Дориан молчал, ожидая продолжения.

– Сумма была крупной, – продолжил лорд-канцлер. – Очень крупной.

– Я догадываюсь.

– Вот как?

– Иначе вас бы здесь не было. В этом деле замешана магия?

– Да.

О’Шейли едва заметно скривился. Куда проще было бы отказать по формальным признакам и отправить лорд-канцлера в полицейское управление.

– Я слушаю. – Он оперся подбородком на сплетенные пальцы.

– Неделю назад я приобрел в галерее картину. Консультант уверяла меня, что это – новаторство Боргольта и что ему осталось жить совсем недолго.

– Новаторству? – Дориан не смог удержаться от замечания. Художника-орка он не любил, искренне считая его картины безвкусной мазней.

– Художнику! – Лорд-канцлер зло сверкнул глазами. Правда, сразу же взял себя в руки. – Картину доставили в мою галерею, а два дня назад я встретил Боргольта. Оказалось, он жив, здоров…

– И никогда не писал ту картину, – кивнул Дориан.

– Откуда вы знаете?

– Это было очевидно из вашего рассказа. Но пока что я не вижу причин для вмешательства моего департамента. – Он едва заметно усмехнулся. – Обычное мошенничество.

– Не совсем! Консультант, которая продавала мне картину, утверждает, что ничего не помнит, а ведь именно она рассказывала мне о болезни художника!

– Так и сказала, что болен?

– Нет, но дала понять, что все смертны!

– Уникальное наблюдение, – хмыкнул Дориан и поспешно добавил чуть громче: – Я могу взглянуть на договор купли-продажи?

От взгляда начальника департамента не укрылось то, как напрягся лорд-канцлер.

– Его… его нет…

– Что?

Визитер вскочил и в волнении зашагал по кабинету:

– Я отдал деньги, и девушка пообещала передать договор вместе с картиной, когда привезли картину, договора не было, и я не стал настаивать, а потом…

– А деньги? – жестко оборвал Дориан. – Деньги вы отдали сразу?

– Конечно! Я – занятой человек, это все знают!

– Некоторые даже очень хорошо осведомлены, чем вы занимаетесь, – пробормотал начальник департамента. – Значит, договора купли-продажи нет?

Под пристальным взглядом лорд-канцлер заерзал.

– Вы же понимаете, что это легко проверить! – жестко произнес Дориан.

– Вы будете проверять мои слова? – Старик задохнулся от возмущения. – Дориан, вы не посмеете так поступить с другом вашего отца!

– Смею и поступлю. Только сначала зафиксирую ваши показания, чтобы получить основание обвинить вас во лжи!

– Вр-рун! – подтвердил ворон.

Лорд-канцлер с ненавистью взглянул на хозяина кабинета.

– Угомоните вашего ворона, О’Шейли!

– Просто не обращайте внимание на его болтовню, – посоветовал Дориан. – Итак, договор все-таки существует?

– В том-то и дело, что да, но на другое имя, и там стоит другая сумма! В разы меньшая, чем та, которую отдал я!

– И на чье имя?

– Аделаиды Фронтейн. Можете не записывать, я навел справки через полицейских. Единственное упоминание о ней – в академии, где она провалила вступительный экзамен.

– Кажется, ваш сын тоже поступал туда в этом году? – вежливо поинтересовался лорд О’Шейли.

– Да, но Луи готовился и все сдал!

От начальника департамента не укрылось, как торопливо посетитель произнес эту фразу. Наверняка лорд-канцлер заплатил за поступление мальчишки. Дориан вздохнул. Похоже, ему придется заняться и этим делом тоже. Конечно, негласные квоты на поступление были всегда, но с приходом ректора Теоса количество таких адептов увеличилось в разы. Дориан давно подозревал, что новый ректор нечист на руку, но пока доказательств этому не было. Наверное, стоит отложить отпуск.

Лорд-канцлер все еще сидел, ожидая уверений, что его делом займутся. Дориан вздохнул:

– Почему картину привезли вам?

– Потому что в этом договоре указан адрес доставки.

Дориан нахмурился:

– Я правильно понимаю, что вы купили картину, заплатили за нее и вам ее доставили?

– Да, но в договоре стояла другая сумма! – в отчаянии выкрикнул канцлер. – И мне сказали, что это – Боргольт, а это не Боргольт!

– Кто указан в договоре как автор произведения? – голос был жестким. Дориану уже порядком надоела эта история.

– Не помню, – огрызнулся лорд-канцлер.

– Но не Боргольт?

– Нет.

– Кто видел, как вы передавали деньги?

– Мой слуга, он дал мне кошелек.

– И все?

– Да. Вы хотите сказать…

– Я ничего не хочу. Это вы пришли ко мне с требованием поймать преступницу, которая применила магию, чтобы выманить у вас крупную сумму денег! – отчеканил лорд О’Шейли. Неприязнь к лорд-канцлеру смешивалась с разочарованием, что дело оказалось пустышкой и он не сможет подобраться к ректору. – При этом у вас нет ни одного доказательства!

– А договор?

– Договор о том, что некая Аделаида Фронтейн купила картину и попросила доставить ее вам? – фыркнул Дориан. – Это, скорее, походит на то, что вы пытаетесь скрыть от жены адюльтер!

– Да как вы смеете! – Лорд-канцлер вскочил, возмущенно сопя. – Я – примерный семьянин!

– Который не далее как на той неделе посещал публичный дом тетушки Марджери? – скучающим тоном поинтересовался начальник департамента.

Взгляды скрестились. Лорд-канцлер первым отвел глаза.

– Послушайте, Дориан. – Он потер лоб. – Я пришел к вам именно потому, что вы и ваши люди – лучшие. Вы можете мне не верить, но это действительно так. Я не знаю Аделаиду Фронтейн, а сама консультант, которая продавала мне картину, утверждает, что весь день проспала в подсобке.

– Ее проверили на магическое воздействие?

– Да.

– Как я понимаю, результат отрицательный? – Дориан усмехнулся. – Этого следовало ожидать.

– Но…

Начальник Департамента магического контроля задумчиво постучал пальцами по столу.

– Лорд Фицуильямс, я буду краток: состава преступления нет. Вообще. – Он выдержал многозначительную паузу. – Весь ваш рассказ сводится к тому, что вы купили картину и не удосужились проверить имя художника.

– Не только! – возмутился посетитель. – Когда хозяин галереи рассматривал договор, то обнаружил, что данные продавца вписаны рукой консультанта, а вот все мои данные и сумма продажи – совершенно другим почерком!

– Это тоже не является нарушением закона. – Дориан устало посмотрел на лорд-канцлера. – Если вас и провели, то сделали это настолько тонко, что не подкопаешься. Бумаги оформлены, картина доставлена.