чтобы их товарищи не умерли с голоду[592]. Граф Фуа, который в какой-то момент вместе со всеми своими домочадцами ужинал одной буханкой хлеба и одной рыбой, пригрозил покинуть город, если ничего не будет сделано, чтобы как-то поправить ситуацию. Ему удалось получить от городских властей старую и неиспользуемую переносную мельницу, которую его люди отремонтировали и установили в здании аббатства Святого Мартина. Это принесло некоторое облегчение. Но только в последние дни осады городские власти установили строгий контроль над запасами и ценами. Командиры французских гарнизонов, должно быть, часто испытывали искушение принять безжалостные меры против корыстных горожан, которых они должны были защищать. Но они никогда этого не делали. Город размером с Турне мог быть легко сдан врагу горсткой недовольных горожан, каким бы многочисленным ни был гарнизон.

Осаждающие не испытывали трудностей с обеспечением себя продовольствием. Вокруг них располагались одни из самых плодородных сельскохозяйственных районов Северной Европы. Баржи, груженные продуктами, регулярно прибывали по реке. Но у армий коалиции были другие трудности. Длительная осада всегда скучна, деморализует и с каждым днем приносит все меньше добычи. На третьей неделе августа среди осаждающих появились признаки нетерпения и требования смены тактики. Вместо того чтобы ждать сдачи города из-за начинающегося голода, было решено штурмовать его силой оружия. Первая важная попытка произошла 26 августа 1340 года. Штурмовой отряд из 2.000 фламандцев и неизвестного числа англичан попытался взять стены у ворот Сент-Фонтен на северной окраине города. Но штурмующие были отбиты с большими потерями. 2 сентября 1340 года в том же месте была предпринята еще одна попытка. Большое количество связок хвороста было доставлено к городским деревянным воротам и зажжено. Пока ворота горели, осадные машины били по ним камнями. Однако штурм, продолжавшийся почти весь день, снова был отбит. За свою храбрость защитники ворот Сент-Фонтен получили бочонок бургундского вина.

Эти попытки усугубили напряжение в отношениях между союзниками не только потому, что они провалились, но и потому, что в них участвовали только англичане и фламандцы. На другом конце города войска из Эно совершали свои великие дела, но немцы и брабантцы не сделали ничего. Это не осталось незамеченным. Фламандцы открыто обвинили брабантцев в предательстве. Произошел неприятный инцидент, когда трубача из армии Брабанта застали в английском секторе у стен за разговором с одним из защитников. Артевелде подверг его пытке, чтобы заставить сказать, что он действовал по приказу своих начальников[593]. Чуть позже Артевелде выступил с тирадой против трусости и бездействия герцога Брабанта, на собрании союзников в палатке короля Англии. Один из рыцарей герцога посоветовал ему вернуться и варить пиво в Генте. Артевелде ударил этого человека своим мечом. Все дипломатические способности Эдуарда III понадобились для того, чтобы не дать герцогу немедленно покинуть армию.

У брабантцев и немецких князей не было причин проявлять энтузиазм при осаде. Наемники соглашались действовать только тогда когда получат обещанную оплату. Эдуард III оправдывался и указывал на энергичные меры по сбору денег, которые его министры принимали в Англии. Но его мысли были не столь оптимистичны, как его слова. В середине августа, когда осада продолжалась всего две недели, он уже сделал первые предварительные шаги к переговорам с французским двором. Когда наступил сентябрь, а деньги из Англии не поступили, Эдуард III был вынужден занять их у ростовщиков под 20%, чтобы прокормить себя и свои войска[594]. К концу первой недели сентября 1340 года стало очевидно, что если переговоры с французами провалятся, то у него останется очень мало времени, чтобы захватить Турне или заставить своих противников сражаться до того, как его собственная армия покинет его.

* * *

Летом 1340 года у Филиппа VI была прекрасная возможность уничтожить притязания английского короля. Под его командованием находилась большая армия. Силы противника, хотя и более многочисленные, чем его собственные, включали в себя очень мало английских лучников, которых он опасался, и неоправданно большую долю плохо подготовленных фламандских горожан. Нерешительность в действиях Филиппа VI казались непонятными. Его армия оставалась в лагере под хребтом Вими до 22 или 23 июля, когда она начала медленно отходить в направлении Сент-Омера, прибыв слишком поздно, чтобы принять участие в сражении. Вечером 29 июля 1340 года Филипп VI подошел к Эр-сюр-ла-Лис на границе с Фландрией. Здесь  из армии был выделен отряд численностью около 2.000 человек, передан под командование герцога Афинского и отправлен в погоню за остатками армии Роберта д'Артуа. Пока этот отряд, не сумев взять Кассель, занимался бесполезными разрушениями на фламандской границе, остальная армия ждала своих приказов.

В монастыре Сент-Андре под Эром собрался французский королевский Совет. Перед ним предстали два францисканских монаха из Турне, которые пробрались через ряды осаждающих с письмами от командира гарнизона. Он сообщал о положении в городе и о состоянии крепостных стен. Обсуждались два возможных пути: армия могла вторгнуться и разграбить Фландрию, свергнуть режим Артевелде и, возможно, отвлечь фламандцев от Турне; или она могла отправиться в поход, чтобы освободить Турне от осады. Решающим был голос графа Фландрии. Людовик Неверский страстно противился вторжению в свое графство, понимая, что уничтожение его французской армией навсегда лишит его шансов на примирение с подданными. Поэтому было решено вместо этого идти под Турне.

Два францисканца поспешили вернуться в осажденный город с новостями. Однако Филиппу VI потребовалось не менее пяти недель, чтобы добраться до Турне. Эта задержка лишь отчасти объяснялась неорганизованностью. В Бетюне состоялись длительные переговоры с представителями врагов Артевелде из трех больших городов Фландрии. Это был слишком многообещающий признак разногласия в лагере противника, чтобы им пренебречь. Но переговоры ни к чему не привели и задержали Филиппа VI на неделю. В Дуэ, куда Филипп VI прибыл на третьей неделе августа, были другие послания о мире, возможно, неискренние, на этот раз от самого Эдуарда III. Французский двор, казалось, очень хотел избежать решающей битвы и оставался в Дуэ почти две недели. В Турне медленное продвижение французской армии усугубляло бедственное положение жителей и гарнизона. В ночь на 10 августа 1340 года два гонца были тайно выведены из города, чтобы доложить французскому королю о состоянии обороны и наличии припасов. Он принял их с плохо скрываемым раздражением. Их задача, сказал он, заключалась в том, чтобы держаться, а он позаботится о том, чтобы они были вознаграждены после окончания кампании.

Наконец, 7 сентября 1340 года французская армия добралась до Бувина и разбила там лагерь, примерно в 10 милях к западу от города. Бувин был местом воспоминаний о великой битве 1214 года, в которой Филипп II Август победил немецких союзников английского короля Иоанна Безземельного, поставив точку в разрушении Анжуйской державы. Это была крошечная деревушка рядом с узким каменным мостом через реку Марк. Старая римская дорога из Турне в Эстер тянулась на восток и запад. По