— Е-ее!

— Посейдончик, родненький! Я все сделаю, но только не надо к ней! — умолял я, снова падая на пол.

— Си-иднери-иус! Я тебя-я осво-ободи-ил и дал возмо-ожно-ость жи-ить, я же могу-у и верну-уть тво-ой ду-ух наза-ад. Э-это мо-ог бы бы-ыть прика-аз, но э-это про-осьба. Прис-смотри-и за руса-алкой, защити-и ее!

— От кого защитить? И кто она такая? — вскидывая голову, поинтересовался я, все еще ужасаясь от перспективы быть фамильяром.

— От угро-озы. Ты-ы, как никто-о друго-ой, мо-ожешь ви-идеть любу-ую угро-озу. — вот любит же он выдавать только часть информации.

— А что делать с привязкой?

— Пока-а ничего-о. Э-это для ее-е же бла-ага. — ответил бог и растворился.

Я поднялся с пола, окинул взглядом золотой трон и понуро поплыл назад искать эту девушку.

Вот за что меня так наказывают? Я был одним из величайших магов Атлантиды, но погиб из-за моей самоуверенности. Посейдон меня вернул, но в назидание одарил телом осьминога, без возможности его изменить, и сделал своим помощником и доверенным лицом. И теперь я — шаммие — волшебный териоморфный дух.

За несколько тысяч лет я уже привык быть осьминогом и полюбил эту мою новую жизнь. Но стать еще и чьим-то фамильяром я не готов. Я не хочу этого!

Только глупо полагать, что у меня есть выбор… А я не глупый. У меня самая умная голова во всей Атлантиде!

Я собрался с силами и мыслями и поплыл в Академию Клейто. Поговорю с фейрой Аралин, может, она знает, где искать Кайнериса, ну или сумеет с ним связаться.

Вылетев из шлюза офисного корпуса, я чудом не снес Катю, которую Кайнерис в последний момент успел убрать с моей дороги.

— Ты куда так несешься??? — рявкнул Кайнерис, пылая гневным взглядом.

— Так я вас и искал! — запыхавшись, пропыхтел я. — Я разговаривал с Посейдоном, он…

— Стой, не здесь! Вернемся в мой кабинет. — остановил меня Кайнерис и, развернувшись, пошел дальше по коридору.

Девушка кинула на меня испуганный взгляд и засеменила за мужчиной. Я же направился следом.

— Говори! — произнес магистр, усаживаясь в свое рабочее кресло. Катя присела на диван, я же устроился на стул для посетителей.

— Посейдон сказал, чтобы я стал ее фамильяром. — я ткнул правым щупальцем в озадаченную девушку.

— Это еще зачем?

Кайнерис тоже посмотрел на Катю, а затем вперился в меня своим цепким взглядом, вызывая желание поежиться. У меня от него иногда мороз по коже. Бр-р. И чем он только нравится женщинам?

— Он сказал, что мне надо ее от кого-то защитить. Но от кого, не сказал. — пояснил я.

— А кто такой фамильяр? — спросила Катя, поглядывая то на меня, то на Кайнериса.

— Одним словом не объяснишь, — вздохнул Кайнерис, — Это защитник, помощник, соратник. Ими могут стать духи. Они привязываются к магу, становятся частью его жизни. А сама связь фамильяра и мага со временем делается крепче родственной, так как это равноправное “сотрудничество”. Они друг друга чувствуют, могут подпитывать и защищать. Но в случае гибели одного из этой связи страдает другой.

— Ты можешь из-за меня умереть, если станешь фамильяром? — испугалась девушка, а мне вдруг стало приятно, что она беспокоится о моей жизни.

— Да, могу, но мы этого не допустим. — важно произнес я.

— А как ты станешь им, если ты не дух? Ты же осьминог. — окинув меня своими голубыми глазами, спросила Катя.

— Он дух, просто в оболочке осьминога. — ответил вместо меня Кайнерис, знает, что я не люблю называться духом.

Девушка округлила глаза, а мне показалось, что она сейчас полезет меня трогать, чтобы убедиться, что я осьминог воплоти.

— А что еще сказал Посейдон? — прервал наши гляделки тритон.

— Сказал, что знает про вашу связь, и она во благо. А вот как она образовалась, умолчал.

— Как всегда немногословен. — задумчиво протянул Кайнерис. — Ну раз так, то сегодня же мы проведем обряд привязки фамильяра. Катя будет учиться в этой академии, ты будешь ей помогать. Обучишь магии, расскажешь про наш мир и его устройство, ну и будешь защищать ее, если потребуется. Хотя с нашей связью я тоже всегда буду рядом. Но если сам Посейдон беспокоится о ней, нам следует прислушаться и максимально обезопасить девушку. И еще, надо сделать так, чтобы никто не узнал, что она человек и пришла с суши.

— Че… кто? — пропищал я, выпучивая сильнее глаза. Чтобы лучше разглядеть ее, не иначе.

— Человек, но по какой-то причине ставшая русалкой. Возможно, это одна из причин интереса Посейдона к ней.

— Человек… — не веря своим ушам, повторил я.

Последний раз я видел людей еще будучи морским эльфом. И никогда не думал, что увижу их вновь.

— Раз все выяснили, пойдем покажем Катерине Академию Клейто и ее будущий дом.

Глава 11. Я тебе сейчас помогу!

Катя

Чем дольше я находилась в этом мире, тем больше вопросов появлялось. С чего вдруг кто-то на Атлантиде желает мне причинить вред, когда я сама о ней только сегодня узнала??? Почему моя жизнь беспокоит самого бога??? Право, я не знаю, что из этого безумнее!

Атлантида, Посейдон, магическая привязка, говорящий осьминог, который и не осьминог, фамильяр, русалка… Этот нелепый список когда-нибудь закончится?

Честное слово, я уже конкретно сомневаюсь в своем здравом рассудке, потому что совершенно не понимаю, как я, обычная русская девушка, в один миг могла стать ТАКОЙ? И эти нелюди, что сейчас рядом со мной гордо вышагивают, готовы меня защищать, только потому что поверили в мою важность. Но как так?

Я, конечно, с богами ни разу не говорила, это тут, видимо, нормально прислушиваться к их советам… Но я-то с земли, с суши. Там другие правила! Там боги не спускаются, хвосты не вырастают, магии нет, говорящих животных тоже. Там бы на меня уже давно надели смирительную рубашку и отправили отдохнуть в лечебницу. И именно это кажется мне логичным! Я бы сама себя уложила в дурку. Еще и пару раз по голове стукнула, ожидая прояснения.

А тут меня надумали отправить учиться в академию магии! Заведут мне фамильяра! Да еще и жить с незнакомым мужиком заставят!

Пока я мысленно вопила, мы зашли в шлюз, который начал наполняться водой. Теперь снова хвост одевать! Как же надоело!

— Катя, тебе надо самой научиться менять ипостась, если я каждый раз буду помогать, то все поймут, что с тобой что-то не так. У нас каждый новорожденный это умеет. — произнес Кайнерис, который уже сидел на полу и помахивал