Шрифт:
Закладка:
Уверенность Галатеи в том, что она обязана отомстить за свою украденную невинность, вдруг пошатнулась. Но гордость заставляла ее продолжать держаться за эту мысль, как за единственно верную. Однако, как будущая королева, она также подумала о том, что иметь в союзниках представителя столь сильного клана, было бы для нее очень кстати. Фантомвулфы и Флеймфанги считались самыми сильными кланами в стране, и оба были достойны того, чтобы занимать королевский пост. Существовало мнение, что когда-то они были одним кланом, но затем разделились с появлением Полночной Стаи — предшественников Фракции.
— Мне нужно подумать. Не так-то просто простить то, что вы сделали. Если бы я не знала вас столько лет, как прекрасного преподавателя и доброго наставника, я бы даже разговаривать с вами не стала, а тут же перегрызла глотку. Подумать только. Изнасиловать свою же студентку… Мерзость какая, — девушка скривилась, не желая даже встречаться взглядом с профессором.
— Как скажешь. Но думать ты будешь в моем корпусе. Я поджарил многих, кто оказался шпионами, но явно не всех.
— Шпионами? Так те новенькие… — догадалась Галатея, — Стоп. Ни за что! Чтобы вы там фантазировали себе о чем-то пока я сплю? Или, чего хуже, снова страсть в штанах заиграла? Пусть лучше меня тихо прирежут.
Серрас невольно улыбнулся, глядя на едва-едва проступивший румянец на щеках принцессы, но ничего не сказал.
На территории академии какое-то время были слышны рассерженные вопли Галатеи, которую небрежно волочили на плече. Однако страх быть замеченной кем-то в столь постыдном положении заставил ее возмущаться тише.
— Как вы смеете!? Я ваша королева! — шипела она, — Вот-же неотесанный мужлан. Кто бы мог подумать, мистер лже-Аорах? Когда я взойду на престол, моим первым приказом будет отсечение вашей головы. Позор вам!
— Да-да, позор мне, — повторил Серрас, все также довольно улыбаясь.
— И хватит уже меня лапать!
— А ты не брыкайся, и лапать не буду. К тому же, я уже там все полапал.
— Сволочь!
Проснувшись на рассвете, Галатея поняла, что Серрас не спал всю ночь. Он неподвижно стоял у окна, сложив руки на груди, и о чем-то усердно думал, поэтому даже не сразу заметил, что за ним наблюдают.
— Вчера вы бессовестно обыскали меня, пока я спала, — напомнила девушка, осторожно привстав в постели, стараясь не напрягать раненную руку, которую перед сном бережно обработал и перебинтовал профессор.
— Я не обыскивал. Письмо выпало из внутреннего кармана, а я лишь подобрал, — отозвался мужчина, не оборачиваясь, — Ты голодна?
— Поем в столовой, — для Галатеи это было принципиально.
— Нет времени. Мы должны уехать сегодня как можно раньше.
— Что? — озадачилась девушка, — С вами я никуда не поеду.
Серрас хмыкнул, а затем, все же обернулся.
— Все еще продолжаешь обращаться ко мне на «вы»? Это так мило.
— Всего лишь привычка. Не обольщай…ся.
Галатея потянулась, разминая плечи, встала с кровати и направилась к выходу.
— Ты куда? — спросил профессор спокойно.
— Решать свои проблемы. И в первую очередь проблемы с успеваемостью. Увидимся завтра на семинаре, мистер лже-Аорах, — девушка дернула за ручку, но дверь не поддалась. Дернула еще раз — тот же результат. После третей попытки она разочаровано вздохнула.
— Думаю, тебе нужно это, — в руке Серраса зазвенели ключи.
— Что за нелепая игра в заточение?
Если до сих пор Галатея просто демонстрировала свой характер, то теперь в ее голосе появился оттенок откровенного негодования. С такой интонацией мать часто грозилась ей наказанием.
— Я отпущу тебя, но сперва ты должны выслушать меня. Ты слишком беспечна, будто не понимаешь, что будущее страны зависит от тебя. Фракция теперь знает, где ты. Письма Церере перехватывают, поэтому она даже не знает, что ты в опасности, — пытался убедить ее Серрас.
— Ты писал моей матери? — удивилась девушка.
— Все куплены, Тея. Больше никто вас не защищает. Фракция почти у цели, и не исключено, что Церере тоже сейчас несладко. Ты хоть осознаешь, в каком положении находишься? — продолжал мужчина, и в черных глазах его замерцали красные всполохи, — Мы должны уехать сегодня. Сейчас.
— Вы… ты действительно думаешь, что я настолько глупа, что не понимаю этого? — уже немного спокойнее говорила Галатея, — Мне нельзя возвращаться в столицу. Если меня узнают, то тут же схватят и сдадут Фракции и, уже поверь, она-то найдет причину, чтобы меня казнить.
— А что изменится, если ты останешься здесь? Просто будешь ждать, что все решиться само собой? — не понимал Серрас.
— Конечно, нет. Когда закончиться война, моя мама…
— Она не закончится, — прервал девушку профессор, — Пока ты и твоя мать живы.
Он сказал это тихо, без нажима, понимая, что Галатея может воспринять эту неприятную правду слишком близко к сердцу. Так и произошло.
— Хочешь сказать, что каждый день погибают тысячи веррвольфов ценой двух жизней? — ее голос надорвался. Губы едва заметно задрожали.
— Фракия развязала эту войну. Не вы, — попытался исправить положение мужчина, — Может, — он на секунду замялся, — Может, ты все таки выпьешь чаю?
Галатея молчала, глядя в пол. На переносице пролегла небольшая складка. Серрас заметил, что девушка напряженно сжала руки в кулаки, и сквозь бинт проступил алый ореол.
— Значит нужно ее прекратить, — сказала она, наконец, с мрачной решимостью.
— Что? — не понял ее профессор.
— Прекратить войну. Развязать ее может любой правитель, но остановить по силам не каждому, — объяснила Галатея, — Народ больше не верит короне. Но если я принесу мир в эту страну, то разве это не будет доказательством моей силы? — задав этот вопрос, девушка подняла взгляд на Серраса, ошеломленного ее заявлением. Снова ему показалось, что это вовсе не глаза, а звезды, мерцающие в мире полном мрака. И он улыбнулся. Слова будущей королевы заставили его почувствовать трепет и волнение, как перед неминуемой бурей. Но это был приятный трепет, будоражащий нутро и заставлявший дышать полной грудью, как в юные годы.
— Хорошо сказано, моя миледи. Осталось только придумать план. И не умереть. Всего лишь, — ответил профессор, хлопая в ладоши.
Галатея невольно улыбнулась в ответ, но тут же отвернулась, поймав себя на этом преступлении.
— Дай мне три дня. За это время я все обдумаю, а во-вторых, я хочу попрощаться с кое-кем, — сказала она и протянула руку, желая забрать ключи.
Серрас подумал с полминуты и сам открыл дверь.
— Эти три дня будь крайне осторожна, — попросил он напоследок, — Ни за что не покидай территорию академии без моего ведома. И в лес не ходи. Ночные смены тоже отменяются.
