не хотелось его никуда от себя отпускать. Находясь рядом с мужчиной, в которого была влюблена, мне ничего не хотелось, кроме его поцелуев и сильных ласковых рук.

— Может, мне остаться рядом с тобой? — с надеждой спросила у мужчины.

— Соскучилась? — в усталых глазах Бориса появился похотливый огонек, и он с силой прижал моё тело к своей груди.

— Очень, — произнесла я и, встав на цыпочки, дотянулась до его сжатых в суровую линию губ.

Я видела его тревогу и беспокойство. Он был раздражён, но старался подавлять это чувство. Но чем больше я тёрлась об него, тем более жестким становился взгляд. Борис менялся на глазах. И мне это не понравилось.

— Я тоже весь день думал о тебе. О твоих глазах, о твоих прикосновениях. О твоей груди, — я млела от его слов. — Сейчас бы схватил тебя, закинул на плечо и кинул бы на кровать. Привязал бы руки к изголовью кровати и оттрахал жёстко во все дыры, — чем больше он говорил, тем страшнее мне становилось.

Похоже, на смену плюшевому мишке пришел медведь гризли. И это мне совершенно не нравилось.

— Остановись, — попросила его хриплым не то от страха, ни то от возбуждения голосом.

— Что? Таким я тебе не нравлюсь? — хмыкнув, спросил Борис. — А ведь я бываю и таким. Когда на работе вытрахают за целый день мозг, хочется спустить пар. Обычно я хожу в спортзал. Но не сегодня.

Лучше бы он ещё немного задержался. Чем в таком состоянии приехал домой.

— Нет. Не нравишься, — согласившись с ним, покачала головой.

А он лишь пожал плечами. Я, хмурясь, смотрела на Бориса, понимая, что происходит. Но я не хотела тех слов, которые он мне говорил. Может когда-нибудь для меня это и будет нормальным. Но не сейчас. Посмотрев на меня, глаза Бориса на миг смягчились.

— Малыш? Ты меня извинишь за то, что устроил представление в офисе?

— Нет, — категорично ответила я. — Так не должно быть, Борис. Я не игрушка в твоих руках. Я человек, личность. И так, как поступил со мной, ты не должен больше поступать. Ни со мной, ни с кем-либо другим.

Борис от меня отстранился, и его взгляд стал вмиг колючим и холодным. Тёмная сторона вступила в силу.

— А придётся, Лиза. Помнишь, я тебе сказал, что ты месяц будешь лишь только моей? Ещё говорил, что ты делаешь то, что я тебе говорю. И ты согласилась. Так вот, если я говорю, извинишь и больше не вспоминаешь тот день. Значит, так и должно быть. Девочка, мне неинтересна твоя робкая, нежная душа. Мне от тебя нужно только тело. Молодое, упругое тело. И больше ничего. Ты спишь со мной, удовлетворяешь меня. Улыбаешься, когда говорю, прыгаешь, когда скажу. А взамен получаешь тепло, ласку и комфортные условия. Ты меня поняла? — Борис больно стиснул мои плечи своими большими сильными руками. И потряс, как тряпичную куклу. И этого человека я полюбила? Готова ли я его таким принимать? — Я прихожу домой и хочу тебя видеть радостной и довольной жизнью. Для тебя созданы в этом доме все условия. Артём находится тут в качестве твоей няньки и выполняет твои капризы. Я понимаю, что папа тебя ограждал от всех напастей и невзгод. Но твой мир изменился в тот момент, когда мы с братом выкупили долги твоего отца. Ты наша собственность. И будь любезна не забывать об этом. Я не потерплю капризов и пререканий? Ты меня поняла? — прорычал Борис мне в лицо.

Передо мной стоял опасный дикий зверь. Который, если пожелает, запросто разорвёт мне горло. Ему нужно подчинение. И если хочу жить, то должна согласиться. По крайне мере, сейчас.

— Да-да-а.

Голос мой сел, и меня пробрал озноб. Только что мне в очередной раз показали, кто я и где моё место. И от этого стало так горько, так тоскливо.

— А теперь иди и развлеки Артёма.

— Песенку спеть или стишок рассказать? — не сдержалась я.

— Можешь и минет сделать. Не переломишься, — уже более благодушно бросил Борис.

— У меня контракт только с тобой. Другой мы не оформили.

— Да. Но ты уже согласилась на другой. Уже забыла? Сама предложила полгода.

— Я тогда была пьяна.

— И что? Ты же сама это сказала. Тебя никто не тянул за язык.

С этим я слишком поспешила. И кто я после этого? Идиотка и полная дура. Доверилась своим желаниям и чувствам, а не разуму и глазам. Как же изменчив мир, в котором живёт Борис.

Глава 14

— Почему ты так со мной?

— Как так? Вполне нормально. Я разве тебя бью? Держу в цепях в подвале? Я вполне адекватно к тебе отношусь. Чем ты недовольна, Лизонька?

Опять это уменьшительно — ласкательное имя, от которого меня в дрожь бросает.

— Ты мне нравишься, Борис. Очень нравишься, — по моим щекам заструились слёзы.

— Ты мне тоже нравишься, малыш. И я не хочу причинять тебе боль. Лишь по этой причине твоя мать не вдова. И ты с сестрой, хоть и с плохоньким, но с отцом. Пойми, я такой, какой есть и другим не буду. Я не запрещаю тебе меня любить. Наоборот, поощряю. Но не забывай, что ты моя игрушка, по крайней мере, на месяц. Так что веди себя подобающе. Тебе пора принять этот факт. Не жди от меня откровений и луну с неба. Ты здесь для того, чтобы составить мне и моему брату компанию. Так что выкинь из головы розовые мысли и подотри сопли. Окей?

Я нехотя кивнула, а Борис, наклонившись, языком слизал бежавшие по щекам горькие слёзы. Меня пробрала дрожь от этой невольной ласки. Ну почему меня к нему так тянет, несмотря на его отношение? Кто-то скажет, что это любовь. А кто-то подумает, что это лишь химия. А для меня это чистой воды безумие.

— Ну а теперь иди. И хватит плакать. А то у тебя нос красный. И запомни, то, что я делаю для тебя не смертельно.

Шмыгнув носом, повернулась к нему спиной. И тут же получила увесистый шлепок по попе. Взвизгнув от негодования и боли, как ошпаренная вылетела из гардеробной.

«Возможно он устал? А может, на него так повлияли неприятности на работе. Объяснения Артёма звучали правдоподобно, но мне показалось, что за его словами стояло что-то большее. Борис явно был не в духе. И мне не стоило на него обижаться. Я согласилась провести с ним месяц. И должна в этот месяц стать для него незаменимой. Трудно,