— Не забывай, что ты серьезно относишься к работе в нашей реальности, — едва уловимый акцент выделял последние слова, — а тут Грейнджер — не Грейнджер, — усмешка, — а миссис Малфой.

От акцента на его собственную фамилию, которая сейчас предназначалась Гермионе, мужчину слегка бросило в жар. Все же он никогда не мог даже в мыслях позволить себе думать о подобном.

Закусив губу, Гермиона расправила плечи, пытаясь подобрать подходящие слова и ответить на заявление напарника. Слова действительно имели смысл, в этой реальности она могла быть самым бесполезным персонажем из всех существующих, но как показало дело, она работала в отделе расследований, а обычные беседы с Паркинсон с обсуждением всего на свете являлись нормой.

— Зато ты… ты! — Гермиона поджала губы.

— Пытаешь снова придумать грязное словечко? Можешь перечислить все мои недостатки из реальности, но тут я походу довольно приветливый мужчина, — Малфой раскрыл ладонь, загибая пальцы, — с хорошей работой, с любящим отцом, возможно, отличными друзьями, добр к эльфам, даже раздаю им книжки, так еще и любим. Женат на женщине, которая носит привлекательное белье и пользуется наручниками. — Драко вновь усмехнулся. — И мне даже все равно на ком именно их используют — на тебе или мне.

Легкий румянец, появившийся на щеках женщины, был действительно заметен, отчего Драко улыбнулся.

— Это — не наша реальность, — тихий шепот раздался с ее стороны, — в нашем мире мы…

— … не заслуживаем всего этого, ты это хотела сказать?

Проглотив ком в горле, Малфой повернул голову немного в бок, осматривая просторную столовую и осознавая, что эта реальность была действительно сладкой, как мед, но не возможной для них. Может быть, спустя столько лет совместной работы, пережитых дней с виной в душе и сердце, с борьбой над собой и своими страхами, он пересмотрел окружающий его мир. Он по-другому смотрел на людей, идущих с ним нога в ногу, он смотрел иначе на неё, на Грейнджер, на женщину, над которой измывался в годы обучения, в годы войны. Видел в карих глазах огонь радости, блеск и счастье. Глаза, которые никогда не будут смотреть на него с подобной теплотой.

* * *

День, прошедший в новом амплуа на территории Министерства, казался вечностью. Любой косой взгляд в сторону, и волшебники спешили улыбнуться, помахать или, куда хуже, подойти ближе для разговора и уточнения каких-то моментов. Гермионе приходилось глупо улыбаться, кивать головой и чувствовать себя дурой. Почти каждый раз оказавшийся рядом волшебник в середине разговора уточнял, почему она сегодня без фотокамеры, возможно, что-то случилось или она плохо себя чувствует. Несколько людей по доброте рассказывали о приличных мастерских, где быстро и качественно могут отремонтировать технику, вдруг с той действительно что-то не так.

Спасательный круг в виде Драко вливался в разговор, будто он действительно что-то понимал, будто прожил всю жизнь в этом месте и знал того или иного волшебника, как родного брата. На очередной вопрос о камере он улыбнулся, и подмигивая, ответил, что в аппарате закончилась пустая пленка, а купить новую не нашлось времени. Отговорка выручала еще несколько раз, а назойливые уточнения заканчивались в ту же минуту.

Весь рабочий день они просидели в своем офисе, где Пэнси так и не появилась. Несколько эльфов приносили свертки прессы и документов для подписания. Кивая и улыбаясь, Гермиона принимала бумаги, выпроваживала посетителей и откидывала все на стол к небольшой куче подобного материала.

За несколько минут до окончания рабочего дня на пороге офиса появилась радостная Паркинсон с несколькими пакетами из, возможно, немагической части города. С прерывающимся дыханием и румяными щеками, но все той же идеальной укладкой.

— Прости, дорогая, — пакеты размещались на столе брюнетки, — получилось немного дольше, чем я рассчитывала.

Наблюдая за махинациями новой подруги, Гермиона крутилась в кресле, совершенно не понимая что происходит.

— А это нормально, когда кто-то уходит на полдня с рабочего места? — Поджав губы, Гермиона выдала единственный интересующий её вопрос.

Предполагалось, что во время работы с Пэнси, она сможет выяснить хоть что-то о жизни в этом мире. Планировалось получить информацию о работе, артефактах, которые случайно могли встречаться в расследованиях, узнать, что из себя представляла эта Гермиона.

— Да ладно! — Пэнс выбрала один из пакетов и поставила на стол подруги. — Когда я прикрывала вас двоих, решивших слинять в Лиссабон во время рабочего дня, ты была более любезна. Обещала новые туфли, бутылочку вина или поход по магазинам. А сейчас вблизи приближающегося праздника, моей свадьбы, прошу заметить, ты возмущаешься, почему меня не было полдня.

— В Лиссабон? На обед? С кем?

Опираясь носками ботинок о пол, Гермиона остановила свои нервные покачивания на стуле. Нахмурив брови, внимательно наблюдала за выражением лица Паркинсон, одновременно поглядывая на стоящий на столе пакет.

— Все же шандарахнуло, да?

Взяв другой пакет со стола, Пэнси прошлась к кабинету Малфоя, без стука открыла дверь, добралась и поставила на стол коричневый крафт с тонкой надписью.

Сидевшая на своем месте Гермиона, услышала отдаленное: «Гарри передал, парни сегодня в таком виде».

Заинтересованно наклонив голову, попыталась заглянуть, но вышедшая и закрывшая за собой дверь женщина не дала закончить действие.

— И не надо мне тут дуть губы, я всегда вас прикрываю, имейте совесть! — Поправив волосы, Пэнс подошла к кофемашине, и подставив чашку, включила аппарат. — Когда вы решили устроить скачки на этом столе, — женщина ткнула пальцем в сторону рабочего стола Гермионы, — я, стоя в коридоре, давилась обедом, не пуская никого сюда. Когда вы решили пообедать в Лиссабоне на очередной ваш праздник, я подставляла свою задницу, но доказывала начальству, что вы на самом серьезном задании из всех. И я молчала!

Взяв чашку с кофе, Пэнс отпивала горячий напиток, не останавливая поток своего возмущения.

— Да я могу назвать сотни раз, когда вы двое заставляли меня прикрывать свои задницы. Но сейчас. Я отлучилась на пару часиков, а ты сразу начинаешь на меня обижаться, что это за подруга?

Растерянный взгляд блуждал по Паркинсон, стоящей среди кабинета и пьющей кофе. Гермиона чувствовала стыд, ощущала себя глупой, будто её отчитали за мелкую провинность.

— Прости… — Тихий голос Грейнджер разбавил легкое напряжение, которое образовалось в помещении. — Простое “прости” меня не устраивает. — Отпив кофе, Пэнс

взглянула на пакет. А после на подругу. — Наденешь это, тогда я подумаю над твоим прощением.

Краткая усмешка появилась на женских губах, а после нового глотка кофе Паркинсон подошла ближе к своему столу. Отставляя чашку, она открыла пакет, доставая оттуда темное пальто и прозрачный пакет с черным платьем.