраны дороги. Это ослабило армию противника, и наступление на Екатеринбург согласно плану Вацетиса не только не могло состояться, но армия едва держалась против сибиряков. Позднее, в декабре, она была выбита из Перми.

Продержавшись несколько больше месяца, Казань была захвачена красными. Они не предприняли энергичного преследования отступавшего казанского гарнизона, и он довольно спокойно переправился через реку Каму у деревни Епанчино близ Лаишева. Свои освободившиеся у Казани войска красные направляли против ижевцев и воткинцев, торопясь покончить с восстанием. В первую очередь перебрасывались: отряд Азина, сформировавший 2-ю Сводную дивизию (потом 28-ю), и латышские полки. 4-й латышский полк, как отмечалось раньше, был разбит воткинцами, а 5-й Аатышский полк, сильно пострадавший при захвате Казани полковником Каппелем, видимо, действовал со стороны города Глазова, и один из эпизодов встречи с ним ижевцев был описан в «Вестнике».

Таким образом, восстание отвлекло силы и отразилось на действиях трех Красных армий Восточного фронта. Значительные подкрепления шли также из внутренних округов и с затихшего Западного фронта, при этом против ижевцев и воткинцев посылались особенно преданные и испытанные части, в их числе роты Чрезвычаек. Если план Вацетиса был нарушен захватом Казани отрядом Каппеля и чехов, то его полное крушение было обусловлено восстанием ижевско-воткинских рабочих.

После обратного захвата Казани красные войска смогли одержать на линии Волги некоторые успехи и продвинуться вперед. Севернее восставшие еще два месяца приковывали большие силы красных, и на левом участке своего фронта все их усилия перейти в наступление были парализованы на долгое время.

* * *

Большевистская власть с большими жертвами и жестокостью подавила восстание. Если бы надо было пролить крови в десять, в сто раз больше — большевики не задумались бы над этим. Человеческая жизнь в их расчетах стоит на последнем месте.

Более существенной для них была политическая сторона событий. Присвоив себе право исключительного руководства рабочими массами, они не могли допустить, чтобы рабочие могли идти не вместе с ними или, тем более, против них. Они пробуют немедленно подавить восстание ижевцев, боясь, что их пример может увлечь других. Им это не удалось. Ижевцев поддержали воткинцы, и поднялись в разное время еще несколько уральских заводов. Замолчать эти выступления было невозможно — они стали достоянием истории Гражданской войны. Но с историей большевики не стесняются и дают всему свое собственное объяснение и толкование.

«История Всесоюзной Коммунистической Партии (большевиков)», изд. 1938 г., трактует события так: «Мятеж корпуса (чехословаков) послужил сигналом к мятежу кулачества на Волге и в Сибири и эсеровски настроенных рабочих на Воткинском и Ижевском заводах…» Сходное объяснение дает Какурин («Как сражалась революция». Т. 1. С. 96): «Ижевское восстание было организовано союзом фронтовиков, насчитывавшим в себе до 4 тысяч членов, в котором в течение долгого времени велась эсэровская пропаганда».

Большевики имеют все основания высоко расценивать силу пропаганды, которой сами они