подавляю это чувство.

Это не имеет значения. У меня есть дела поважнее.

И если Лэндон хочет тратить свое время на то, чтобы быть кровожадным, мне все равно.

Это не моя проблема.

Мои руки начинают дрожать, и я сжимаю их в кулаки.

Мне нужно поесть. Или поспать.

Или что-то в этом роде.

Я удаляюсь, не доверяя себе, чтобы не сболтнуть лишнего водителю или Лэндону. Подойдя к обочине, я лезу в карман джинсов и достаю пачку сигарет. Я закуриваю, уже предвкушая неприятный разговор, который мне придется вести с Лэндоном, когда он подойдет ко мне.

Я выравниваю дыхание. Я сосредотачиваюсь на том, чтобы успокоиться.

Мне нужно поспать.

Но я, блядь, не могу уснуть. Эти передозировки преследуют меня. Нет причин принимать так много лекарств за такой короткий промежуток времени..

— Я думал, ты бросаешь. — Раздражающий, высокомерный тон Лэндона наполняет воздух, и я хмуро смотрю на сигарету.

Я борюсь с желанием выплеснуть это ему в глаза.

Чем скорее мы разберемся с этим дерьмом, тем лучше.

Лэндон — невыносимый партнер.

— Я все еще таков, — говорю я, стараясь, чтобы голос звучал нейтрально. Мои эмоции зашкаливают, и три чашки кофе, две сигареты и одно макаронное печенье не оказывают никакого феноменального воздействия на мое психическое состояние.

Он прослеживает за моим взглядом, и мы оба стоим в тишине, пока машины проезжают мимо по главной улице. Я надеюсь, что он вернется в здание; я не хочу говорить об Омеге или о чем-то еще, не связанном с делом.

— Ее машина все еще здесь, — говорит он непринужденно. — Кто-то должен будет подвезти ее домой из больницы.

— Мне все равно, — говорю я слишком быстро.

Он задумчиво напевает. — Я подумал, что тебе следует это сделать.

Лэндон умен, надо отдать ему должное. Мне не следовало проговариваться, что я нахожу ее симпатичной. Я знаю, что он делает; он, вероятно, рад, что я проявил интерес к чему-либо, и предлагает мне какую-то жалость, чтобы я не покончил с собой из-за этих случаев.

— Ты можешь это сделать, — огрызаюсь я, роняя сигарету на траву и затушивая ее. — С чего бы мне беспокоиться о ней?

И, конечно, она хорошенькая, она Омега.

Она создана для того, чтобы быть красивой. Это заложено в ее ДНК — привлекать моего внутреннего Альфу.

В этом нет ничего особенного.

В ней нет ничего особенного.

Я уверен, что если бы я достаточно постарался, то тоже смог бы усовершенствовать рецепт печенья.

— Я собираюсь навестить ее в больнице из вежливости, — медленно говорит Лэндон, разговаривая со мной, как с ребенком. — С тех пор, как она проделала весь этот путь только для того, чтобы ей сказали «нет», а потом ее сбила машина.

Он многозначительно смотрит на меня.

— Что? — Я рычу. Он немного выше меня, но я крупнее, и я почти уверен, что мог бы надрать ему задницу в драке.

— Она тебе нравится. — Он приподнимает бровь, заставляя меня отрицать это.

— Мне не пять лет. Это не детский сад. — Я качаю головой.

— Вообще-то завтра у нас выходной. Встретимся в больнице, отвези ее домой, а потом отдохни немного, Ривер. Ты дерьмово выглядишь.

Я внутренне киплю. Я мог бы поспорить с ним. Я не верю в «простои» и уж точно не нуждаюсь в том, чтобы он указывал мне, что делать.

— Я успокоюсь, когда умру, — говорю я с горечью.

Но меня бесит, что он отчасти прав. Обычно у меня нет партнера, который мог бы меня обуздать, и мне кажется непривычным, что кто-то еще присматривает за мной.

К сожалению, я терпеть не могу своего партнера, поэтому любой жест доброй воли, который он проявляет, вызывает у меня желание блевать прямо на его начищенные ботинки.

Это чудо, что я этого не делаю.

— У тебя есть ее адрес? — Наконец спрашиваю я, поворачиваясь и хмуро глядя на него.

Он борется с улыбкой. — Да. Она в Айлтоне.

Я замираю.

— Гребаный Айлтон?!

Должно быть, Бен рассказал ей о нас.

Я собираюсь убить этого ублюдка.

— Да, — говорит Лэндон, выглядя чересчур самодовольным. — Тебе пойдет на пользу уехать из города. И знаешь, может быть, ты действительно ответишь на звонки своей кузины.

Я усмехаюсь. — Тебе нужно перестать совать свой нос куда не следует. Ты когда-нибудь думал, что, возможно, у тебя нет ответов на все вопросы, придурок?

Но Лэндон только пожимает плечами. — Я пока не понял, что это так. — Он усмехается, и я стону.

Айлтон находится более чем в двух часах езды отсюда.

И если то, что я подвезу Омегу домой, означает, что я могу быть в сотне миль от своего партнера…

— Наверное, я поеду в Айлтон, — вздыхаю я.

10

СКАЙЛАР

Возможно ли умереть от смущения?

Моя спина горит, колени и локти покрыты струпьями, в голове пульсирует.

Я не только не получила никакой помощи для Эйприл, но и попала под машину в процессе.

Честно говоря, она, вероятно, сочла бы это забавным.

Что не смешно, так это просыпаться на больничной койке от звукового сигнала моего собственного сердцебиения.

Должно быть, я потеряла сознание в машине скорой помощи.

Что случилось с моей машиной? А с моей сумочкой?

Я стону от боли, ерзаю на больничной койке и пытаюсь сесть. Такое чувство, что кто-то ударил меня молотком по голове; все, чего я хочу, это вечно держать глаза закрытыми.

— Ты проснулась, — низкий голос вздыхает с облегчением. Слабый знакомый аромат окутывает меня, и я открываю глаза, чтобы увидеть Лэндона, сидящего в кресле справа от меня.

Лэндон, Альфа, который нес меня на руках к машине скорой помощи.

Лэндон, который мурлыкал для меня.

И который мне отказал.

— Почему ты здесь? — Хриплю я, и его темные глаза расширяются. Затем выражение его лица смягчается, и он улыбается, демонстрируя ямочки на щеках.

Будь он проклят за то, что такой красивый.

И будь он проклят за то, что остался со мной в больнице. Я хочу забыть сегодняшний день, но его приятный аромат мешает мне держаться от него подальше.

— Тебя сбила машина, — медленно произносит он, как будто думает, что я потеряла память вместе со своим достоинством. — Я должен был убедиться, что ты в безопасности.

Я проглатываю комок в горле и отворачиваюсь от него.

Я понимаю, что именно так должен вести себя Альфа. Именно так порядочный Альфа относился бы к Омеге, которая ему небезразлична.

И я даже не принадлежу ему.

— Ну, я в безопасности, — говорю я спокойно. — Итак, тебе больше не нужно здесь находиться.

Я не могу заполучить его. Я не