Шрифт:
Закладка:
Шло время, и у нее уже возникало недоверие к Богу, который отказывался отвечать. Почему из всех женщин Уотертауна Он выбрал именно ее? Была ли она таким образом наказана за свой роман с Бобом? У многих женщин были романы на стороне, разве нет? Или Бог наказал ее за то, что она сказала Джеку правду? Неужели поэтому тот ушел?
На девятый день она взяла номер «Уотертаун дейли таймс» и начала читать отчет о заседании городского совета, на котором Джон Х. Кризик, городской инспектор ее округа, сказал: «Я хотел бы поблагодарить начальника городской полиции Джозефа К. Лофтуса и всех полицейских за их работу по поискам Джека О. Блейка».
Кризик добавил, что он уверен – с Джеком «все в порядке».
Дальше газета привела ответ мэра Рэнда: «Спасибо вам, инспектор Кризик… В наш адрес было много критики и некоторая доля злобы».
Пальцы Мэри дрожали, когда она набирала номер редакции.
– Мой сын! – выпалила она, когда ей ответили. – Где он сейчас?
Ей сказали, что ничего не изменилось; инспектор Кризик просто оговорился.
Поскольку общественный интерес ослаб, а официальный интерес сошел на нет, Мэри продолжила поиски в одиночку. Она бродила по улицам вокруг «Кловердейл апартментс», просила людей проверить сараи, подвалы, любое место, где мог спрятаться мальчик. Иногда она ловила себя на том, что останавливает на улице незнакомых людей и умоляет их о помощи. Мэри слышала, как над ней смеялись, называли чокнутой, говорили, что она зря тратит время. Но продолжала поиски.
Ее первенец, Ричи, прибыл из Германии в отпуск по уходу за ребенком и попал под арест. Мэри бросилась в мэрию и спросила:
– Почему вы забрали моего мальчика?
Ей сказали, что Ричи разыскивается за кражу со взломом. Она внесла за него залог и пообещала доказать копам, что он был за границей во время совершения преступления.
– Вот так всегда, – пожаловалась она Большому Питу, когда тот вернулся домой с фермы. – Всякий раз, когда что-то крадут, они хватают Ричи.
Пит сделал недоверчивое лицо и налил себе выпить. Он всегда был строг к своему старшему сыну.
По радио Мэри услышала, что власти все еще получают наводки; люди, которые видели светловолосых мальчиков, продолжали сообщать о них как о Джеке. Некоторых из них заметили на расстоянии 60–80 километров от дома. Она пыталась проверить каждую зацепку. Мэри не умела водить машину и не всегда могла найти знакомого с машиной. Когда ее муж бывал достаточно трезв, он возил ее в близлежащие места, такие как Лоувилл и Хантингтонвилл, но сам редко выходил из машины. Дома он садился в кресло и пил до тех пор, пока у него не начинали стекленеть глаза. Мэри понимала, в чем дело. Он разочаровался в себе, когда потерял руку. Отсутствие Джека добивало его. Большой Пит просто хотел умереть.
Она думала о своем возлюбленном, Бобе, – какой он добрый, как он слушал ее и относился к ней по-человечески. Однажды, в момент нашедшего на нее затмения, она совершила долгую прогулку до автостоянки на Блэк-Ривер-роуд. Место парковки, где был зачат Джек, было окружено кольцом из белых камней. Мэри вышла на середину и забормотала: «Этот круг нельзя разорвать». Затем она отправилась домой, думая, что, наверное, сходит с ума.
Горе подрывало ее желание связаться с Бобом. Она ожидала, что тот предложит помощь, – разве Джек не был его собственной плотью и кровью? – но недели проходили без единого слова. Мэри твердо пообещала Богу, что никогда больше не встретится с Бобом.
14.Живя в своей аккуратной двухуровневой квартирке в «Кловердейле», Пенни Николь Шербино Шоукросс желала только одного: чтобы полиция Уотертауна прекратила дело ее мужа. Арт и без того часто бывал угрюмым, и теперь эти новые сложности не лучшим образом отражались на его настроении.
Ей никогда не нравились копы. Семья Шербино обосновалась на севере штата Нью-Йорк лет сто назад, и копы как будто получали удовольствие, доставая ее друзей и родственников. Она была сыта этим по горло.
Невысокая, чуть выше ста пятидесяти сантиметров ростом, с живыми карими глазами, рыжевато-каштановыми волосами и хорошей фигурой, Пенни отличалась той деревенской живостью, которая проявляется в постоянной готовности рассмеяться или захихикать. Она гордилась тем, что Сакаджавея, героиня экспедиции Льюиса и Кларка, была четвертой прабабушкой ее отца. «Фамилия Шербино, – утверждала Пенни, – вовсе не итальянского происхождения. Это всего лишь искаженная форма французского слова Charbonneau и произносится с ударением на первом слоге».
Пенни познакомилась с Артом в конце 50-х, когда они оба учились в центральной школе генерала Брауна, но не обращала на него особого внимания, хотя была близка с его сестрой Джин. Позже Пенни смутно припоминала, как другой старшеклассник предостерегал ее и советовал держаться подальше от Шоукросса; она уже не помнила почему. В то время он казался одиночкой, но в остальном не заслуживал внимания. После девятого класса он больше не появлялся в школе.
В январе 1972 года, за четыре месяца до исчезновения Джека Блейка, двадцатитрехлетняя Пенни столкнулась со своей бывшей одноклассницей перед магазином «Джей Си Пенни» на городской площади. Арт, казалось, был рад снова увидеть ее. Ему было уже двадцать шесть, и он сказал, что уволился из армии полгода назад после боевой службы во Вьетнаме. Она заметила, что он стал симпатичным мужчиной ростом сто восемьдесят сантиметров с узкими бедрами и широкой грудью. Он показался приятным, чистосердечным, хорошим собеседником с лукавым чувством юмора, которого она не замечала в школе. Увидела она не только ямочку на подбородке, но и огонек в его глазах; для нее не было проблемой завлечь мужчину, и об этом она не беспокоилась.
Когда он спросил, где она живет, она объяснила, что переехала с двумя детьми к ее родителям.
– Я не замужем, – поспешила объяснить Пенни. – Я в это не верю. Ненавижу брак.
Арт сказал, что нет еще такого мула, который затащил бы его к алтарю. Он с согласием кивнул, когда она объяснила, что отец ее детей умолял ее выйти за него замуж, но она отказалась. Теперь этот бойфренд исчез из поля зрения, и она училась в местном колледже Джефферсона как мать-одиночка.
В конце концов Пенни пригласила Арта на ужин в дом своих родителей.
