Бесцельное шатание по особняку тоже не доставило огромной радости, но это всё же отвлекло от грустных мыслей. Рассматривала какие-то детали интерьера, вглядывалась в картины, но образ Максима неустанно мерещился мне везде, где только можно и нельзя! Я не знала, где он и с кем, и скорее всего оборотень занимался важными делами, но злобный внутренний голос нашептывал мне о том, что мужчина на данный момент развлекался с другой, и от этого всё кипело и скворчало внутри.

– Чёрт… – прошипела, когда забывшись сильнее положенного, стиснула в руках какую-то статуэтку и превратила ее в обугленный кусок пластика.

Хоть бы эта вещица не представляла для Максима чего-то ценного и памятного, иначе волк снова будет рычать и злиться!

То, что Максим приехал, я почувствовала сердцем задолго до того, как он буквально ввалился в гостиную. Мужчина, не замечая меня и пошатываясь, дошёл до дивана и со стоном свалился на него спиной. Я с ужасом смотрела Максима и не верила собственным глазам. Было чувство, что по нему несколько раз проехался поезд.

– Максим, что с тобой? – бросилась к оборотню, еле сдерживая слезы.

Конечно, он не человек, а значит, совсем скоро синяки сойдут, а раны затянутся, но мне все равно было безумно сложно смотреть на подобное без слёз.

– Не трогай меня, – оттолкнул руку так, словно я самое отвратное существо на планете.

Бросила на Максима обиженный взгляд, но уходить, несмотря ни на что, не собиралась. Этому упертому злобному волчаре требовалась помочь, и я та, кто точно мог помочь, особенно с ожогами на груди, которые я рассмотрела, когда Максим снял футболку.

– Ты столкнулся с боевым демоном? Где? Что он хотел от тебя? Это из-за меня? – нервно спросила, узнавая оставленные ранения по характерному запаху.

– Я сказал, отвали от меня! – его громкий рык разнёсся по гостиной, как раскат грома, но мне не захотелось сбежать, мне захотелось надавать пощечин своему обидчику, но я сдержалась, потому что ему и так реально досталось.

– Я могу помочь с ожогами! – настоятельно потянула руки к такому желанному телу.

– Само заживёт, – продолжил вредничать, как маленький обиженный ребёнок, но всё же позволил моим горячим ладошкам коснуться израненной огнем кожи.

Я не волшебница и уж точно не обладала даром исцеления, но снять боль, причинённую огнем, легко могла, тем более я отчётливо ощущала тут демоническое участие.

– Конечно, заживёт. Через сутки благодаря регенерации будешь как новенький, но подобные раны очень болезненные, а я не хочу, чтоб ты мучался, – честно призналась и положила свои ладони на отпечатки рук, которые по размеру были намного больше моих.

Максим со стоном закатил глаза и откинул голову на спинку дивана, позволяя мне совершить задуманное. Его сердце билось ровно, а значит, у него не было страха или опасений на счет того, что я могу причинить ему вред, и это, откровенно говоря, очень радовало. Доверие в отношениях – это прекрасно и хоть до самих отношений нам ещё как до Красной земли пешком, но с чего-то же нужно начинать.

– Зачем ты здесь? Какова твоя цель? – не открывая глаз, спросил Максим, когда я заботливо стянула с его ног обувь, чтобы поудобнее уложить мужчину на диван.

– Я уже неоднократно говорила это. Мне очень нужны деньги. Очень-очень.

Присела на пол возле оборотня, чувствуя себя на самом деле послушной и верной собачонкой.

– Зачем? Папочка отказал тебе в покупке очередной ненужной херни? – усмехнулся и несмотря на эти слова, обрадовалась его улыбке.

– Я не избалованная тупая принцесска, Максим! Мой отец не король розовых единорогов, а правитель Красной Земли! Высший демон! И несмотря на свою любовь жесток и эгоистичен по отношению ко мне. Я уважаю и люблю отца, но даже ему не позволю вмешиваться в мою личную жизнь.

– Я не считаю тебя тупой принцессой, Даяна. Напротив, думаю, ты наглая, расчетливая, стервозная особа достойная своего отца.

– Что со мной не так? Что я такого сделала, что заслужила твою ярую ненависть?! Я, черт возьми, не виновата в том, что по какой-то непонятной причине похожа на глубоко тобой обожаемую Миру!

Ну вот что за гад, а? Лежит при смерти и все равно умудряется довести меня до бешенства!

– Не смей произносить ее имя, дрянь! – взревел как сумасшедший и попытался подняться, но на это у него, к сожалению, а может на данный момент и к счастью не хватило сил.

– С чего это я дрянь?! Потому что хочу нормальной жизни среди людей? Я не виновата в том, что родилась демоницей, не виновата в твоих проблемах и страданиях! Елена ошиблась! У тебя не каменное сердце, у тебя его попросту нет! – подскочила на ноги, не желая больше находиться рядом с этим твердолобым бараном. – Я ухожу!

– Я тебя не отпускал! – пророкотал в спину, а я наградила его понятным без слов жестом с участием среднего пальца.

Выскочила на улицу и казалось, что еще немного, и я превращусь в огненный факел, который спалит нахрен всё в радиусе десяти километров.

И почему меня не купил какой-нибудь милый лысый старичок?!

Остановилась и сделала парочку глубоких вдоха, чтобы унять ярость и предотвратить катастрофу. Кожа пылала красным заревом, норовя выпустить языки пламени на волю, но я сдерживала это, потому что, как только я использую свою силу, магические символы оставят след, по которым отец и его прислужники быстро вычислят это место.

– Вернитесь в дом, – гаркнул один из охранников, стоящих возле высоченных ворот, и это очень сильно мешало мне успокоиться.

– Пошли с дороги! – произнесла вроде спокойно, но двое мужчин в страхе отшатнулись назад.

Конечно, эти парни вряд ли ожидали увидеть разгневанную, пылающую, словно спичка девушку в гостях у своего босса.

– Максим Александрович… Максим Александрович просил Вас вернуться в дом, – заикаясь, повторил мужчина, хватаясь за оружие, как за спасательный круг.

Чёртов оборотень!

Окружил себя людишками, как живым щитом, который трогать строго запрещено! Лучше бы у меня на пути стояла куча оборотней, на которых я бы с радостью выместила свою ярость.

– Я хочу покинуть это место. Никто не вправе удерживать меня тут против воли, – сделала еще одну попытку решить вопрос мирным путем.

– Вернитесь в дом, – вторил себе упрямый охранник, и я, зарычав, развернулась, чтобы широкими шагами пойти обратно.

Выхода у меня было два. Первый – прикусить язык, засунуть гордость подальше и вытерпеть это