меня. Депеши всё время находятся в утилизаторе, и в случае опасности уничтожить их не составит труда, как и отформатировать искин. А далее я имею полное право сдаться, и насчёт достойного содержания в плену мне сомневаться не приходится. Так что, по сути, риск не более, чем при обычной прогулке в системе Альсафари и моя служба не идёт ни в какое сравнение с вашей.

— А если у тебя попытаются выведать секретные сведения? — не удержался от вопроса Николай.

— А смысл что-либо у меня выведывать? Фельдъегерь получает запечатанный пакет, и понятия не имет о его содержании. Ему известен только адресат. Перед стартом почта помещается в утилизатор, который, в случае необходимости, может активировать либо фельдъегерь, либо искин, который действует строго по инструкции. Так что, терзать меня бесполезно, я всё равно ничего не знаю.

Под разговоры мы приговорили ещё по несколько кружек после чего я легонько прихлопнул ладонью по столешнице, и постановил.

— Прошу прощения Анастасия Сёмёновна.

— Для твоих друзей я уже Настя и только ты страдаешь ерундой. Может уже хватит. Выглядит по-детски.

— Как-нибудь в другой раз. Вынужден вас покинуть, у меня ещё есть дела.

Простившись я вышел из бара, и тут же рядом нарисовался Андрей. Глянув на меня он хитро улыбнулся и поинтересовался.

— И какие это у тебя нарисовались дела?

— Да вон, в бордель схожу, — кивнув в сторону заведения на противоположной стороне, ответил я.

— В центр психологической разгрузки, — поправил меня Малахов.

— Да без разницы. Суть-то одна, — делая первый шаг, отмахнулся я.

— И тебе наплевать на то, что она тебя видит через окно? — присоединяясь ко мне, спросил он.

— Буду только рад, если она на меня разозлится.

— А о парнях ты подумал? Им это ничем не аукнется?

— Не переживай. Я уже и от её отца и от братца наслушался, чтобы не смотрел в её сторону. Так что, только благодарны будут. Хотя, хочешь верь, хочешь нет, а я и так никогда на неё не зарился.

— Это-то я знаю. Парни со «Страшного» порассказали. Но как по мне, то ты не прав. Девочка-то хорошая, правильная. Княжна, но без закидонов. А ты… Уж извини, но мне показалось, что ты решил свести её с Малым.

— Хорошая пара получится. Он гений.

— Не думаю.

— Тогда сам попробуй. Ты и вовсе будущая звезда политики. И я сейчас не ёрничаю, уверен, что не так скоро, но ты всё же станешь фигурой имперского масштаба. В крайнем случае, в числе первых в нашей системе.

— Твои слова, да богу в уши. Но ни Малой, ни я её не интересуем. А вот тебя она с одной стороны взглядом пожирает, с другой прибить готова. Так что, не отвертишься.

— Без шансов, — на секунду задержавшись перед дверьми заведения, возразил я, а когда те разошлись, вошёл в обитель порока…

Несмотря на длительное воздержание, желания не возникло. Нет, с физиологией полный порядок, и эротичное одеяние жрицы любви подействовало должным образом. Но вот именно желания-то и не было.

Хозяйка комнаты отлично поняла моё настроение, и вскоре перед нами оказался крепкий кофе, а беседа полилась сама собой. Причём направление ей задавала девушка, вынуждая меня отвечать ей, всё больше отвлекаясь от охватившей меня раздражительности.

Из заведения я вышел. А нормально так. Бодренький, и настроение хорошее, и раздражительность куда-то подевалась. И вообще, мне было хорошо. Андрей решил задержаться ещё на часок, а мне и этого вполне хватило.

— Клим!

М-да. А ведь мне и впрямь хорошо было. Я обернулся и увидел, что на увитой плющом площадке кафе, сидела Настя, с чайником и корзинкой выпечки. Сестрица улыбалась во все тридцать два зуба и призывно помахала мне. Я обречённо направился к ней. Ну вот не просто оно всё. С одной стороны, я хочу общаться с сестрой, с другой не могу дать ей то, чего она хочет. А может рассказать? Нет. Тогда может узнать и отец.

— Здесь отличный чай с настоящими горными травами с Перуна. И выпечка, закачаешься. Сергей, которому поручили создание базы, специально не стал организовывать свои заведения, а помог открыть предпринимателям. Конкуренции конечно нет, но народу тут немного, все считай соседи и за плохое качество будет неудобно. Тем более, что на базе радостей не так уж и много, — наливая мне чашку, рассказывала она.

— Анастасия Семёновна, я не идиот и прекрасно понимаю, что нравлюсь вам. Но неужели вы не видите, что я не испытываю к вам взаимности, — не сдержавшись, произнёс я в лоб.

— Я как раз чувствую обратное, Клим, — на секунду замерев, ответила она. — Правда, не могу понять, что именно ты чувствуешь. То, что я тебе не безразлична, это точно. Но и того, что ты видишь во мне женщину, я пока тоже не замечаю. Пока, Клим. Я не буду тебе откровенно навязываться, но и сдаваться не намерена.

— А ничего, что я вышел из борделя?

— Из центра психологической разгрузки, — поправила она.

— Какая разница, если суть одна. И что, ты ни капли не ревнуешь?

— К кому? К психотерапевту? Ты что же, станешь ревновать меня к гинекологу.

— Начнём с того, что я в принципе не собираюсь вас