Так будет и на этот раз. Только первый принц гораздо сильнее второго. Он и победит в конечном-то счете.

— А Бокина кто последним видел? — спросил вдруг мальчишка, — А то что-то о нем ничего не слышно.

— Да сварили его в кипящем масле, — махнул рукой усатый, будто речь шла о какой-то ерунде, — Как услышали, что он ставки на принцев принимает, так в ту же ночь за оскорбление королевского клана его и взяли. Я давно говорил, что он доиграется, а вы все всерьез не принимали. И ты вот меня не слушаешь, когда я говорю: держи язык за зубами, если не хочешь с ним расстаться.

— У-у-у, — расстроенно протянул его собеседник, — А я как раз поставить хотел.

— Ну, и хорошо, что не поставил, а то отправился бы в соседний котел. Или вовсе...

Следующие минут двадцать за столом правили бал котлы с кипящим маслом, обварения паром, вспоротые животы, отрубленные конечности, посажения на кол и другие тошнотворные подробности из области судебной медицины. Что характерно, никому из присутствующих подобные темы аппетит на портили. С некоторым удивлением Даниил понял, что спокойно воспринимает это и он. В свое время он немало наслушался от преподавателей про профессиональный цинизм опытных медиков.

Жителям королевства Шэнь цинизм был нужен независимо от профессии.

Все это время юная подавальщица так и увивалась вокруг него и только что открытым текстом не говорила, что если богатый и щедрый господин желает, чтобы кто-то согрел ему постель, она только и ждет приглашения. Дан продолжал игнорировать. Он прекрасно понимал, что если он живет в этом мире, то должен принимать его законы. Что в королевстве Шэнь девушка считалась взрослой, начиная с первой менструации. Что он был, скорее всего, отнюдь не первым «богатым и щедрым господином», останавливавшимся в этом трактире.

Но все-таки, он вырос в другой среде. И глядя на эту девочку, видел перед собой лишь ребенка.

А становиться педофилом ему совсем не улыбалось.

Между тем, сменив еще пару тем, посетители наконец-то упомянули монастырь Благосклонной Луны.

— ...болезнь, говорят, какая-то, — рассказывал усатый, — Уже двоих сморила. Дороги все перекрыли, в монастырь никого не пускает. Только раз в день монахиня Ахлам в деревню спускается.

— Так, а она что, не заболевает? — удивился мальчишка.

— Эта Ахлам такая стерва, к ней никакая зараза не липнет! — расхохотался бугай.

— Так а ты бы что сделал? — осведомился усатый, — Если в город не выходить, они от голода передохнут быстрее, чем от болезни. Хоть и монахини, а жрать что-то надо.

— Но она заразу-то по округе не разнесет?

— А Фэй его знает, — откликнулся седоусый, — Но я одно скажу: когда буду возвращаться в земли Цзао, приграничье объеду десятой дорогой. Мало ли что.

За то и выпили.

После ужина Даниил направился в комнату в задней части здания. Комната эта была весьма непритязательной: голые стены, единственный соломенный матрас из мебели. Сюда не заселялись, чтобы тут жить: здесь останавливались, чтобы переночевать под крышей, а на рассвете продолжить путь. А кого не устраивали условия...

Ну, удачи ему найти еще один постоялый двор в радиусе нескольких километров.

Даниил отправился спать в одиночестве, — по крайней мере, он так думал. Проснулся он минут через двадцать от болезненного укуса. Рефлекторным движением юноша раздавил здоровенного клопа, но очевидно было, что по одному клопы не ходят.

В прежней жизни понятие «клоповник» было для него, городского жителя, глубоко теоретическим. Трактирщик же, видимо, не слишком беспокоился о том, что постояльцы могут не оценить подобные «удобства».

По понятным причинам.

Сквозь зубы призывая на его голову гром, молнию и Антимонопольный комитет, Дан задумался, что делать со всем этим. Заснуть при постоянных укусах он не мог. Сколько бы ни называл себя «городским неженкой», все равно не мог. Да и вообще, принц он или не принц? Где это видано, чтобы принцы спали в клоповнике?

Он задумался, что бы сделал на его месте настоящий Лиминь. Дальше, чем обезглавить трактирщика, обратить в рабство его дочь и сжечь постоялый двор, мысль не заходила. Принесло бы это пользу? Ну, очевидно, показало бы простонародью его место... Дан мотнул головой. Глупость. Ему не это нужно.

Четко поставь задачу, и определишь, что надо делать.

Что ему нужно? Избавиться от клопов. Как это сделать? Возможно, в практиках заклинателей существовало заклятье или талисман, отгоняющий их. Даже почти наверняка. Одна проблема: Дан не знал, как это делается. Хотя он силился научиться у Панчён правилам создания талисманов, пока успехи его в этом были крайне скромными.

Оставалось положиться на более простые и грубые средства. Клопов обычно травят. В принципе, модифицировав Виноградник Неба, можно было попробовать превратить воду не в вино, а в смертельный яд. Только вот как без детального химического анализа получить яд, смертельный для клопов, но при этом не смертельный для людей? Для него самого, как минимум?

От этой мысли что-то щелкнуло у него в голове. Было ведь у магии стихий свойство, объяснить которое с точки зрения физики он так и не смог, как ни пытался. Маги огня могли держать огненный шар голой рукой и не обжигаться. Он сам запросто надевал на руку перчатку из Хладного Льда — настолько холодного, что ей можно было гасить огонь. Не будь он заклинателем, от такой перчатки у него слезла бы кожа с руки. Вроде бы, какие-то аналогичные свойства были и у магии Дерева, Металла и Земли, но Дан их не знал. Да и неважно это сейчас было.

Важно было другое.

Поднявшись на ноги, Дан направил свою энергию, создавая прослойку магического льда под матрасом. Затем прошелся по углам, промораживая щели в стенах. Он по-прежнему не чувствовал холода, но объективно температура в среднем по комнате упала где-то до минус пятнадцати, а то и двадцати.

Вымораживание клопов. Метод, вообще-то, даже более эффективный, чем вытравление. Лишь один у него недостаток: в промороженном до отрицательных температур помещении людям тоже находиться неполезно и некомфортно. Нормальным людям, по крайней мере.

А вот заклинатель Воды в нем отлично выспался.

Через десять километров после постоялого двора дорога раздваивалась. На карте то, что получалось, поразительно напоминало двузубую вилку, которой безвестный великан нацелился на гору Ёнпан, разделявшую владения кланов Чжи и Цзао. Даниил немного опережал Веймина,