Нынче четвёртый день, моей жизни в этом теле. Четвёртый день жёсткого пропиздона, который я вставляю этому телу. Четвёртый день на одних фруктах и овощах… процессы в организме должны уже запуститься. И они запустились.

Зачем вообще это нужно? Зачем фрукты, зачем овощи? Можно ведь было бы просто вообще ничего не есть, начать голодовку сухую или на воде? Ведь, логично же, что она бы сработала быстрее и мощнее!

Логично. Но нет. Не учтено важное обстоятельство: кишечник. Если прекратить подачу пищи больше, чем на двенадцать-четырнадцать часов, то кишечник останавливается. Да-да, именно останавливается. Почти совсем. Он входит в режим отдыха и ожидания. Вполне рабочий, кстати, природный механизм: еда не поступает — значит, еды нет, и, возможно, в ближайшее время не предвидится. А значит — надо экономить ту, что есть. А есть она в кишечнике. Значит, кишечнику — стоп! Значит, надо тщательнее и дольше переваривать то, что обычно выбрасывалось «недоосвоенным». Логичны и рабочий механизм.

Да. Но не в моём случае. Нюанс в том, ЧТО именно лежит в кишечнике. Если там лежат фрукты, то замедление или даже вовсе остановка их продвижения безопасна… хотя, там тоже есть нюансы, но о них позже. Но, если, как у меня, там крахмальная слизь, пицца и всяческая химоза из газировки, конфет, бургеров, колбасы и прочих творений нынешней химико-пищевой промышленности, то остановка и так еле двигающегося кишечника уже смертельно опасна. Всё это гниёт и выделяет массу токсинов (а что-то и само по себе является этими токсинами, как те же консерванты, красители и прочая химия), от чего можно словить нехилое такое общее отравление организма, которое и проявляется теми самыми слабостью, головокружением и «голодными обмороками».

Поэтому, стопорить кишечник голодовкой сразу — никак нельзя! Нужно, наоборот, максимально его ускорить! Чтобы, как можно быстрее вывести из него весь накопившийся хлам. А хлама в нём много. По подсчётам ученых, от восьми до пятнадцати килограмм! В основном слизь от злаковых-крахмальных продуктов, более густая и клейкая (за счёт содержания козеина) слизь от молочных продуктов и, ещё более густая слизь от белковых продуктов животного происхождения. Они облепляют стенки кишечника и не позволяют новым поступающим продуктам к ней прислоняться, то есть, мешают процессу всасывания питательных веществ. Получается забавный парадокс: чем больше таких продуктов человек ест, тем хуже они у него усваиваются и… ему надо их ещё больше!!!

Ладно. Что-то я увлёкся. Тут основной момент — скорость работы кишечника. Если она, хотя бы удовлетворительная (стул один раз в один-два дня), то такой фруктово-овощной «пропиздон» устраивать можно. Если стул реже — то уже нельзя. Иначе, можно на стол хирурга угодить или вовсе окочуриться от сильнейшего колита, который начнётся, когда накопленная слизь начнёт химически взаимодействовать с большим количеством фруктовых кислот, поступающих с фруктами. Всё, блин, очень индивидуально! Идеально-универсальной, подходящей абсолютно для всех программы «здорового» питания не существует! И об этом стоит помнить.

В общем, ускорение кишечника и его очистки… это довольно неприятный процесс. Для того, кто привык «заседать» в «кабинете задумчивости» максимум один раз в день. К этому надо быть готовым!

Именно поэтому, все мои прогулки, начиная со второго дня, имели маршруты, от общественных туалетов сильно не отдаляющиеся. Я-то уже, в прежнем мире, через это проходил — знаю такие «подводные камни», представляю на что обращать внимание…

Из-за того самого инцидента, на пляже я не остался. Что и понятно. При этом, я и хотел бы ещё погулять, но «зов природы» оказался достаточно настойчив, чтобы завернуть именно домой, благо, ехать было недалеко, чем искать общественную точку. Всё ж, «заседать» приятнее в собственном, комфортном и чистом, даже уютном помещении, чем… Не важно.

Так что, против запланированного, я сегодня оказался дома уже в половине второго. А в два тридцать, в мою входную дверь раздался настойчивый звонок, заставивший меня даже вздрогнуть от неожиданности — гостей я не ждал.

Глава 6

Я вытер руки полотенцем, повесил его на специальный крючок на стенке и прошёл в прихожую, откуда раздавались пронзительные звуки, оповещавшие о приходе гостя. Я нажал на кнопку активации видеодомофона, и на небольшом экранчике выше цифровой клавиатуры высветилось изображение того, кто же ко мне явился так нежданно и негаданно.

Женщина. Даже девушка. Красивая… и я её знал. Точно! Это же школьный социальный педагог, в обязанности которого входило периодическое посещение моей скромной персоны с профилактическими проверками. И данная дива, эту обязанность честно выполняла — визиты наносила. Правда, какого-то смысла я, лично, в этих визитах не видел. Наверное, как и она сама. Ведь, в самом деле: что она сможет сделать, если что-то увидит в моём житье-бытье… нехорошее, но уголовно не наказуемое?

Понятно, что если в ходе такой дежурной проверки, будут обнаружены следы употребления мной наркотиков или того же алкоголя, то она с чистой совестью и ничтоже сумняшеся доложит в соответствующий отдел полиции, и мной уже будут заниматься они. А так, ну подросток, ну грязью зарастает, ну в игры компьютерные целыми ночами режется, ну готовить себе не готовит, питаясь одним фастфудом — и что? Квартира не съёмная — хозяева за неё не предъявят. Соседи жалоб не пишут, так как я законы, связанные с тишиной и общественной гигиеной мест общего пользования соблюдал всегда. К законам уважение было вбито ещё в бытность настоящим Княжичем, а не номинальным: Княжич не имеет права позорить Род! Нельзя нарушать закон… и попадаться.

В органы опеки обратиться? А за что? По какому поводу? Школьные занятия я посещаю… минимально необходимое их количество для того, чтобы как раз-таки нельзя было придраться. Успеваемость у меня тоже — на минимально допустимом уровне, но не ниже. Все линейки и торжественные построения — я в первом ряду. Ни одного не пропустил. А то, что в квартире срач… ну, тут уж — моя территория, моя собственность, мой дом — моя крепость. И смотрите пункт выше, тот, который про ненарушение законов и отсутствие жалоб со стороны соседей.

Да и органы опеки — что они сделают? В детский дом меня определят? На