– Я не… – начал было Сайлент, но Альбус его грубо оборвал.

– Ты выходишь отсюда первым. Уяснил?

Я боялась, что злющий как чёрт Призрак убьёт единственного врача, но тот неожиданно развернулся и молча вышел. Лишь в дверях оглянулся и рявкнул остальным:

– Вон пошли! Работы другой нет? Живо на реи паруса латать!

Матросы хмуро побрели на выход, бросая на капитана полные сочувствия взгляды. Приятно, что они волнуются, но страшно, когда многое повидавшие мужчины так реагируют.

– Тебе особый приказ нужен? – процедил врач, склонившись над спиной Эрвина. – Это не палач, а грёбаный садист. Если кровь не остановить, плаванье для нашего адмирала закончится уже сегодня.

Я сглотнула:

– Значит, тебе пригодится помощь. Только говори, что делать.

– Если шлёпнешься в обморок от вида крови, лучше даже не пытайся. Если можешь сдержаться, мой руки и включай горелку. Будешь накалять мне иглу и инструменты.

Я умчалась в уборную. Трясло меня сильно, но делать нечего. Я не позволю адмиралу умереть и собираюсь сделать всё, что в моих силах.

Признать честно, я не в полной мере понимала, что увижу, когда подойду к постели. Спина Эрвина выглядела так, словно её пропустили через мясорубку. Альбус пытался убрать кровь, но её было так много, что я засомневалась, жив ли он.

– Горелку зажигать умеешь? Инструменты на столе. Вдень нить в иглу, накали, – коротко говорил Альбус, пытаясь влить в рот Эрвину какой-то сироп. – Давай, адмирал. Это для тебя же.

Он приоткрыл глаза, но явно не соображал, что происходит. Мазнул пустым взглядом по каюте и, заметив меня, посмотрел в глаза. Как тогда, на казни. Сердце сжалось, он будто всё ещё там…

– Отлично, – обрадовался врач, когда Эрвин проглотил лекарство, глядя на меня. – Шаг в сторону жизни, кэп.

Я действовала будто во сне. Механически выполняла всё, что говорил Альбус. Хотелось плакать, когда удавалось увидеть раны из-за широкой спины врача. Невыносимо жалко его.

В какой чудовищный мир я угодила?

Почему-то казалось, в условном средневековье люди часто умирали, но может я ошибалась, и несчастные случаи, вроде происшествия с Рэем, – редкость?

Крови было много. В комнату принесли коробочку с бинтами, но, кажется, нам скоро понадобится новая. Наконец, Альбус наложил последний шов и обработал раны чем-то похожим на масло.

– Тебя поселили в каюте адмирала? Значит назначаешься его сиделкой. Следи за температурой. У него может начаться горячка. Дашь этот порошок, – он подал мне на бумажный пакетик. – В стакане разведёшь, с ложки напоишь. И холодный компресс. Если в течение двух часов не подействует, зови меня. Воду ему по первому требованию, хотя я сомневаюсь, что он придёт в себя до утра.

– Хорошо, – кивнула я, не отрывая взгляда от адмирала. – Но прошу простить, если начну бегать к тебе слишком часто. Мало ли что он… Лучше перестраховаться, да?

– Само собой, – Альбус кивнул и пошёл к выходу, но перед дверью обернулся. – Чтоб Призрака до завтрашнего дня я здесь не видел. Истерики нам не нужны. Каюту проветри. Свежий воздух адмиралу полезен.

Я кивнула, плохо представляя, как буду выпроваживать отсюда Сайлента. К счастью, судя по шуму и ругательствам в коридоре, Альбус сам прогнал Призрака и запретил входить. Наступила тишина, прерываемая лишь тяжёлым дыханием Эрвина и криками чаек.

Я открыла окно, как он велел, и придвинула к кровати стул. Затем убрала с тумбочки розовое напоминание о бывшей и расставила всё, что могло понадобиться, чтобы быстро помочь капитану.

Эрвин спал. Иногда вздрагивал и морщился, потом сжимался и тихо постанывал. Спина выглядела ужасно, я насчитала двадцать три линии. Боже, на него даже смотреть больно.

Меня снова накрыло волной злости. А ещё несвойственной мне жажды отмщения. Если Призрак не сломает руки тому палачу, это стоит сделать мне. Грёбаный садист, Альбус правильно сказал. Не может адекватный и психически здоровый человек заниматься подобным. Он принц вообще-то, так какого чёрта?

Корабль понемногу окутывали сумерки. Я прикрыла окно, почувствовав, что стало прохладнее. На улице стучали молотки, слышались крики и ругань. Надеюсь, «Триумф» не сильно пострадал.

Позже заглянул Большой Бо и принёс ужин. Он был всё так же ужасен, но я похвалила. Эрвин просил. Жаль, сегодня не было отдельной тарелки с вкусной едой и запиской.

Я не заметила, как задремала прямо на стуле. Эрвин уверял, что спать в гамаке ему нравится даже больше, чем в кровати, сказал, качает меньше, но я не рискнула отходить. По вечерам, когда он возвращался с «работы адмиралом», мы немного говорили. Эрвин рассказывал о том, что творится на корабле, отвечал на мои вопросы, объяснял, спрашивал сам. Мне понравились эти вечера.

Разбудил меня странный звук. Спросонья я не сразу распознала, что это был шёпот:

– Очень холодно. Почему так холодно? Мы во льдах?

Я слезла на пол и села на колени у кровати. Осторожно коснулась лица Эрвина. Горячий.

– Нет. Просто у тебя сильный жар. Хочешь пить?

– Нам надо проложить маршрут, – он тяжело дышал. – На Остров. Я обещал Марине вернуть домой. Дай карту. Я не вижу.

Покачав головой, я взяла приготовленную кружку с водой, высыпала пакет с лекарством. Придержала голову адмирала, чтобы ему было хоть немного удобнее пить с ложки.

– Всё хорошо. Я побуду здесь, пока тебе не станет лучше. Пей. Немного воды, потом я дам лекарство.

– Стой! – он дёрнулся и схватил меня за руку. – Ты не говорила, что у тебя кто-то есть. Мы ведь собирались пожениться. Кольцо, где кольцо? Нэтали, оно у тебя? Не понравилось?

– Тише, – я погладила его по волосам, пытаясь успокоить.

Ну и что мне говорить? Обманывать не хочу, а напоминать о плохом в такой ответственный для его жизни момент тоже так себе идея.

– Кольцо там, где нужно, – я сунула правую руку в его ладонь. – Чувствуешь? Всё на месте. Очень красивое. А теперь ты попьёшь, чтобы поскорее выздороветь, идёт? Ты нужен всем нам. И мне тоже.

Эрвин немного успокоился и дал себя напоить. Снова прикрыл глаза, но почти сразу посмотрел на меня:

– Давай заведём ребёнка. Я хочу девочку. Чтоб бантики, платьица, розовые туфельки. А ты?

Меня словно молнией шарахнуло. Вздрогнув, я часто заморгала, пытаясь успокоиться.

Да что ж ты делаешь со мной?!

Я вспомнила свой последний