Шрифт:
Закладка:
– Если хочешь, я с радостью тебе ее немного расставлю, – предложила Лиззи, хотя и не была уверена, что Александра вообще любит носить эту юбку. Пышная и длиной до середины икры, она являла собой довольно странный для нынешней моды образ.
– Спасибо, но с ней не стоит утруждаться. Тем более что у меня полно других вещей, с которыми мне бы хотелось обратиться к тебе за помощью.
Наконец Лиззи нашла в себе храбрость задать Александре вопрос, который мучил ее едва ли не с первого дня их знакомства в кулинарной школе.
– А твои опекуны выделяют тебе деньги на одежду?
– Да, конечно. Но, как ты понимаешь, в их времена все стоило по шесть пенсов и все их роскошные наряды шились бедными белошвейками при свечах за сущие гроши. Кроме того, сама я предпочитаю тратить деньги на кое-что другое.
Поскольку Александра уже собиралась взбежать по лестнице, Лиззи взяла ее за запястье:
– А на что – другое?
– На всякий хлам, если уж честно. Хотя я предпочитаю называть это антиквариатом.
К вечеру воскресенья все три девушки уже жили вместе в большом доме в аристократическом районе Белгравия.
Дэвид, который еще в пятницу перевез на новое место Мэг с вещами и собакой, в этот день забрал Лиззи и ее багаж от Джины. У Дэвида с Джиной обнаружилось много общих знакомых, так что втроем они весело пропустили по бокалу шерри, после чего Дэвид отвез Лиззи в дом к Александре. Джина – видимо, испытывая вину за то, что так торопливо выставила свою племянницу, вручила Лиззи красивую хозяйственную сумку, битком набитую одеждой.
– Мне эти вещички не подошли, но возвращать я их не стала. А ты так мастерски орудуешь иголкой с ниткой, что, может, что-нибудь из них и сотворишь.
Лиззи заглянула в сумку и увидела там разную одежду красивых расцветок, а также сплетение причудливых ремешков, симпатичных шейных платков и шарфиков.
– О боже! Да там, я вижу, есть совершенно изумительные вещи!
Джина пожала плечами.
– Некоторые совсем новенькие, только из La Boutique Saint-Michel. Что-то получше, что-то похуже. Я знаю, ты сможешь их переделать так, чтобы они выглядели помоднее.
– La Boutique? – переспросила Лиззи. Видимо, Джина полагала, что ее племянница знает об этом, судя по всему, известном в Лондоне магазине.
Дэвид насмешливо фыркнул:
– О! Старый добрый Marks and Sparks![10] Никогда не смогу называть его как-то иначе!
Лиззи наконец поняла, о чем именно шла речь.
– Мне правда все очень нравится, Джина. Я просто сперва не поняла, что ты имеешь в виду. Видишь ли, пока я была школьницей, вся моя одежда покупалась в Saint Margaret, а не в Saint-Michel.
– Не стоит еще забывать про Charles et Antoine, – добавила Джина.
Дэвид на мгновение сдвинул брови, вспоминая.
– А! Точно! С and А! Чудесное местечко!
Когда Дэвид наконец понес вещи Лиззи в машину, Джина сказала племяннице:
– Он очень хороший, порядочный человек. С ним ты будешь под присмотром.
– А ты знаешь, что он… – Лиззи замялась.
– Гомосексуалист? Да, знаю, – невозмутимо сказала Джина. – Но какая тебе-то разница? Лично мне намного спокойнее выселить тебя из моего дома, если я знаю, что с тобой под одной крышей будет такой человек, как он.
Лиззи была очень рада это слышать. Если вдруг отец узнает про Дэвида и его это обеспокоит, то она сможет призвать на помощь Джину, и та объяснит отцу, что и как.
Ближе к вечеру, когда Лиззи уже как следует обосновалась в той комнате, которую им предстояло делить с Мэг, все обитатели дома собрались в уютном цокольном этаже.
На кухне Мэг с Дэвидом что-то готовили к ужину. Дэвид принес множество продуктов, которые произвели бы впечатление на мадам Уилсон, но мать Лиззи, напротив, поставили бы в тупик. Судя по всему, как объяснила ей Мэг, Дэвид от души затарился в Сохо. На рынке, что на Бервик-стрит, можно было купить разные экзотические продукты, равно как и вполне обычную снедь. Увидев все то, что он принес домой, Мэг пришла в радостное возбуждение. Они с Дэвидом питали трепетную любовь к гастрономии – любовь, которую Лиззи с Александрой ценили, но не разделяли в полной мере.
В центре большой комнаты, у тихонько щелкающего газового камина, растянулась на одном из диванов Александра, приподняв повыше ступни. Кловер лежала прямо на ней. Оперев на спаниеля книжку, девушка читала, счастливо поглощенная «Анжеликой и султаном». Кловер вписалась в новый дом так, будто всегда тут и жила. И хотя хлопотать над собакой взялись все три подруги, именно Дэвид с утра сводил ее погулять. Его Кловер теперь просто обожала.
В другом конце комнаты Лиззи пыталась снять выкройки с нового платья, не распарывая его по швам.
В ее распоряжении имелась гладильная доска, просторный стол, удобный светильник Anglepoise на шарнирной ножке и, разумеется, швейная машинка. Лиззи чувствовала себя на седьмом небе! Отданные Джиной вещи – хоть и очень милые, но все нуждающиеся в подгонке – всё еще лежали в сумке.
– Я понимаю, что еще рано о чем-то говорить, но все же мне невероятно нравится жить с вами в одном доме, – сказала Лиззи.
– Да! И мне тоже! – отозвалась Александра, тут же оторвавшись от книги. – Надеюсь, ты согласен, Дэвид?
– Вы не представляете, какое счастье, когда рядом есть тот, кто так же, как и я, ценит хорошую кухню, – сказал Дэвид. – Мэг даже наслышана про Элизабет Дэвид![11]
Мэг радостно рассмеялась.
– А я все не нарадуюсь, что нашла такое чудесное местечко для себя и для Кловер.
– Кловер – очень уютная гостья, – произнесла Александра, ласково почесывая собаку за ушами. – Хотя сам этот дом вряд ли можно назвать чудесным. Уж слишком он обшарпанный.
– Но все ж таки это Белгравия, дорогая, – напористо, подражая обычному тону своей матери, произнесла Лиззи. – А это – самое главное.
Спустя пару дней после того, как огромный дом в Белгравии сделался уютным пристанищем для подруг, в школе домоводства шло занятие по пошиву платья. Одна из учениц, Ванесса, тщетно пыталась разложить детали бумажной выкройки на отрезе материи. Она была не единственная, для кого это задание оказалось затруднительным, однако именно к Ванессе Лиззи чувствовала расположение. В отличие от большинства богатых дебютанток, эта девушка была искренне приветливой и как будто испытывала даже недостаток уверенности в себе.
– Просто надо немножко практики, – обмолвилась Лиззи, подхватывая над полом соскользнувший со стола фрагмент выкройки.
– А вас
