Шрифт:
Закладка:
И Ллойд рассказала ему о случившемся. Подробно. И о нетипично сильном аркане у меня, третьеуровневой магички. И о том, что заклинание было слегка странным на вид. И (самое поразительное!) даже мое описание формулы почти дословно пересказала! А под конец наставница добавила, как о сущей мелочи:
– Да, на занятии от рикошета аркана еще крыша поехала.
– У кого?
– У зала для отработки заклинаний.
– Второй раз за месяц? – тоном «как же это все меня достало!» возмутился ректор. А потом прикрыл глаза. Вдохнул, выдохнул и…
– Даркнайтс, а теперь ваша версия случившегося? – Он указал взглядом на остатки аркана и добавил: – Но, говоря, взвешивайте каждое слово, потому как от ответа будет зависеть, останетесь ли вы в этих стенах.
И я призадумалась: стоит ли попробовать скормить ректору лапшу, приготовленную по коронному рецепту темных? Когда сначала кипятишь собеседнику мозг, а потом с милой улыбкой развешиваешь макаронины по чужим ушам. И вот что-то подсказывало, что не стоит. Так и до обвинения в шпионаже недолго. А за ним – возврат на родину и блокировка дара.
– Про формулы… я просто хотела вас запутать. А что до уровня знаний. Я же теоретик… – призналась преподавателю. – А на самом деле использовала часть родового плетения.
– Какого? – тут же сделала стойку Ллойд. Давя. Вынуждая раскрыть секрет.
И я почувствовала исходящую от одноглазой волну азарта и ожидания. Она была яркой, плотной и… Наставница была не единственной, кто в этом кабинете испытывал подобные чувства. Усилием воли призвала свой дар и постаралась считать эмоции ректора. И пусть тот укрылся за отражающим щитом… Но отголоски смогла услышать. И меня поразило то, что вместе с раздражением Тумин испытывал интерес. Причем острый. И да, тоже ждал…
Сейчас Тумин и Ллойд были похожи. Не внешне. Эмоционально. Будто сработавшаяся пара законников. Плохая и хороший. Как на допросе. Или… это и был допрос, на котором меня пытались расколоть! Напугать высылкой, развести, как сопливую ведьмочку-сеголетку.
Я оценила. И подход. И изощренность. Изящная психологическая партия в исключительно темном духе. Словно и не уезжала из родного Трейгора!
Пусть вокруг были светлые маги, но… не сильно-то они и отличались от нас, темных. Методами – уж точно. Вот мастью дара – да. Ну еще внешне… Дети Зари были по большей части светлокожими блондинами. В отличие от сынов и дочерей Мрака, которые в основном щеголяли с шевелюрами оттенков ночи. А вот рыжие, такие, как я, рождались по обе стороны хребта. И этим пользовались разведки обеих империй, посылая шпионов. Рыжих среди агентов, по слухам, было больше всего.
Не учуяла бы эмоции Ллойд, купилась бы на эту игру точно!
– Извините, но это семейная тайна, – твердо ответила я, зная, что сейчас меня еще раз попробуют продавить и…
Главное – прогнуться, но не сломаться, не показать, что меня страшит возвращение в Трейгор. Потому что, пока светлым это неизвестно, я в относительной безопасности.
– И все же… – предприняла еще одну попытку Ллойд.
– Я уже говорила, что в силу особенностей уровня дара я не могла создать аркан. Поэтому пришлось использовать замену на родовые плетения.
– Но вы так не хотели раскрывать семейную тайну, что решили запудрить мне мозги? – подытожила за меня Ллойд.
– А вы поступили бы иначе? – Я посмотрела наставнице прямо в глаз. – Открыли бы походя семейный секрет? Или предпочли бы позорно провалиться в первый же день?
Удар сердца. Второй. Третий.
И в гудящей, как пчелиный рой, тишине раздалось ее:
– Так же.
Ллойд усмехнулась. Вот только момент испортила сумка. Именно в это время скрепляющее заклинание распалось и разрез разошелся. Несколько свитков упало на пол. Пришлось опускаться на колени и собирать их. А потом по новой наскоро латать дыру. И когда я наконец закончила, наставница добавила:
– Даркнайтс, возвращаясь к сегодняшнему случаю: это был первый и последний раз, когда мы с тобой выясняли отношения. Я не терплю лжи и споров. И вообще, у меня с адептами договорные отношения.
– В смысле они всегда и все договаривают? – догадалась я и по тому, как сверкнул единственный глаз наставницы, поняла: угадала.
– А если не хочешь откровений, то не используй того, о чем не готова рассказать.
Я про себя облегченно выдохнула: этот раунд закончился ничьей. А я получила урок: нельзя недооценивать хитрость светлых.
– Свободна, – отпустил меня ректор.
И я с радостью поспешила покинуть кабинет.
Приемная оказалась пуста. Я и смогла выдохнуть уже открыто. Едва не попалась! Ведь расскажи я об одном заклинании, не успею моргнуть глазом, как из меня выпотрошат все секреты! И плевать, что менталистка здесь я вообще-то, а не светлые.
Я тихо шагнула прочь, но в коридоре начала копаться в сумке, пытаясь найти лист с расписанием, чтобы узнать, какие еще занятия есть сегодня. И… льерну мне в печенки! Неужели я выронила его в кабинете ректора, когда порвалась в очередной раз сумка, и не заметила? Все же вроде сложила…
Ничего, сейчас вернусь, постучу и заберу. План, гениальный в своей задумке, при реализации споткнулся о первый же пункт. Постучать. Потому как то, что я услышала, было намного интереснее любых расписаний:
– Думаешь, темная солгала? – раздался из-за неплотно прикрытой двери голос Ллойд. Без меня, в неформальной обстановке они перешли на «ты».
Укрывающий полог вышел у меня сам собой. Я замерла, обратившись в слух. Речь-то явно шла обо мне.
– На этот раз? Навряд ли.
– Почему?
– Она теоретик… А у них обширные знания.
– И мизерные умения! – возразила преподаватель. – А у девчонки навыки отличные. Из нее вышел бы неплохой боевой маг. Находчивый, смелый, гордый, защищающий свои принципы…
– И наглый, – добавил ректор. – Прямо как ты, Норин, в молодости.
– Не была бы такой, при зачистке в Алжирасских пустошах не выжила бы, – отбрила она.
Они замолчали. Надолго.
– Ты так вцепилась в темную… – наконец задумчиво обмолвился ректор.
– Этот ее аркан… Знаешь, если бы у моего отряда в той пустоши был не классический Мирнорин, а вот такой, как у этой рыжей, то в пустошах не полегла бы половина моего отряда. Разрушительная сила заклинания при небольшом потенциале мага…
Дробь, словно кто-то в задумчивости постучал пальцами по столешнице, и голос ректора:
– Знаешь, а эта идея с обменом, может, не такая и дрянная? Хотя, чувствую, главной боли эта троица темных мне добавит. И расходов тоже. – Видимо, при последних словах ректор припомнил порушенную крышу.
– Их стоило бы распределить по разным дланям, – хмыкнула Ллойд. – Тогда урона будет меньше.
– Но чаще, – тут же ввернул Тумин. – Но раз уж ты подняла эту