– Конечно справимся, Наташа. Иначе даже и быть не может.

* * *

Весь вечер меня не покидало чувство, будто я забыла что-то сделать. Перебирая в голове рабочие моменты, я понимала, что все намеченное на сегодня выполнено, однако внутреннее неудовлетворение то и дело возвращалось, грызя изнутри. Да что ж такое-то.

Сашка, съездившая на пляж Сенежа, давно уже вернулась домой. Сидела в своей комнате, обрабатывая фотографии и сочиняя рекламный текст. Выглядела она полностью удовлетворенной и отдыхом, и жизнью в целом. Еще бы, ее день полностью удался. Машину поводила, в озере накупалась, позагорала в приятной компании, кота к Натке покормить заехала, а сейчас занималась тем, что ей нравится, да еще и за денежное вознаграждение. Мечта, да и только. К сожалению, про себя я никак не могла сказать того же самого.

Спать я отправилась, так и не установив причину своего странного томления духа, и, проснувшись утром, с неудовольствием поняла, что посетившее меня с вечера чувство никуда не делось. Я не выполнила что-то такое, что обязательно должна была сделать, но что именно, я по-прежнему не имела ни малейшего понятия. Ладно, в конце концов, жизнь так устроена, что уж про невыполненные обязательства тебе обязательно напомнят.

Этим утром Сашка еще спала, поэтому завтрак пришлось готовить самой. Особенно заморачиваться я, разумеется, не стала. Сделала горячие бутерброды с сыром и маринованными огурчиками. Если Сашка захочет здорового питания, натрет себе сырой моркови с редькой.

В голове шевельнулось какое-то смутное воспоминание, связанное с вкусной и здоровой пищей, и тут же пропало. Ну и ладно, сторонницей ЗОЖ я никогда не была точно. С этой мыслью я и поехала на работу. Помня о вчерашних базельских пряниках, я забежала в кофейню и купила коробочку корзинок с кремом. Помнила, что этот вид пирожных мой помощник любит больше остальных. Нахлебничество я не признаю ни в каком виде, поэтому сегодня моя очередь «проставляться» к утреннему кофе.

Кабинет встретил меня бодрящим ароматом, поскольку Дима уже колдовал перед кофемашиной. Знал, что начальница вот-вот придет, готовился.

– Доброе утро, Дима, – поздоровалась я, протягивая ему коробку с пирожными. – Вот. Прими благодарность за базельские пряники.

– Корзиночки! – восхитился мой помощник, с наслаждением вонзая зубы в нежный крем. – Спасибо, ЕленСергеевна, знаете вы мою маленькую слабость.

Я внезапно подумала о том, что за несколько лет работы с Дмитрием действительно столкнулась лишь с его любовью к сладкому. Других недостатков у него как будто и не было. И как при таких удивительных качествах он до сих пор не женат? Уму непостижимо, что никакая девушка не догадалась наложить лапу на такое сокровище. Впрочем, вслух я этого не сказала, в нашей профессии важно уметь соблюдать тактичность и некую дистанцию. Юристы не привыкли кидаться словами и всегда следят за филигранностью формулировок.

Первым делом, которое сегодня подлежало рассмотрению, был иск о взыскании пятисот семидесяти тысяч рублей долга. Ответчик утверждал, что никаких денег он не получал, а расписку написал под угрозой насилия. Что ж, надо признать, что у него грамотный адвокат. Согласно статье 808 Гражданского кодекса Российской Федерации, договор займа должен быть совершен в письменной форме, а его оспаривание по безденежности путем свидетельских показаний не допускается, за исключением случаев, когда договор был заключен под влиянием насилия или угрозы. Сделав подобное заявление, ответчик получил единственную возможность использовать свидетелей для доказывания своей позиции.

Судом была допрошена сожительница ответчика, которая пояснила, что ее гражданский муж никогда таких денег домой не приносил, зато жаловался ей на поведение истца, который требует от него возврата несуществующего долга. Однако сам истец предоставил суду убедительные доказательства того, что ответчик не только занимался частным извозом, как говорила его сожительница, но и был директором и учредителем нескольких юридических лиц, о чем женщина просто не знала. Этим была вызвана ситуация, в которой ему срочно понадобились деньги на короткий срок – понадобилось покрыть долги, возникшие именно в бизнесе.

В судебном заседании были также приведены доводы, что показания свидетеля не могут являться доказательством безденежности договора займа, так как свидетель не присутствовала при этом, а знает о происходившем только со слов своего сожителя. При этом в те две недели, когда происходили описанные события, женщина находилась с ответчиком в ссоре, а потому ночевала не в его квартире, а у своей мамы, так что, строго говоря, свидетелем быть и вовсе не могла.

Между тем истец представил доказательство, подтверждающее договор займа, – расписку, выполненную ответчиком собственноручно в присутствии свидетелей. Ответчик же не представил ни надлежащих доказательств безденежности договора, ни доказательств применения в отношении себя насилия при написании расписки, ни факта изъятия паспорта. В правоохранительные органы он также не обращался. По итогу заседания я вынесла свое решение, удовлетворив исковые требования о возврате долга в полном объеме. Если бы я была не федеральным судьей, а сыщиком, проводящим расследование, то сказала бы, что это дело на одну трубку.

Дальше я взыскала в пользу следующего истца сто пятьдесят тысяч рублей за продажу некачественного дивана, поскольку в судебном заседании было доказано, что все выявленные продавцом товара «повреждения» образовались лишь после того, как диван попал обратно в руки продавца, а фактически проданный товар не соответствовал действующему ГОСТу и ТУ, действующим на территории Российской Федерации. А в следующем заседании, третьем по счету, взыскала с крупной страховой компании сумму недоплаченной части страхового возмещения. Что ж, еще одну чашку кофе я точно заслужила.

Поднося к губам чашку с ароматным напитком, я автоматически проверила телефон, который на время заседаний, разумеется, оставляла в своем кабинете. Три непринятых звонка, и все от Натки. Интересно, что такого могло случиться с моей бедовой сестрицей, что она названивает из отпуска в разгар моего рабочего дня. Впрочем, ни малейшей тревоги я не испытывала, рядом с Наткой был Костя Таганцев, а это значило, что никаких серьезных неприятностей он не допустит. За оставленного под нашим с Сашкой присмотром кота беспокоится, что ли? С нее станется.

Чтобы не заставлять Наталью волноваться, я набрала ее номер. До следующего заседания у меня есть еще пятнадцать минут, почему бы и не отчитаться, что у Веньки все хорошо, не считая, конечно, того факта, что он успел обрушить карниз в спальне.

– Твой кот жив, здоров и по-прежнему готов к бесчинствам, – сообщила я, когда Натка взяла трубку. Произошло это после первого же гудка, из чего я сделала вывод, что сестра сидела с телефоном в руках.

– Я знаю, – довольно нервно сообщила сестрица. – Карниз Таганцев уже повесил, причем укрепил так, что в следующий раз Вене придется постараться, несмотря на всю его настойчивость.

– Погоди, ты что, уже