друг, который мог это сделать лучше и точнее.

Дэвид, коротко представившись, сразу включился в наше расследование, добавив новую информацию. И только потом, по моей просьбе, рассказал о своей причастности к делу, и как он это расценивал. Впрочем, полиция к его предполагаемым мотивам не проявила никакого интереса.

- Мне тоже кажется, что ваша семейная история прошла параллельно сюжету убийства Лори Паттерса. Может, он и по-настоящему был увлечен девушкой? Он, в конце концов, молодой мужчина. Был. А не только журналист, - уточнила Эмилия.

- Иногда приходили в голову подобные мысли, так что спорить не стану. - согласился Дэвид.

- Но мы столкнулись с убийством, именно мотив которого может вывести нас на подозреваемого, - осторожно предположила я.

- Давайте сначала рассмотрим наиболее вероятные мотивы, - предложил Дэвид.

Мы не стали возражать, но на несколько мгновений зависла пауза. Слишком мало мы были знакомы с убитым журналистом.

Получалось, что лучше всех его знал именно Дэвид, - подумала я.

О чем размышляла Эмилия, я не знаю. Но именно она предложила Дэвиду высказать свои суждения первым. Дэвид тоже принял это как должное, без лишнего кокетства, прекрасно понимая, что так будет разумнее. Да и логичнее, с какой стороны ни посмотри.

- Хорошо, я думал уже над этим, - сказал он. - Паттерс не случайно выбрал для себя такой вид журналистики. И не только из-за своей склонности к авантюрам. Вообще в профессии у него были свои правила и принципы. Не случайно столько лет действуя фактически на грани законов, он ни разу не оказывался за этой гранью.

- Да, - прервала моего друга Эмилия, - юридических норм, насколько мне известно, Паттерс ни разу не нарушил, но он часто вторгался в частные отношения людей, это может быть иногда очень опасно, там могут быть свои красные линии. Учитывал ли это Лори, и не сгубила ли его чья-то очень личная трагедия?

Дэвид сделал паузу, затем продолжил:

- Возможно, этот парень был не слишком отягощен нравственными принципами, но он был вовсе не глуп. Кроме того, он прекрасно владел всеми инструментами своей профессии. Из этого, мне кажется, можно сделать почти однозначный вывод: он получил очень опасную для кого-то информацию, но почему-то недооценил или саму опасность, или неожиданного противника. Хотя, возможно, и то, и другое. Только в этом случае, как мне представляется, он мог позволить, чтобы с ним так поступили. Он всегда был осторожен, даже в мелочах. И вдруг!

- Мы не спорим с тобой, - вмешалась я в поток его рассуждений, - но что ты предлагаешь? Или, что ты этим хотел сказать?

- У него были постоянные, относительно, конечно, клиенты, то есть издания, в которые он поставлял информацию более или менее регулярно. Я считаю, что хотя бы в одном из этих изданий могут нам сообщить нечто важное.

- Могут, - согласилась Эмилия, - но захотят ли?

- Сложно сказать, - не стал спорить Дэвид, - но попытаться стоит.

- Тогда давайте решим, к кому мы можем обратиться в первую очередь, - предложила я.

- Мне кажется, что надо попробовать встретиться с кем-нибудь из редакции "Светских новостей", не газеты, а журнала.

В этот момент у меня мелькнула мысль, настолько не связанная с нашим разговором, что я не стала ее озвучивать, но вечером, когда мы с Дэвидом вернулись домой, я посвятила его в свои неожиданные, в какой-то мере, размышления.

- Мы удивились, что кто-то пошел на убийство человека, которого гораздо проще и безопаснее можно было просто купить, так ведь? - спросила я.

- Да.

- Но почему мы не подумали, что кто-то мог даже не рассматривать этот вариант, кому-то эта простая мысль могла даже не прийти в голову.

- Ты хочешь сказать, что Паттерс таки нарвался на кого-то, кто не соблюдал правила затеянной им игры?

- Или вообще не знал этих правил.

- Это мог быть человек, - Дэвид задумался, пауза несколько затянулась, но он продолжил, - не принадлежащий ни к кругу общения самого журналиста, ни к тем слоям общества, которые были достаточно привычными для Лори. И только в этом случае, как мне представляется, он мог так промахнуться.

- Да, ошибка ценой в жизнь. - согласилась я. - Надо навести справки, выяснить, с кем и о чем договаривался Паттерс незадолго до смерти. Ну, насколько это окажется возможным.

Глава двенадцатая,

в которой ситуация начинает проясняться, но появляются неожиданные проблемы.

Официально Лори Паттерс нигде и ни на кого не работал. Не было у него и собственного бизнеса. Не знаю, как он решал проблему с налогами, но в должниках по этому ведомству он не числился. Вы можете справедливо заметить, что в налоговом управлении должны были остаться какие-то следы того, чем он зарабатывал на жизнь. Мы, то есть, я, в качестве частного сыщика, и Эрик, как представитель полицейского управления, ведущего официальное расследование, могли запросить соответствующую информацию. Но в запросе мы должны были указать причину смерти и подтвердить криминальный характер происшествия. Это не придирки бюрократов, чисто финансовая необходимость. Кто будет платить? Кто будет подписывать заявки? То есть, мне нужен был официальный клиент, а комиссару, как минимум, заявитель.

Многие считали Лори Паттерса фотокорреспондентом журнала "Осколки". Это издание имеет репутацию скандального, причем, всячески способствует тому, чтобы ни в коем случае его не зачислили в число респектабельных и дорогих глянцев. Там своя аудитория, весьма своеобразная, но требовательная. Обсудив все известные нам на текущий момент факты, мы решили, что придется обратиться с просьбой именно к этому журналу.

Однако мой первый визит все же был в "Светские новости". Я считала этот визит необходимым, потому что было важно сразу отсечь все бесполезное, по нашему общему мнению.

Но именно в редакции этого журнала меня ждал сюрприз в виде запечатанного и не вскрытого конверта с письмом, адресованным комиссару Катлеру. Письмо было получено с утренней почтой, то есть фактически после смерти того, кто его отправил. Кроме письма в конверте было несколько фотографий.

Я могла бы передать конверт Эрику лично в руки, но не стала это даже предлагать. Я просто позвонила комиссару и рассказала, что в редакции "Светских новостей" он может получить интересные факты. Я не сказала, как эти факты упакованы, и промолчала о своей надежде на то, что он поделится со мной информацией, но очень на это надеялась. Как оказалось, не зря.

***

Комиссар пришел